Читать книгу - "Элегия Мёртвых - Дарья Кадышева"

– На эшафот к илиарам, – дополнил керник.

– Ага, – поддакнула она.

«Или свернуть на север. К Лете и остальным».

Как бы ни был велик соблазн мчать на всех порах к друзьям, Иветта осознавала всю возложенную на неё ответственность.

Если ведьмы правы насчёт Катэля и его планов, скоро не будет ни Севера, ни Юга. Останется шмат земли, на котором чародей станет править, как ему захочется, теми, кого он выберет для роли подданных. Казалось бы, умнейший из всех магов, что Иветта встречала, а на деле выходило так, что он был очередным властолюбивым мерзавцем. Ещё и помешанным.

Таким же, как и Лек Август.

– Амулет возвращения у тебя? – деловито поинтересовалась Дита. – С его помощью я быстро найду вас, когда настанет время.

– Я отдала его.

– Кому?

– Марку.

Наставница осуждающе качнула головой.

– Мозгов бы тебе, девочка, в придачу к эламансии.

– Возьми мой, – Кассандра извлекла амулет из складок мантии и протянула его Дите. – Какая разница, к кому тебя перенесёт. Мы же всё равно будем вместе.

– И то верно, – Дита повязала шнурок с огранённым родонитом на шею и спрятала камень под воротником кафтана. – Не знаю, когда смогу вернуться к вам. Но постараюсь скорее.

Она снова поглядела на Иветту с несвойственным ей выражением лица. Зелень глаз помутнела, словно чародейка представила в уме не самую приятную картину. Внутри шевельнулось желание подойти к ней ближе, обнять. Но Иветта осталась на месте.

– Что ж, – вымолвила она. – Тогда до встречи.

– До встречи, – сдержанно ответила Дита, хотя девушка могла поклясться, что на секунду в её глазах мелькнул тот же порыв. – Береги себя, Иветта. И вы тоже.

Фыркнув в ответ на шутовской поклон Рихарда, чародейка направилась обратно в чащу. Они глядели ей вслед, пока её тонкий силуэт не растаял среди деревьев.

Отоспавшись в покоях Эйдин, где никому не пришло бы в голову искать её, Лета наскоро умяла оставленную ей заботливой девушкой похлёбку и поплелась вниз, к баням. Всё, что ей сейчас требовалось – горячая вода, много воды, и её совсем не волновало, если там кто-то есть. Ничего, она всех оттуда вышвырнет.

Она ведь хэрсир. Весьма хреновый, как ей справедливо указали. Да какая разница, если ей всё равно будут подчиняться?

Её приказ – приказ ярла.

Накопившаяся за всю ночь усталость так не позволила не то что нормально помыться перед тем, как провалиться в сновидения, но и просто снять с себя одежду, и кожа теперь адски чесалась под коркой крови. Наверное, она жутко воняла: мертвечиной, гарью, своими ранами. Это должно было доставить Эйдин неудобства, но дочь ярла с недавних пор ночевала в комнате Хальдора, так что ни её обоняние не пострадало, ни крепкий сон Леты ничем не был потревожен.

В коридорах усердно работала прислуга. Большая часть из них не застала вчерашних ужасов, поскольку они отправились вместе с ярлами и их приближёнными в подвалы храма Одина, где отсиживались всю битву. Но Лете встретились и те, кто пережил кошмар на вилле, когда нагрянули сехлины. Их было легко узнать. Застывшие бледные лица, пустой взгляд перед собой, а руки тем временем делают привычное, механическое, драят полы и стены, убирают осколки. Молча. Другие же, укрывшееся в храме, также хранили единодушное безмолвие. Из уважения. И сожаления.

Миновав обуянные трауром коридоры, Лета толкнула незапертую дверь аподитерия. По клубам влажного пара, облаками валившего из комнаты с бассейном, стало понятно, что кто-то её опередил. Выругавшись себе под нос, керничка целеустремлённо направилась в занятую комнату. Растапливать ещё одну, звать служанок... Чёрт, да кому это надо?

Кто бы там ни сидел, свалит на все четыре стороны, стоит ей слово сказать.

Решительность прошла как по щелчку пальца, когда она вошла в заветный кальдарий. И уже во второй за сегодня раз застыла на его пороге от увиденного.

Откинувшись затылком на бортик бассейна, в воде, от которой несло убийственной смесью масел мирта и ладана, лежал Конор и смотрел на неё из-под полуопущенных век. Услышал её агрессивный топот ещё на лестнице, а как же. Если не раньше.

Комнату полностью вычистили, убрали тела и, судя по всему, успели даже поменять воду в бассейне. И приготовить тепленькую для этого подонка. Но мозаичные стены перед её глазами всё равно были залиты кровью. Наваждение, к которому она уже давно привыкла.

Готовая к тому, что он сморозит какую-нибудь очередную похабную глупость, Лета прислонилась к косяку в ожидании. Но северянин не заговорил и не поменял позы. От резкого запаха масел у неё заслезились глаза, а замученная кожа вновь напомнила о себе, заставляя поднять руку и инстинктивно поскрести шею.

Конор оторвал голову от бортика. Взгляд его был точно бур, плавно закручивающийся в её лбу и разрывающий мозги острой резьбой. Пар стал не просто обволакивать её, а душить. Её бы повело, если бы не опора.

Он поднялся на ноги. Выпрямился во весь рост, обнажённый, беззастенчивый, в ручейках стекающей по телу ароматной воды.

Его кожа... Его новая кожа...

Она не смогла оторвать взор от него, да и не хотела, снова и снова скользя глазами по совершенству плоти. По широкому развороту ключицы, жилистым рукам и литым мышцам живота, не разукрашенным шрамами. Она мгновенно вспомнила ту жуткую карту следов, намеченную неудачами и ошибками в передрягах. Все эти рубцы, ожоги, лоскуты неумело наложенных швов... Всё исчезло, будто кто-то взял тряпку и хорошенько так потёр его кожу, выскоблив бугры и разровняв реки порезов.

Кончики пальцев закололо при мысли о том, какой его кожа могла быть на ощупь.

Взгляд Конора ответно вырисовывал на её теле линии, исследовал лицо, застревая на губах. В эту секунду она впервые поняла, насколько он был хорош собой. И насколько это не вязалось с выражением его лица, да и с падлючим характером в целом. Он никогда не смотрел на людей. Он смотрел внутрь них. Словно говорил: я знаю о тебе всё.

Знаю, как сделать больно.

Оттого он казался уродливым, а кому-то даже пугающим, но только не Лете. Так ведь не должно быть. Чтобы этот свинцовый, прибивающий к земле и вытягивающий все мысли взгляд заставлял всех вокруг ненавидеть и бояться его, а Лету...

Хотеть его.

«Ну хорошо. Ты тронулась умом, причём давно, мы это уяснили».

Слегка наклонив голову в сторону, Конор продолжал молча глядеть на неё. Край губ пополз в усмешке, провоцируя.

Она вспомнила, какой сладкой была соль на его губах. Напрочь перебивала весь яд, источаемый усмешкой.

Лета оторвалась от косяка и сделала несколько шагов к нему. Ноздри его едва заметно расширились, улавливая вонь, которой она смердела. Затем ухмылка стала натянутой. Выделил её запах. Помутневший взгляд снова обвёл тело девушки, уже не так уверенно, захлёбываясь в желании. Ниже пояса всё тоже было вполне очевидно.