Читать книгу - "Контракт на невинность - Анна Шварц"

Ветер из приоткрытого окна задувает в комнату. Он приносит запахи мокрой после дождя земли и немного табачного дыма — несмотря на то, что Камиль пытается курить так, чтобы я не дышала этим дымом.

Завязав пояс халата, я тихо закрываю дверь ванной комнаты и иду к Камилю. Я обнимаю его со спины, ужаснувшись, насколько он холодный.

— Двигай отсюда, Ева, — слышу я его голос, пока рассматриваю часть тату на спине, к которой я прислоняюсь щекой, — просквозит.

— А тебя нет? Уйду только с тобой.

Он, выкинув сигарету, закрывает окно, за которым стоит непроглядная, чернильная темнота — ночь уже полностью вступила в свои права. Когда экран телефона Камиля вспыхивает из-за поступившего уведомления, я вижу, что на часах сейчас около половины второго. А мне даже не хочется спать.

— Хочешь сделаю перекусить? — предлагаю я Камилю. Он поворачивается ко мне, и я теперь прижимаюсь к его груди.

— А поспать ты не хочешь? Я закажу доставку, если хочешь поесть.

— Нет, не хочу. Камиль, можно с тобой серьезно поговорить? — я поднимаю голову вверх, чтобы видеть его взгляд в этот момент. Может, я слишком резко перевожу разговор, да и другой будет не сильно подходящий для этого момента, но я больше не могу молчать.

Он усмехается.

— Похоже, я знаю тему разговора. Попробуй.

Конечно же, он догадывается, что больше всего тревожит меня.

— Можно я прежде спрошу кое-что? Ты сегодня и до этого сдавал кровь в своей клинике… ты сейчас лечишься?

На мгновение лишь я замечаю, как он сощуривает глаза в ответ, и понимаю, что об этом ему говорить не сильно охота.

— Задай лучше другой вопрос, если он есть.

Так и знала. Вероятно, что нет, он не лечится. Может, просто проверяет состояние своего здоровья. В противном случае он не был бы так уверен, что ему отведено лишь немного времени. Значит, все настолько плохо?

Его состояние и наше с ним будущее — вот вопросы, которые слишком остро стоят для меня в этот момент, и других у меня больше нет. Есть только похожие.

Я понимаю, что не могу начать этот разговор. Не могу его попросить то, о чем так сильно думала, пока была в душе. Просто потому, что он безумно дорог мне, и у него должен быть свой выбор. Моя беременность — всего лишь случайность, и в этом нет ничьей вины. Решение оставить ребенка — полностью мой выбор и только моя ответственность. Я не могу требовать, да что там — не могу даже просить Камиля попробовать пройти лечение, если есть хоть призрачный шанс на поправку. Не могу просить делать это ради меня.

Серьезно.

Я краем уха слышала о том, какие случаются побочные эффекты во время лечения, и вряд ли хочу красть у него отрезок жизни, который он мог провести более счастливо.

— Ладно, забудь, — произношу я, отстраняясь от Камиля и дотронувшись напоследок до его плеча ладонью. Мне становится зябко и я отхожу в сторону, обняв себя руками, — я, все-таки, пойду сделаю нам перекусить. Если захочешь — я оставлю еду в холодильнике. И еще я хотела сказать кое-что… я не хочу от тебя требовать быть рядом со мной из чувства долга, или чего-то подобного. Мы можем просто провести время вместе, пока я еще могу быть достаточно легкой и веселой, а дальше можем остаться старыми и хорошими знакомыми. Я нисколько не обижусь.

Я делаю паузу, и дергаю плечом, усмехнувшись.

— Ты мне дорог, только поэтому я тебе это говорю. Не знаю, как объяснить. Иногда даже короткие и необременительные отношения становятся достаточно ценными, чтобы остаться на всю жизнь благодарной за них. Просто знай это.

Сказав это, я собираюсь уйти, но стоит мне пройти несколько шагов, как я слышу голос:

— Вернись-ка, Ева, — произносит Камиль, и я оборачиваюсь. Он внимательно смотрит на меня, и в его глазах не остается ни намека на того человека, который полчаса назад меня подкалывал, когда я отползала в душ после нашего крайне тесного общения.

Я приподнимаю в ответ брови. Что?

— Надежда, которая не сбылась — это одна из самых хреновых вещей в жизни, — продолжает он, сложив руки на груди, — поэтому я тебе и не дам надеяться, что со мной все будет окей. Потому что у меня нет особых шансов вернуться к прежней жизни. Но… может быть, ради тебя я не стану проебывать эксперименты над собой в той клинике. Черт знает, что из них выйдет.

— Ладно, — я выдаю это дрожащим голосом, потому что в груди что-то перехватывает. Развернувшись, я выбегаю из комнаты. Закрыв дверь, сползаю медленно по стенке, зажав ладонью рот, чтобы не заплакать. Но слезы все равно предательским водопадом льются из глаз.