Читать книгу - "Заточение - Джейн Генри"

придет время?

Она встречает мой взгляд и кивает.

— Готова. И я готова защитить нашу семью тоже.

Нашу семью.

Впервые она использует это выражение в разговоре со мной. Я наклоняюсь и целую ее в лоб.

— Я знаю, что готова.

Она следует за мной внутрь.

— Что ты делаешь?

— Мне нужно встретиться с Колей. Останься здесь, а я потом присоединюсь к тебе за ужином. Договорились? Можем заглянуть в тот индийский ресторан, котором ты хотела побывать.

— Звучит отлично.

Встреча с Колей длится дольше, чем планировал. Мы обсуждаем каждую деталь, и в конце я отправляюсь на ее поиски.

— Мам, ты не видела Изабеллу? — спрашиваю я. Мое сообщение ей остается без ответа.

— Кажется, она вышла на улицу, — говорит мама. — Она что-то говорила о том, что хочет подышать свежим воздухом.

Изабелла не любит долго находиться в помещении и часто выходит на улицу, чтобы проветрить голову.

Сначала я не вижу ее. Требуется время, чтобы найти ее, но затем слышу ее голос. Спускаюсь по ступенькам к небольшой вымощенной площадке, где у мамы стоит садовая мебель. Изабелла стоит в укромном уголке сада, тихо разговаривая по телефону. Я не могу разобрать слов, но она сгорбилась, говоря шепотом.

Какого черта? Я сразу насторожился. С кем она разговаривает? Почему прячется здесь? Если она хотела поговорить с кем-то, почему бы ей не сделать это при мне?

Я знаю, что у меня проблемы с доверием. После многих лет такой жизни они иногда дают о себе знать. Кажется, что все начинает рушиться. Предупреждения Коли и моих братьев не помогли. Я пошел на огромный риск, женившись на ней, и даже она это знает.

— Изабелла? — она резко оборачивается и смотрит на меня с классическим выражением «оленя в свете фар». Ее глаза широко раскрыты, рот приоткрыт. Она что-то говорит по-испански в телефон, а затем засовывает его в карман.

Я смотрю на нее.

— С кем, черт возьми, ты разговаривала? — спрашиваю, пытаясь сдержать гнев.

— Ничего важного.

О, нет, она не может так просто отделаться.

— Это не «ничего». Тебе явно нужна была конфиденциальность, и, похоже, у нас тут серьезная проблема. С кем, блядь, ты разговаривала?

— Я думала, ты мне доверяешь, — огрызается она.

Моя челюсть напрягается.

— Я доверяю тебе.

— Тогда поверь, что я разговаривала с кем-то, с кем мне нужно было поговорить. Обещаю, все, что я тебе говорила, — правда.

Почему она вообще это говорит? Я ведь не ставил под сомнение правдивость ее слов. Я был уверен в этом.

— Тогда скажи, с кем ты разговаривала.

Она отводит взгляд и качает головой.

— Мне нужно было поговорить с сестрой Карлоса. Мы подруги.

— Ты не можешь быть предана своей семье и моей одновременно, — резко отвечаю я.

— Что? — огрызается она в ответ. — Кто сказал, что я кому-то не верна? Ты знаешь, каковы мои намерения. Ты знаешь, чего мне стоило рассказать тебе про LSD. Я подписала себе смертный приговор в тот момент, когда рассказала тебе все, Лев.

Я отворачиваюсь.

— Я знаю, — качаю головой. — Прости. Просто когда ты ведешь себя так скрытно…

— Это моя вина? — спрашивает она с недоверием.

— Да. Ты вела себя скрытно. Ты не сказала мне, с кем разговаривала. Что, черт возьми, я должен думать?

— Слушай, я просто хотела, чтобы этот разговор остался между нами.

Я сжимаю челюсть. Давить на нее бесполезно. Я знаю ее слишком хорошо.

— Ладно, Изабелла. Пошли. — Мне хочется попросить ее показать телефон, чтобы она доказала, с кем разговаривала, но сейчас это кажется подлым поступком. Я обещал братьям, что буду следить за ней. Обещал, что не позволю ей предать нас.

Но в глубине души… Я не могу не задаться вопросом.

Могу ли я действительно ей доверять?

 

 

С тех пор, как Лев увидел меня с телефоном, он ведет себя странно отстраненно. Мне трудно смириться с тем, что это тот же нежный, страстный любовник, который заботился обо мне на пляже, который хочет заботиться обо мне, когда наши ночи наполнены страстью, а дни — планированием, тренировками и подготовкой к тому, что, я знаю, станет грандиозным противостоянием.

Напряжение нарастает, я это чувствую, мы оба ощущаем его, словно щелчки на американских горках перед тем, как они достигнут вершины, за которой скрывается неизвестность. Я могу только надеяться, что мы не рухнем вниз навстречу гибели.

Я пыталась поговорить с ним, но он не идет на контакт, что вполне в его характере. Полагаю, я не могу его винить. Ситуация выглядела подозрительно. Однако я оберегаю свою подругу, и для меня важно, чтобы она тоже мне доверяла.

До запланированного нападения на Хавьера остаются считанные дни, а Лев почти не бывает дома. Я отправляю ему сообщение, надеясь, что он почувствует мое нарастающее раздражение.

 

Изабелла: Ты придешь домой на ужин?

Ответа нет целый час.

 

Лев: Возможно.

 

Швыряю телефон на диван и упираю руки в бока.

Такое ощущение, будто мы старая супружеская пара, пытающаяся приспособиться к новому этапу жизни, но на самом деле мы просто пытаемся понять, кто мы на пороге чего-то нового и судьбоносного.

В один момент я полностью доверяю ему. Верю, что он заботится обо мне, и мы будем править вместе. В следующий, затаив дыхание, жду какого-то подвоха.

Часть меня понимает, что я должна доказать ему свою преданность, но, черт возьми, мне нужно, чтобы он тоже доказал свою преданность мне.

Ладно.

Беру телефон и отправляю ему еще одно сообщение.

 

Изабелла: Я хочу получить ответ. Ты придешь домой или нет?

 

Я не скрываю гнев в своем тоне. В конце концов, я все еще его жена, и независимо от того, доверяет он мне или нет, он должен отвечать на мои сообщения.

 

Лев: Не дерзи.

 

Я ему еще не то устрою. Я не отвечаю.

Когда наступает седьмой час, направляюсь к холодильнику. Сегодня я четыре часа тренировалась, и, клянусь, чувствую каждую мышцу в теле. Болят икры, ноет спина, но с каждым днем я становлюсь сильнее. Хавьер не поймет, что его уничтожило. Каждый раз, когда мое тело хочет сдаться, каждый раз, когда хочу опустить руки, я думаю о тех женщинах