Читать книгу - "Кто ты на Кэтнет? - Наоми Критцер"

— Рейчел, — ответила я с огромным облегчением. — Firestar нашли нам место.

* * *

Лагерь «Шепчущие Сосны» был далеко от дороги. Солнце зашло, и мы не видели почти ничего, кроме деревьев (сосен, как и было обещано), пока не уперлись в загородку с цепью и замком. Мы оставили машину на обочине и вынесли одеяла. Палатки на платформах — это большие холщовые палатки на деревянных постаментах. Я уже подумала было, что опять придется спать на полу, но оказалось, тут есть кровати, по пять коек на палатку.

Мы выбрали палатку, сдвинули все койки, чтобы было где растянуться, а в середине соорудили гнездо из одеял.

Тут было не очень тепло. Правда, в Индиане немного теплее, чем в Висконсине, так что тут было не холоднее, чем в непрогретом доме, где мы ночевали вчера. Но после долгой езды по гравиевой дороге мне казалось, будто мы съехали со всех карт, в такое место, где отцу не придет в голову искать.

Мой ноутбук зарядить было негде, но у Рейчел на телефоне еще много зарядки, потому что мы подключили его в машине. А батарейки в моем дурацком телефоне и так хватало на целую вечность. Рейчел позвонила маме. Ее, похоже, успокоила информация из приложения, что мы остановились в месте, которое так положительно называлось — лагерь «Шепчущие Сосны». На тот факт, что мы ночуем там незаконно, она как будто благополучно не обратила внимания.

Я проверила сообщения. От мамы ничего. Еще одно сообщение от □: «Стеф, ведь правильно, Стеф? Пожалуйста, поверь, я не работаю на твоего отца. Вообще-то, нам обеим стоит его бояться. Я хочу тебе помочь».

А потом еще одно таинственное сообщение: «Это тетя Хо4у. Подруга твоей мамы. Стеф, я узнала твоего отца в новостях про автокатастрофу, а твоя мать не подходит к телефону. У тебя неприятности? Я хочу тебе помочь. Где ты? Тетя Хо4у».

Я вгляделась в сообщение от человека, которого должна была просить о помощи, и тут до меня дошло.

— Можно взять твой телефон? — спросила я Рейчел. Она передала мне телефон, и я открыла сообщения и набрала «XOЧY».

Это не «Хочу». Это Ксочи.

Меня одновременно переполнили досада из-за того, что я не поняла — Ксочи и Хочу это один человек, и злость на маму. Она предоставила мне самой провести эту параллель, хотя откуда мне было знать, как сама тетя пишет свое имя. Может быть, ее контакты найдутся где-нибудь в коробке с документами? Хотя теперь, когда у меня был ее номер мобильного, это уже не важно.

Я написала в ответ: «Я никому не говорю, где я, но если скажешь мне, где ты, подумаю».

Ксочи тут же прислала адрес в Бостоне. Не тот же, куда мы направляемся, но… что ж, было приятно узнать, что, может быть, у меня есть сообщник в Бостоне (может быть!). Я проигнорировала второе сообщение, где она предлагала прилететь, или купить мне билет на самолет, или связаться с проверенными людьми в Висконсине — в общем, все что угодно. Проигнорировала, потому что… откуда мне было знать, что это Ксочи, а не мой отец? Может, он нашел мамин мобильный, нашел в нем мой номер и теперь подделывал сообщения от всех, кто мог бы мне помочь.

Я снова написала маме: Пожалуйста, дай знать, как ты. Ответа не было.

Всю дорогу я старалась не волноваться и все говорила себе: в больнице сказали, что мама поправится, раз я успела ее привезти. Но если ей лучше, почему она никак не найдет себе мобильный? Меня охватила злость. Я старалась изо всех сил. Ходила с мобильным, писала ей. Она знала мой номер; если у нее нет мобильного, просто надо было у кого-нибудь попросить и дать мне знать, как она. Почему она не думала, что я беспокоюсь? Или она вообще про меня не думает?

Перед сном я проверила телефон еще раз. Потом я отключила его и почувствовала укол совести, потому что так мама уж точно не дозвонится. Но мне нужно было экономить заряд. И еще с выключенным телефоном я могла хотя бы ненадолго перестать думать обо всем этом.

Мы выключили телефоны, положили их в карманы на молнии, чтобы не потерять, в последний раз выбежали в туалет с фонариком, а потом забрались в наше гнездо из одеял. На койках было куда удобнее, чем на полу. Жаль, что мы притащили с собой запах мышиного помета, но он был не такой сильный.

— Надо было заехать в «Уолмарт» за спальными мешками, — сказала я.

— В спальном мешке не сделаешь так, — ответила Рейчел и прижалась ко мне, как тогда в доме.

Несмотря на все эти сообщения, я чувствовала себя в безопасности. Меня теперь не найти. Как будто мы зависли вне времени и координат. Именно этого и искала мама каждый раз, когда переезжала. Именно это она чувствовала, когда мы приезжали на новое место, а когда ощущение ненаходимости ослабевало, тогда, видимо, ее и тянуло двигаться дальше. Я решила, что хотя бы сегодня не буду сомневаться в этом чувстве.

— Я хочу тебе кое-что сказать, — сказала Рейчел.

— Ладно.

— Я лесбиянка, — сказала Рейчел. — Брайони знает, поэтому и назвала тебя моей девушкой.

— А, — ответила я. — Спасибо, что доверилась мне. Я никому не скажу без твоего разрешения. В Котауне почти все квир. Хотя, может, это неправда? Марвин гей, Firestar пан, Гермиона би, Ико ас.

Рейчел минуту молчала, потом сказала:

— А ты?

— Я не знаю, — ответила я. — Я пока как-то не разобралась.

— Слушай, я сказала Брайони, что ты мне не девушка. Но если хочешь быть моей девушкой, я только за. Если не хочешь, это тоже ок, я не хочу портить нашу дружбу. И не хочу, чтобы ты думала, будто я везу тебя только потому, что влюбилась, — на последнем слове ее голос обрывается. — В смысле ты очень хороший друг и удивительный человек. А ЧеширКэт спасли твою жизнь, и я хочу им помочь.

Жаль, что я не могла дотянуться до фонарика так, чтобы не отодвигаться от Рейчел, потому что, мне казалось, при таком разговоре лучше смотреть друг другу в глаза.

В темноте я нащупала ее руку, и наши пальцы переплелись.

— У меня никогда не было такого друга, как ты, — ответила я. — Я не знаю насчет девушки, просто потому что не знаю. Я пока не поняла — я гетеро, квир, би, пан или ас. Мы так часто переезжаем, что мне трудно понять, кто меня