Читать книгу - "Король лжи - Джон Харт"

– Ты не создан быть адвокатом, Ворк. Ты сильный, как черт, и умный, без сомнения, но ты – мечтатель. У тебя большое сердце. Никто не знал этого лучше, чем Эзра. Он знал, что ты никогда не смог бы стать таким головорезом, как он, и никогда не будешь прежде всего заботиться о деньгах. Это подразумевало, что ты никогда не преуспел бы в адвокатуре, как он. Удерживая тебя рядом, он оставался в безопасности: ты никогда не поднялся бы до его уровня. – Она сделала паузу и наклонилась ко мне. – Никакой угрозы для него.

– Ты действительно веришь в это? – спросил я.

– Поверь и ты мне.

– Несмотря ни на что, я все еще в долгу у тебя.

– Ты просто не понял ничего. Отец обращался с тобой хуже, чем со мной. Я была женщиной и поэтому не представляла для него большой ценности. Но отношение к тебе было личностным. Он вел кампанию против тебя, Ворк. Он пошел на тебя войной, и никто не поступил бы так, как наш отец. Хорошей или плохой, но он был силой. – Она снова засмеялась – в ее смехе были ожесточение и беспокойство. – Ты говоришь, что должен был защитить меня от него. Господи, Ворк, у тебя никогда не было на это шанса.

– Возможно, – согласился я. – Мне надо подумать об этом.

– Что ты и делаешь, – заметила она. – Отец мертв. Не позволяй ему тащить тебя за собой.

Внезапно я почувствовал, что утомлен и не могу продолжать говорить об Эзре. Вероятно, потребуются годы, чтобы разобраться в том беспорядке, какой он устроил в моей голове, но кровавая бойня, кажется, уже заканчивалась. И, возможно, Джин была права. Вполне вероятно, мне нужен перерыв. Мне было только двенадцать, когда все случилось.

– Я буду тосковать по тебе, Джин.

Она встала и положила руку мне на плечо.

– Ты собирался отправиться в тюрьму из-за меня, Ворк. Это означает, что ты очень хороший человек. Лучше любого другого, кого я когда-либо знала. Не забывай об этом, когда тебя потянет вниз.

– Я люблю тебя, Джин.

– И я люблю тебя, – ответила она. – Именно такой и должна быть семья. – Она прошла через комнату и остановилась у двери. Открыла ее и оглянулась. – Я позвоню тебе, как только мы доберемся до места.

Потом она вышла, и, когда закрывалась дверь, я увидел рядом с ней Алекс Она обняла мою сестру и повела ее вниз. Я наблюдал за ними и в последнюю секунду увидел как Джин заплакала; но это были хорошие слезы. Я почувствовал себя уютно.

На следующий день, когда я упаковывал свои вещи, в двери моей палаты появился Макс. Он выглядел точно так же.

– Ты хочешь забрать свою собаку назад? – спросил он без предисловий.

– Да, – сказал я.

– Проклятье! – воскликнул он. Я слушал его высокий голос – Ты приходишь ко мне» когда хочешь, оставляешь пса, а теперь забираешь его. Возможно, я позволю ему уйти, а возможно, и нет, но независимо от этого мы выпьем пива.

Я впервые засмеялся.

Часом позже я вернулся в дом, который грохотал, когда я ходил по нему. Взяв пиво, сел на переднее крыльцо, где всегда любил сидеть, и стал наблюдать, как солнце опускается на парк. Когда оно коснулось верхушек деревьев, я подумал о еще одном пиве, но не двинулся с места, любуясь заходом солнца. Я сидел там долго в ночи и слушал звуки вокруг – обычные звуки города.

На следующий день Эзру положат в землю, и, когда все закончится, я собирался разыскать Ванессу. Я должен был сказать ей то, что должен, дать обещания, которые были необходимы. Я хотел вернуть ее, если она меня примет, но только после того, когда будет высказана вся правда. Если придется умолять, я буду умолять. Это была цена, которую я охотно заплатил бы. Цена за то, что теперь я видел многое как никогда ясно. Я был готов проложить свою собственную дорогу, но хотел, чтобы Ванесса шла по ней рядом.

Когда взошло солнце, я тщательно выбрился, почистил зубы и долго расчесывал волосы. Потом надел свой любимые джинсы и пару крепких ботинок. Похороны намечались на десять, но у меня не было никаких планов ехать на кладбище. Джин сказала, что так будет лучше, когда я спросил, собирается ли она присутствовать на похоронах.

– Для меня он умер той ночью, Ворк. Я всегда тебе говорила. Они не могут похоронить его глубже.

Проезжая мимо, я увидел длинный черный автомобиль, который должен был отвезти тело Эзры на кладбище. И когда похоронная процессия вышла, я все еще стоял там. Наверное, я был не таким, как Джин, и мне нужно было все увидеть. Независимо от причины я направился за вереницей автомобилей к кладбищу за городом. Когда черный автомобиль въехал в главные ворота, я последовал за ним. Вдоль горной гряды шла дорога, и я поехал по ней, пока не нашел место, откуда можно было наблюдать. Там стояло высокое дерево, и я прислонился к его шершавому стволу, глядя вниз на участников похоронной процессии, выходивших из своих дорогих автомобилей. Они топтались вокруг прямоугольной ямы, которая отсюда выглядела слишком маленькой, и я видел мужчину, вероятно проповедника. Он протянул руки, как будто прося тишины, но его слова потерялись во внезапно налетевшем ветре.

Я оставался на месте, пока они не засыпали, землю, а когда все ушли, спустился вниз, чтобы посмотреть на могильный холм. Еще не было никакого надгробного камня, но я знал, что там будет написано:

«Эзра Пикенс. Его правда странствует с ним».

Я долго стоял там, но главным образом смотрел на место, где покоилась моя мать. Поблагодарила бы она меня за то, что отца положили рядом с ней? Или предпочла бы лежать подальше? Я думал, что она не возражала бы. Рядом с ним она безропотно прожила жизнь, пусть все останется так и после смерти. Но в глубине души я знал, что всегда буду подвергать сомнению мудрость такого выбора. То, что я сказал Барбаре, было правдой: жизнь становится грязной, и смерть, кажется, не является исключением.

Услышав отдаленный звук двигателя, я не придал ему никакого значения. Вероятно, мне следовало бы догадаться, кто это, так чтобы, когда появилась Ванесса, у меня была бы на лице улыбка. Однако я видел только свежу могилу, землю вокруг нее и твердые грани надгробия с высеченным на нем именем моей матери. Я очнулся, когда Ванесса заговорила и тронула меня за плечо. Я повернулся к ней, произнес ее имя, и она обняла меня. Ее руки были тонкими и сильными, и она пахла рекой. Я наклонился к ней – ее рука погладила меня по спине. Я на секунду отстранился, желая увидеть ее глаза, узнать, можно ли мне надеяться. Надежда там была, как и ясность, и прежде чем заговорить, я понял: у нас все будет о'кей.

Все же слова должны были быть произнесены, однако не в тени могильного холма Эзры. Поэтому я взял ее шершавую руку и медленно повел вверх по холму. Я первым сказал ей, что люблю ее, и она посмотрела вдаль, на ряды резко очерченных камней. Ванесса пыталась что-то говорить, но я остановил ее, прижав к губам палец. Я думал о том дне, когда мы встретились, когда все началось, а потом изменилось и чуть было не закончилось. Если у нас появился шанс быть вместе, ей необходимо было услышать о том дне, и я сказал то, что должен был, и более правдивых слов никогда не было произнесено.