Читать книгу - "Рыцари и ангелы - Майя Яворская"

любви, ухаживания, «серенады под балконом». Все чаще Вареньку сначала из яслей, а потом из детского сада стала забирать Алла, и по вечерам они все чаще проводили время вдвоем.

Сначала это было вынужденной мерой. Аллу совершенно не радовало, что опять приходилось возиться с ребенком. Но потом все изменилось. Мила, проработав в салоне год, яростно запросилась в отпуск. Она мотивировала это тем, что ее ногам уже нужен отдых. Она каждый день по восемь-девять часов работает стоя, можно же хоть две недели полежать? Например, на пляже. Алла не стала с ней спорить и говорить, что лучше это время провести с ребенком на том же море, и отпустила ее одну. Она прекрасно понимала, что дело не в ногах, а в очередном кавалере. И оказалась абсолютно права. Один из клиентов, воспылав юношеской страстью, предложил Миле провести с ним две незабываемые недели в Италии. Алла не только не злилась или обижалась на сестру, она, наоборот, даже радовалась. А вдруг у той наконец-то сложится личная жизнь, Мила выйдет замуж, и у Вареньки появится отец. Поэтому она так легко согласилась с тем, что останется одна с ребенком, а сестра уедет отдыхать.

Но как только Мила укатила с ухажером, Варя принесла из детсада скарлатину. Сначала поднялась температура, появилась боль в горле и в животе, а потом еще и рвота. Алла вызвала неотложку, но та не приехала. Правда, на следующий день пришел участковый педиатр и поставил диагноз ангина, прописал лекарства и ушел. Тетка закупилась всем необходимым в аптеке и приступила к лечению, отложив на время прием всех своих пациентов. Прошло несколько дней, язык у Вари стал малиновый, а в горло просто страшно было заглядывать. Пришлось повторно вызвать врача. Опять пришел тот же педиатр, отругал Аллу за ложный вызов и обвинил ее в том, что плохо следует рекомендациям по лечению.

Алла стала шуршать по своим однокурсникам, не присоветует ли кто хорошего специалиста. Такой нашелся. В тот же день на пороге квартиры появилась Ванда Матвеевна. Маленькая, сухонькая и очень живая пожилая женщина, которая, не здороваясь, тут же осведомилась, где можно вымыть руки. Подойдя к ребенку, она бесцеремонно открыла ему рот, заглянула и, развернувшись к Алле, сообщила: «Мне тут делать нечего. Вызывайте неотложку, везите в больницу». На вялые протесты в стиле «а, может быть, дома?» ответила категорически: «Если хотите избавиться от ребенка, то это вариант» – и удалилась, даже не запросив платы за вызов.

Аллу в инфекционное отделение детской больницы не пустили, даже чтобы посмотреть на Вареньку хоть одну минуту. Но она каждый день приходила и справлялась у лечащего врача, как самочувствие племянницы. Сначала все было очень плохо. Врач отводил глаза, что-то мямлил. Но потом его речь стала четче, и в ней даже стали появляться целые предложения. От сердца немного отлегло, но успокаиваться было еще рано.

Кошмар продолжался ровно те две недели, что Мила отвела своим ногам, и не только им, на отдых. Но Алла ни разу не потревожила ее, да и сестра не очень все это время интересовалась, как дела у ее ребенка. К моменту ее возвращения Варю уже выписали, и она была дома. Еще вялая, апатичная, но уже без температуры. Мила приехала довольная, загорелая, с красивым сапфировым колечком на пальчике – и с бездной впечатлений. Вскользь поинтересовавшись что нового и выслушав краткое описание событий двух прошедших недель, она легкомысленно пожала плечами и сказала: «Ну, главное, теперь-то все в порядке». А затем чмокнула в лоб Варю, затем в нос сестру и пошла распаковывать чемодан, чтобы всех осыпать подарками.

Жизнь потекла своим чередом. Но это было только внешне. На самом деле все принципиально изменилось. Пока Варя болела, а Алла металась между ней и врачами, вдруг образовалась между ней и ребенком какая-то пуповина. Алла уже не могла воспринимать эту девочку как дочку своей сестры. Это был ее ребенок. Он болел и умирал на ее руках. В тот момент только от нее зависела жизнь этого маленького существа. Такое чувство невозможно забыть или изгнать из памяти. Невозможно затереть бытовыми хлопотами. Алла все больше и больше сближалась с ребенком, а Мила все больше отдалялась. Младшая сестра иногда замечала, что Варя больше любит тетю, чем родную маму. Но Алла не хотела обострять отношения и переводила разговор на другую тему.

Шли годы, Алла растила Варю, готовила ее к школе – учила читать, писать, водила в разные кружки и секции. А Мила все устраивала свою жизнь. Вернее, она ее не устраивала, а просто плыла по течению. Все тот же самый инфантилизм. О будущем она просто не думала. Чистякова-младшая не очень отдавала себе отчет, что все бытовые проблемы тащит на себе старшая сестра. Стоило бы повзрослеть, взять на себя ответственность. Но зачем? И так все хорошо. Она уже привыкла, что главная в доме – Алла. Так было всегда, сколько она себя помнила. Зачем же что-то менять? Тем более, так приятно вернуться во времена юности – беззаботность, веселье, неограниченный доступ к мужскому вниманию.

Алла, думая, что перед ней не ребенок и не подросток, а взрослый человек, который осознает последствия своих поступков, все время говорила сестре, что надо подумать о будущем. Но фразы «молодость не вечна», «всегда найдутся те, кто моложе и красивее тебя», «не до пенсии же тебе щелкать ножницами» вызывали у младшей сестры рефлекторную глухоту. Мила основательно застряла в парадигме «шестнадцать», дальше вакуум.

Варя подросла и уже стала превращаться из подростка в девушку. Алла устала бегать по клиентам, открыла свой кабинет, чтобы принимать пациентов в одном месте, дополнила свою практику баночным массажем, изучила методы Риодараку и Фоля. А Мила все никак не могла найти того единственного, с кем счастливо проживет долгие голы и достойно встретит старость. Она периодически сетовала: «К нашему берегу то говно, то щепки». Но это была неправда. В ее фильтрации поклонников был какой-то изъян. Не ей только такие попадались. Это она таких выбирала. Как говорил психолог Сатья, подсолнух тянется к солнцу, а банный лист к жопе. Алла, несмотря на полное отсутствие личного опыта, тем не менее неплохо разбиралась в людях. Она периодически пыталась направить поток отсева в другое русло, но безуспешно. Сестра просто не понимала, о чем она говорит.

– Мила, ну чем тебе не угодил Толя? Хороший, спокойный, детей любит, зарабатывает хорошо, – проводила профагитацию старшая сестра.

– Он скучный, – отвечала вяло Мила, качая ногой, сидя на табуретке в кухне и