Читать книгу - "Уцелевшая - Лесли Вульф"

засадили за решетку. Сначала кинутся проверять их и только потом дойдут до других версий. Но шанс, что кому-нибудь придет в голову соотнести смерть этой дамочки с делом Уотсонов, ничтожен. Меня они даже не заподозрят. Итак, что, если эта агент Уиннет — нет, будем называть ее Тесс — умрет? Мы с ней скоро познакомимся очень близко. Я не думаю, что найдутся энтузиасты, жаждущие подхватить ее прерванный труд, так? Остальные федералы будут заняты расследованием ее смерти и позабудут о Гарзе, особенно если принять во внимание тот факт, что на следующей неделе его поджарят.

Конечно, это не решит проблемы с Лорой, но я не могу к ней прикасаться, к моему величайшему сожалению. Я все повторяю это… потому что одержим ею. Пока Лора ожидает своей участи, могут ли те сеансы гипноза что-нибудь открыть и есть ли в этом серьезный риск? Я думаю, что если бы в ее голове что-нибудь осталось, она давно бы уже это вспомнила. Я слышал, что сеансы проводятся каждый день, но пока не дали результата. Так что, скорее всего, мне ничего не угрожает, по крайней мере еще какое-то время.

Кроме того, думаю, что, если я сосредоточусь на Тесс Уиннет, психологиня мигом свернет свои сеансы. Она это сделает, как только услышит, что для одного из участников расследование добром не кончилось. Да и я могу поспособствовать просветлению доктора Джейкобс с помощью анонимного звонка или чего-то подобного.

Специальный агент ФБР Тесс Уиннет… Какое шикарное перо мне на шляпу! Я возбуждаюсь, едва начав думать об этом. Достойный противник. Она будет сопротивляться, как ни одна другая!

Я устраиваюсь поудобнее на сиденье и увеличиваю на пару делений прохладу, льющуюся из кондиционера. До вечерних развлечений с Моникой еще несколько часов, но мысль о Тесс прямо сейчас обеспечивает мне внушительный, почти болезненный стояк.

47. Чертовы тупики

Головная боль сковывала череп Тесс железными тисками. Она с силой потерла лоб, пытаясь отогнать мигрень, потом откусила кусочек от засохшего пончика, последнего в коробке, принесенной Фраделлой еще утром.

День был суматошный, а по результатам — приводящий в бешенство. Одни чертовы тупики.

К тому времени, когда Фраделла приехал на работу с пончиками и кофе, она уже успела побеседовать на повышенных тонах с шефом в офисе ФБР, принять участие в спонтанно организованной злосчастной пресс-конференции, а потом еще два часа объясняться с кипевшим от гнева Пирсоном. ССА потребовал изложить дело до малейших деталей и задал бессчетное количество вопросов о каждом предположении Тесс и каждом выводе, который она сделала.

На протяжении всего разговора она ужасно злилась, главным образом на себя и свою неспособность продвинуться в расследовании. И еще досадовала на то, что случайно проговорилась перед журналистами, сколько семей числится за Гарзой, после чего начался перекрестный допрос, который чуть ее не добил.

Потом ССА Пирсон удивил ее, приведя статистику по нераскрытым делам, о которых она знала. Четыре процента по стране — таков был уровень раскрываемости глухарей, независимо от того, какое из правоохранительных ведомств их расследовало. Конечно, от штата к штату цифры менялись, но в среднем по стране — всего четыре процента. И в большинстве случаев успеха удавалось достичь только благодаря новейшим достижениям в научной криминалистике!

Для Тесс имел значение лишь анализ ДНК, доступный следователям, впрочем, и пятнадцать лет назад. С оговорками, конечно. Но его просто не использовали. Другой причиной того, что эти три дела стали глухарями, была зашоренность детективов — с этим Тесс пришлось столкнуться. Ее предшественники отказывались рассматривать всех возможных подозреваемых только потому, что Гарза уже был у них под рукой. Ну а девять остальных висяков отражали другую, далеко не блестящую статистику раскрываемости убийств в целом: примерно шестьдесят пять процентов. Большинство американцев даже не догадывается, что в наши дни треть убийств сходит преступникам с рук! Но не в тех случаях, когда за дело берется она…

Пока ССА Пирсон приводил разнообразные цифры, Тесс думала о пропавшей девушке, Монике Дельгадо, и о ее скудных шансах остаться в живых. Правильнее всего было бы просеять все случаи исчезновения девушек через тончайшее сито и посмотреть, что получится. Но шеф дал Тесс только двадцать четыре часа, сопроводив это подобием воодушевляющей речи, готовящей ее к провалу.

Наконец покинув кабинет начальника, она направилась в округ Палм-Бич, где Мичовски и Фраделла допрашивали «пятерку поджигателей», как они их окрестили. Это были пятеро мужчин, которые подходили под профиль: обвинение в изнасиловании с последующей успешной реинтеграцией в обществе, соответствующий возраст и мелкий поджог, совершенный в юности.

Ближе к вечеру Тесс велела Мичовски отпустить всех пятерых. Один отсидел за связь с несовершеннолетней — очевидная ошибка юности. Одного взгляда на мужчину оказалось достаточно, чтобы понять — у него и мыслей-то об изнасиловании никогда не возникало. Остальные либо имели надежное алиби, либо их пути никогда не пересекались с Уотсонами или с другими убитыми семьями. Согласно самым последним данным, найденные на местах убийств Уотсонов и Тауншендов совпавшие волосы также исключали их участие: ни один из вызванных не был обладателем черных волос. Поэтому всю компанию пришлось вычеркнуть. Расследование снова зашло в тупик.

Теперь мрачные детективы и страдающая от головной боли Тесс сидели в конференц-зале.

— И что теперь? — спросил Мичовски. — В ближайшем будущем из нашей шляпы очередные зайцы не появятся.

Тесс включила ноутбук, и сразу же раздался сигнал почтового уведомления.

— Нашли машину Моники! — объявила она, чувствуя эмоциональный подъем, а затем изложила суть полученного сообщения. — Ее бросили на обочине со спущенной шиной. Автомобиль находится у криминалистов, но пока им не удалось обнаружить никаких отпечатков, ничего. Вчера ночью лил дождь, поэтому шансов отыскать что-нибудь в машине или рядом с ней почти нет. В салоне нет следов крови, слюны… Словом, ничего, что бы нам пригодилось.

Все снова приуныли. Но следующее сообщение, пришедшее из подвала, из криминалистической лаборатории, где находились обломки машины Лоры Уотсон, несколько разрядило гнетущую атмосферу — что-то нашлось!

— Привет, Хавьер, — поздоровалась Тесс с молодым техником-криминалистом с порога лаборатории. — Говори.

— Привет, агент Тесс, — ответил тот, одаривая ее широкой белозубой улыбкой.

— Надо говорить или агент Уиннет, или Тесс, — заметила она, отвечая улыбкой. — Определись уже.

— Погодите, вот увидите, что я обнаружил, и будете рады, как бы я вас ни назвал.

Мичовски и Фраделла склонились поближе, рассматривая то, на что указывал Хавьер в недрах моторного отделения. Тесс подошла с другой стороны.

— Над рулевым управлением определенно поработали, — возбужденно объяснял молодой криминалист. — Но удивительно то, как это