Читать книгу - "Роковое решение - Анна Васильевна Дубчак"

– Кто такая Калинина?

Ребров терпеливо вел допрос, старался на кричать на Чеснокову, но едва сдерживался.

– Вы совершенно случайно встретили Калинину в салоне сотовой связи…

Ребров рассказал подробно об этой встрече, на что Ольга истерично расхохоталась, мол, никого она не помнит и при чем здесь вообще Калинина? Да кто она, мол, такая? И когда Ребров сказал, что она – точная копия следователя Плоховой, которая как раз сейчас собирает доказательства причастности Ольги к убийству Погодкиной, Ольга снова расхохоталась.

– Вы хотите сказать, что у этой ведьмы Плоховой есть двойник или сестра-близнец? Что еще придумаете? Какое еще убийство повесите на меня? Конечно, я всех и убила! Я же интернатская девчонка, меня защитить некому, вот вы и вешаете на меня всех собак. Да только я не убийца, понятно?

– Что вы делали с бараньей ногой в своей комнате?

– Какая еще баранья нога? Вы в своем уме? Я еще и барана убила?

В таком духе допрос продолжался еще довольно долго. Чеснокова все отрицала.

– Почему вы отказались от адвоката?

– Да потому что вы подсунете мне своего человека, а на настоящего адвоката у меня денег нет, разве непонятно? Навязанный вами адвокат станет убеждать меня во всем признаться, после чего будет суд и меня упекут в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. А мне это надо?

Она была дерзкая, смелая и отчаянная.

Ребров показал ей видео из театра. Первая реакция ее бросилась в глаза: Чеснокова зажмурилась.

– Это не я, – наконец произнесла она. – В такой одежде ходит вся молодежь, это просто похожая на меня девушка. Меня там не было. Я вообще не хожу по театрам. Вот скажите, глядя на меня, такую, как я, разве может интересовать театр, да еще и такой захолустный, непонятный? Вам не пришло в голову, что с деньгами Веры я могла бы позволить себе Большой театр. Но мне это на фиг не надо, понятно?

– Вы вошли в дом через театр, дождались конца спектакля, потом поднялись в квартиру Калининой и убили ее. У меня вопрос: где вы взяли ключи?

– Дверь была открыта…

Женя от удивления открыла рот, не зная, что и сказать. Что произошло? Как это вышло, что Чеснокова так прокололась? Почти полтора часа издевалась над терпеливым Ребровым и вдруг выдала такое! В эту же минуту Женя почувствовала, как Борис целует ее в затылок. А это еще что такое? К чему эти нежности, да еще и в таком месте?! Какие странные эти мужчины, заводятся от признания преступницы!

– Молодец Ребров! – восхитился результатом допроса Борис. – Вроде бы такие дежурные вопросы задавал, не особенно-то и давил, даже как будто бы не удивился, что она отрицала свое присутствие в театре, и вдруг такое признание! Посмотрим, что будет дальше.

– Повторите, пожалуйста, что вы сказали? Дверь в квартиру Калининой была открыта? Так вы не отрицаете сейчас, что следили за ней, что и в театр специально зашли, чтобы оттуда потом подняться к ней в квартиру?

Оля откинулась на спинку стула, и Женя увидела, что она плачет. Слезы покатились из глаз, а она даже не пыталась их стереть. Они закапали на стол.

– Но как так могло случиться, что я ошиблась?! Я же была в ее спальне, видела фотографии на стене, это же она, Плохова! Я же не слепая! Они что, сестры-близняшки?

– Нет, просто похожи. Вы признаетесь в убийстве Ларисы Калининой? Это же вы убили ее?

– Ну уж нет… Признаюсь, что убила Елену Погодкину. Но только никто мне ее не заказывал, не приказывал, ничего такого не было, вы сами себе это придумали. Да, я сделала это для Веры, потому что Погодкина превратила жизнь Веры в настоящий ад. Она всячески унижала ее, превратила в свою собственность. Запрещала ей встречаться с парнями, руководила ею, словно она кукла. А мы не куклы! Мы – живые девушки, которые хотят любить и быть любимыми. Вы бы видели, как эта Елена вышвырнула из спальни Веры молодого человека, Германа! Как унизила обоих. А сейчас, пожалуйста, у него уже другая девушка, и он женится на ней. А чем Верочка хуже нее? У нее доброе сердце, да, она наивная где-то, но могла бы быть счастлива с Германом, они могли бы стать семьей.

– Это вы подкинули в дом Шарова кольцо Елены?

– Конечно я! Кто же еще? Этот Шаров – редкая скотина. Положил глаз на теткино богатство, нахватал кредитов для своих детей, а она платила. Да вы сами, если бы увидели его, ничего, кроме отвращения, не испытали.

– Вы понимали, что рано или поздно вас поймают и посадят. Не жалко погубленной жизни?

Женя не переставала удивляться Реброву. Что это за вопросы такие? К чему? Как будто бы она будет с ним откровенной!

– Да у меня жизнь с самого рождения погублена. И мне просто неслыханно повезло, что как-то раз в морозный день в электричке меня подобрала Верочка. Вы даже представить себе не можете, как я тогда провела новогодние праздники, что мне пришлось вытерпеть от хозяина комнаты, которую я снимала. Вам, мужчинам, этого не дано понять. А тут вдруг Вера со своей большой сумкой, набитой вкусностями и выпивкой. Я сразу поняла, что она подошла именно ко мне не случайно. Как она потом мне скажет, она увидела во мне себя. Она же тоже из интерната… После всего, что выпало на мою долю, я с ее помощью оказалась в теплой квартире, где могла вволю поесть, спать на мягкой кровати и красивом постельном белье. Думаю, Вере это нужно было самой. Она хотела как бы повторить поступок Елены. Вот только она не такая и никогда не помыкала мной, ей не нравилось, что я взяла на себя всю грязную работу по дому… Вера – хороший человек, понимаете? И, пожалуйста, не трогайте ее. Она ничего не знает!

– Как же она может не знать, если вы в своей комнате искололи целую баранью ногу?!

Вот здесь наступила очередь Жени закрыть глаза и замереть. А что, если ничего такого и не было? Что, если они как-то неправильно истолковали этот бараний след в комнате?

– Откуда вы знаете про баранью ногу? Консьержка рассказала? Ну да, я покупала ногу и училась… Короче, это неважно. Но Вера об этом ничего не знает. Жаль, что запах до сих пор не выветрился, я вроде бы