Читать книгу - "Улыбка химеры - Татьяна Юрьевна Степанова"

Никита видел: москвичи, хоть и важничают, хоть и скрытничают по своему обыкновению, намек его насчет объединения дел в одно производство поняли и проглотили. Но пока еще думают. "Пока эти раздумья будут тянуться, - думал он, - моя задача искать "крота" в казино. Возможно, это та самая нить к Хванчкаре, которую по своему делу они так и не смогли нащупать".

Вернувшись к себе в кабинет, он занялся текущими делами. Просмотрел бегло рапорты негласного наблюдения за квартирой Таураге на Мытной, а также за… выпущенным на все четыре стороны из Скарабеевского ГОМ (опять же под "наружку") Газаровым-Алигархом. Удивительно, что следователя Сокольникова даже не пришлось уговаривать. Утром перед совещанием он тихонько отозвал Колосова в сторонку и объявил ему, что "рассмотрел все собранные на Газарова доказательства, счел их недостаточными для предъявления ему обвинения в убийствах и вынужден был отпустить подозреваемого", обязав его явкой к следователю по первому же вызову. Говоря все это, Сокольников как-то подозрительно косился в сторону, и было ясно, что без прямого указания представителей Генпрокуратуры он никогда бы не пренебрег свидетельствами пяти охранников казино, на которые так уповал в самом начале. Но Колосов и вида не подал, что понял, откуда ветер дует. Сказал, что одобряет полностью шаг следствия, и, в свою очередь, информировал Сокольникова, что скарабеевские оперативники сразу же установили за фигурантом наружное наблюдение:

Читая сейчас ночные рапорты "наружки", Колосов узнал, что прямо из Скарабеевского ИВС Газаров уехал в Москву, вышел на станции метро "Октябрьская", откуда пешком добрался до Мытной улицы. Когда Эгле Таураге на частнике приехала домой из бара с улицы Суворова, Газаров уже ждал ее. Ночь они провели вместе и, по данным наблюдения, на одиннадцать часов утра все еще квартиру не покидали.

Колосов перешел к опросам соседей Таураге по коммуналке. Они в один голос подтверждали то, что Газаров постоянно проживает в квартире и что в моменты посещения Эгле братом Витасом между ним и Газаровым, а также Эгле часто происходили шумные ссоры. Соседи не раз слышали, как Витас обвинял свою сестру в том, что она потакает своему сожителю во всем, что он обирает ее до нитки и живет за ее счет, как "проклятый паразит".

Колосов отметил весьма любопытную деталь: Витас в присутствии соседей всегда скандалил со своей сестрой не на родном литовском наречии, а по-русски, словно специально, чтобы все в квартире знали, что он думает о сожителе Эгле и как к нему относится.

Никита закурил и задумался. Катино вчерашнее впечатление об этой девице он узнал еще в машине, когда они с Биндюжным подвозили ее домой. И комбинацией этой он, что греха таить, был разочарован. Он и сам толком не мог объяснить, чего ждал QT этих "смотрин", какой такой кристальной ясности…

Вчера Катя изложила ему свои впечатления об Эгле Таураге: красива, добра, вроде бы простодушна и откровенна, натуральная блондинка, очень пластична, обладает, судя по одежде, неплохим вкусом и… влюблена до беспамятства в Газарова.

Катя так именно и сказала: влюблена до беспамятства и еще в доказательство прочла отрывок из каких-то стишков. На стихи, а также на разные цитаты, Никита давно в этом убедился, у нее была зверская память. Колосов вспомнил, что Биндюжный, так натурально исполнивший свою роль в баре, чуть со смеха не лопнул, услыхав, что Гогу-Алигарха в любовных мадригалах именуют "черным жемчугом" и "орлом".

Катя сделала ему сердитый выговор, чтоб "потише гоготал". И между ними чуть-чуть не вспыхнула уже настоящая ссора, потому что Биндюжный был человек вспыльчивый и гордый и, по его собственным признаниям, "выволочек ни от кого не сносил", даже от прежней, горячо любимой супруги.

О Салютове-старшем Эгле, по словам Кати, если и упомянула, так только вскользь, как о "хорошем человеке", который "ей помогает". А Колосов-то надеялся, что, пьяная, она проговорится об их отношениях, похвалится - вот, мол, какого я себе любовника отхватила. Он был уверен на двести процентов, что Эгле спит с Салютовым. И прячет эту свою связь от Алигарха. Но Катя этой его уверенности не разделяла. Сказала: нет, вряд ли. Ей, судя по ее глазам, никто, кроме этого парня, вообще не нужен.

По глазам… надо же… Определила, называется, экспертизу провела! Колосов хмыкнул, вспоминая. А говорила, что в ясновидцы не годится. Эх, женщины! Чему вы верите - глазам, слезам, стишкам про любовь… Нет, между красоткой-блондинкой и Салютовым явно должно что-то быть. Не могло не быть! Эгле ведь сама намекнула: помогает хороший человек. А это значит - что? Деньги дает. Ну а кто, скажите, даром отстегнет денег этакой куколке, с которой так красиво можно порезвиться?

Вот так примерно вчера в машине он и изложил Кате свои доводы по этому вопросу. И получил сухую отповедь: ты меня просил ее посмотреть, я посмотрела и поделилась своими впечатлениями. И не надо сейчас мне навязывать того, что я в этой женщине не увидела. Если ты такой умный, Никита, шел бы в бар с Биндюжным и сам бы смотрел.

И Колосов решил не спорить. Катя, надувшись, спросила, когда состоятся следующие "смотрины" Марины Салютовой? Он ответил уже без особого энтузиазма, что с ней дело гораздо сложнее. Судя по данным "наружки", сноха Салютова живет замкнуто в Ильинском и почти никуда из дома не выезжает.

Катя попросила ознакомить ее с данными наблюдения. Он обещал. На том и расстались. Катя вылезла из машины у своего дома. Никита сказал: "Спасибо за помощь". И получил в ответ: "Не за что, всегда пожалуйста!"

Сейчас, подумав, он все же отложил для Кати необходимые материалы по Марине Салютовой. Ладно, все равно придется разбираться с этой брюнеткой вместе…

Тут позвонили с КПП: кто-то срочно спрашивал Колосова. Никита поднялся - кого там еще принесло? Вроде он никого на сегодня не вызывал. В вестибюле за аркой металлоискателя он увидел Глеба Китаева. Шеф безопасности "Красного мака" снова выглядел чем-то до крайности встревоженным.

- Добрый день, Никита Михайлович, извините, что как снег на голову, но дело, поверьте, отлагательств не терпит, - сказал он, когда Никита вышел в проходную. - Нет, нет, не хотел бы говорить об этом в вашем кабинете. Давайте лучше поговорим в машине, я на Никитской припарковался.

- Что случилось? - спросил Колосов, когда Китаев потащил его на улицу.

- Валерий Викторович хочет срочно с вами переговорить, - шепнул Китаев, - он ждет