Читать книгу - "Ловцы черных душ. Дело летающего ведуна - Роман Валериевич Волков"

– Но зачем же понадобилось молодому мужчине, городскому жителю, совершать такие ужасные языческие преступления? Ведь из-за возраста и судя по внешнему виду, он вовсе не так дремуче суеверен, как его отец?

– Не торопите события, – игриво погрозил пальчиком Валуа. – Не стоит беспокоиться, вы обо всем непременно узнаете. Разумеется, в свое время.

Глава 22

Особняк в центре С., в котором при попечительстве местных купцов обычно заседало губернское благородное собрание, был полон сверх меры. Сегодня в нем присутствовали не только представители жандармерии и полиции, но и газетчики из всех трех местных изданий, да и просто уважаемые жители города, обыкновенно проводившие в этих залах благотворительные балы. Все собрались для события удивительного и ранее не виданного: Бронислав Юрьевич Завтренний, которого все в городе ранее знали под псевдонимом Серж Валуа, а теперь снявший с себя личину преподавателя, устраивал «Специальное собрание для прессы, полиции и уважаемых людей города по поводу поимки опасного преступника». Что бы это ни значило, но к указанному времени в главной зале расселись все приглашенные и ожидали, весьма заинтригованные и озадаченные.

Муромцев устроился на приставном стульчике рядом с отцом Глебом и Лилией и принялся ждать вместе со всеми. В голове и на душе было пусто, дело было проиграно, и помешать этому негодяйскому триумфу Валуа-Завтреннего не было ровно никакой возможности, несмотря на то что он своей выходкой нарушал все уставы и регламенты. Охранное отделение обладало большими возможностями, и никакие жандармерия или полиция для него были не указ, о чем свидетельствовали понурые лица Сарайкина и Кудашкина, разместившихся в верхних рядах. Как и Муромцев, они ожидали от Завтреннего какой-то очередной гадости или провокации и готовились к обещанной речи в самых мрачных предчувствиях.

Вскоре послышался ропот – это два дюжих полицейских привели в зал Коляху. Все тянули шеи, чтобы разглядеть страшного душегуба, наводившего ужас на город, но их ждало разочарование: Коляха оказался обычным, скучным и невзрачным мужичком. Он смирно присел на указанный стул и отрешенно уставился в пол у себя между ног, тяжело вздыхая время от времени.

Зато сам Валуа-Завтренний заявился в собрание с таким апломбом, словно знаменитый адвокат на громком процессе или великий сыщик из беллетристического детективного романа, который на последней странице собирает всех участников истории, чтобы шокировать их, внезапно раскрыв личность убийцы. На его появление зал даже отреагировал жидкими неуверенными аплодисментами, которые, впрочем, немедленно смолкли. Все с нетерпением смотрели на его ликующую физиономию. Завтренний взобрался на трибуну, оглядел зал, пошевелил усами-стрелками и неожиданно придал своему круглому лицу скорбное выражение.

– Дамы и господа! Уважаемые жители С.! Долгие недели провели вы в страхе и неопределенности, испуганные чередой ужасных убийств и происшествий, случившихся в этом замечательном городе, но вот, как вам известно, давеча охранному отделению с небольшой помощью коллег из полиции и жандармерии удалось распутать это дело, и я лично задержал убийцу! – В зале вновь раздались неуверенные аплодисменты, которые быстро сменились напряженной тишиной. – Вот он здесь, Николай Николаевич Инюткин, внетабельный канцелярист. Приглядитесь к нему. Кого вы видите, уважаемые дамы и господа? Изверга, убийцу? Или, может быть, нечто большее? – Он взял драматическую паузу, оглядывая зал, и, не дождавшись ответа, продолжил: – Что мы знаем об этом человеке?

Всю жизнь Николай Николаевич старался верно служить своей отчизне. Да, безусловно, труд его был малозаметен, Николай Николаевич не носил дорогих мундиров, не имел собственного кабинета, не выступал с речами, и газеты не публиковали его портрет в орденах, сопровожденный панегириком. Нет, его труд не был почетен, если не сказать, что он был презираем и недооценен обществом. Никто из нас не замечал Николая Николаевича, спешащего по своим не особо славным, но от этого не менее важным делам. Поглядите же хоть сейчас на этого человека повнимательней! – Завтренний широким жестом указал на арестованного. – Что же мы видим, дамы и господа? Это взрослый мужчина с сильными крестьянскими руками! Муж и будущий отец семейства!

Коляха явно почувствовал себя неуютно под множеством взглядов и инстинктивно спрятал ладони между коленей.

– И на какой же позиции он оказался? На унизительной для него позиции мальчика на побегушках! Да еще и подвергаясь постоянным унижениям и насмешкам со стороны начальства! Разумеется, не высокого начальства, посвятившего себя служению Государю, а командиров из мелких столоначальников, которые лишь сумели немного возвыситься над несчастным, и то чаще всего лишь благодаря интригам, взяткам и родственным связям!

Муромцев и его товарищи слушали эту речь в полном недоумении.

– Отец Глеб, вы что-нибудь понимаете? Что это все значит? Почему наш агентишка вдруг решил корчить из себя адвоката Плевако? – обратился он к товарищу, но священник лишь пожал плечами, сосредоточенно внимая происходящему.

Муромцев в поисках поддержки обернулся в конец зала, где размещались полицмейстер и шеф жандармов, но Сарайкин, насупившись, смотрел в окно, а Кудашкин в ответ на его взгляд лишь неопределенно развел руками и закатил глаза. Словно заметив эти мелкие движения в зале, Завтренний патетическим жестом указал на сыщиков.

– Наши уважаемые коллеги, прибывшие из столицы для расследования этого дела, так же, как и я, задавались вопросом, что же толкнуло Николая Николаевича на эти ужасные преступления? Но их версия оказалась такой же наивной, как и они сами! По своему простодушию они перепутали нашего преступника с его собственным отцом и по ошибке арестовали последнего! Ха-ха! Их основным предположением стало то, что основным modus operandi убийцы была попытка научится летать! Летать, чтобы быстрее разносить письма на службе и выполнять прочие хозяйственные действия! Видимо, было решено, что преступник так же, как и они сами, наивен до безобразия и верит в бабушкины сказки про летающих колдунов!

Муромцев услышал в зале тихие смешки и почувствовал на себе десяток любопытных взглядов. Стараясь не покраснеть от гнева, он с интересом представил, что будет, если взять Валуа за шиворот и раз-другой съездить по его круглой кривляющейся роже.

Тот, однако, нисколько не смущенный, вдохновенно продолжал:

– Но надо отдать должное: несмотря на то что наши коллеги блуждали с закрытыми глазами, тем не менее двигались они отчасти в верном направлении. Действительно, вымотанный тяжелым и неблагодарным трудом на службе, после которого он вынужден был дополнительно трудиться в лавке и на закупке ягод, чтобы хоть как-то свести концы с концами, Николай Николаевич, душевное состояние которого уже было на изломе, столкнулся с жуткими рассказами деревенских колдунов и бабок и оказался соблазнен ими. После