Читать книгу - "Пропавшая книга Шелторпов - Анна Свирская"

бы объяснить, что он хочет чаю, потом бы я шла на кухню, потом возвращалась с чаем. А так он звонил вот этим, – миссис Этеридж взяла в руки колокольчик с красной лакированной рукояткой, – и мы могли сюда уже не заходить. Сразу готовили чай и приносили на подносе. Вот этот, – она дотронулась до блестящей металлической рукоятки маленького колокольчика, – значил, что ему стало холодно, надо или растопить камин или включить обогреватель. И так для каждого: он проголодался, он зовёт меня, он зовёт Ника – это мой сын, он хочет, чтобы в кабинет пустили кошек…

– Кошек? – переспросила Айрис.

– Да, он любил кошек, а им нравилось лежать у него на коленях. Они его отвлекали от работы, так что их пускали сюда, только когда капитан Этеридж разрешал.

Айрис задала ещё несколько вопросов о книгах и работе с издательством, а потом перешла к главному – к читателям. К сожалению, миссис Этеридж не рассказала ничего нового по сравнению с тем, что Айрис слышала от Ментон-Уайта: её муж не встречался и не переписывался с читателями, не отсылал им книг с автографами. Она даже о мисс Берлинер ничего не знала. Возможно, та приезжала в её отсутствие или просто не запомнилась. К тому же, по подсчётам Айрис, миссис Этеридж была тогда ещё мисс Мэри Диббл и могла не столь ревностно наблюдать за жизнью хозяина поместья. О знакомстве своего мужа с графом Шелторпом она тоже ничего не знала.

– Если бы к нам приехал граф Шелторп, я бы это запомнила! – заявила она. – Не было такого, точно говорю вам, мисс Бирн! У нас останавливаются весьма достойные леди и джентльмены, но графа Шелторпа среди них не было…

– Он ведь мог и не называть титул, просто представиться Родериком Шелторпом.

– А ведь действительно, был один джентльмен… – задумчиво наклонив голову, проговорила миссис Этеридж. – Фамилию я не запомнила, а имя было точно Родерик! К капитану Этериджу иногда приезжали сослуживцы, но это было очень давно, когда я была подростком. Потом они перестали приезжать – ведь общаться с ним было невозможно. И долгое время никого не было, разве что доктора и поверенный. А потом вдруг приехал этот! Очень приятный и обходительный джентльмен, сказал, что они вместе служили… Или нет, он был не из инженерных войск, из пехоты, кажется, но они познакомились во Франции. Он узнал, что капитан Этеридж стал писателем, решил его навестить, но про ранения не знал… Провёл у нас два дня. Остался на ночь, и они что-то обсуждали в кабинете довольно долго. Тот гость оттуда только спать и есть выходил.

– А как он выглядел? Волосы очень светлые, и две большие залысины? – Айрис как могла описала лорда Шелторпа по фотографии. К сожалению, лицо у того было ничем не примечательное, какое-то «среднее», без особенностей. – Шестьдесят с небольшим лет. Скорее худощавый, чем полный. Обычный.

– Похож… Это что, был граф Шелторп?! – Миссис Этеридж растерянно хлопала глазами.

– Кажется, да, – без особой уверенности ответила Айрис. – Он был поклонником книг вашего мужа. И они вполне могли служить вместе. Я как раз собиралась изучить его мемуары на этот счёт, у меня есть доступ к рукописи.

Миссис Этеридж не слушала её объяснений.

– В нашем доме останавливался граф Шелторп… – повторила она с таким видом, точно в отеле переночевала сама королева.

– А вы не помните, когда это было? – спросила Айрис. – Хотя бы примерно.

– Года три-четыре назад. Скорее всего, в шестьдесят первом.

– А можем мы посмотреть записи в книге регистрации?

– Нет, – махнула рукой миссис Этеридж. – Он останавливался у нас не как постоялец, а как гость моего мужа. Он не вносил плату, не снимал номер, так что и записей не делали.

– Но мне сказали, что записывают всех, даже не постояльцев!

– Вы расписывались в другой книге, для посетителей… Её завели уже позднее по желанию капитана Этериджа. Он распорядился буквально перед самой смертью, месяца за полтора-два. Записи в ней только с августа 1962 года, а граф Шелторп гостил у нас до того. Граф Шелторп, подумать только! – Она восторженно улыбалась.

– А для чего нужна вторая книга? – спросила Айрис.

Миссис Этеридж как будто смутилась, услышав вопрос, потом нахмурилась, но всё же ответила:

– Это распоряжение моего мужа. Так он велел, а я уважаю его желания.

Айрис показалось, что миссис Этеридж этот вопрос был неприятен. Если на все прочие – даже те, которые показались бы странными любому другому человеку, – она отвечала с воодушевлением, то этот ей не понравился. Скорее всего, миссис Этеридж почему-то не хотела рассказывать о реальных причинах. Может быть, их обокрали постояльцы или случилось ещё что-то скверное… В любом случае книг Питера Этериджа это не касалось, и Айрис не стала расспрашивать дальше.

Но миссис Этеридж и не нужно было ни о чём расспрашивать – ей попадался на глаза произвольный предмет в комнате, и она начинала вспоминать, как и когда он здесь появился, для чего был нужен…

У Айрис с трудом получалось вставить в её монолог свои вопросы. Не интересовался ли кто-то ещё автографами? Не предлагали ли миссис Этеридж продать что-то из личных вещей мужа?

Айрис боялась, что такое любопытство покажется миссис Этеридж странным и даже подозрительным, но расспросы её ни капли не встревожили. Вместо того чтобы спросить, а почему, собственно говоря, гостью это так интересует, она рассказала, что один джентльмен хотел приобрести страницы с правками от руки.

– Я не смогла продать, – вздёрнула подбородок миссис Этеридж. – Не смогла, и всё тут. Хотя Николас, это мой сын, так уговаривал! Тот постоялец готов был отдать пятьдесят фунтов за несколько листочков, потом даже сто, даже больше. Но дело не в деньгах, понимаете? Если бы ко мне обратился какой-нибудь колледж, чтобы исследовать черновики, я бы без всяких денег отдала им бумаги. А тот джентльмен… – миссис Этеридж пожала плечами. – Мне кажется, для него это было всё равно что сувенир. Как ракушку привезти с морского побережья, – почти обиженно добавила она.

– Раз он предлагал такие деньги, то вряд ли относился к этому как к сувениру, – сказала Айрис.

Она была на девяносто девять процентов уверена, что речь шла о том самом знакомом Ментона-Уайта или его посланце. Кто ещё отдал бы сто фунтов за машинописную страницу с несколькими пометками? Но спрашивать имя было бы слишком подозрительно.

– Я всё равно чувствовала себя так, словно предаю мужа, торгую памятью о нём, – с трагически серьёзным видом произнесла миссис Этеридж. – Черновики – это наследие, понимаете! Наследие, а не товар!

До