Читать книгу - "Тушите свет - Светлана Алешина"

– Да как тебе сказать, чтобы не обидеть? – глумливо усмехнулась Маринка. – Как мындра. Это словечко я подхватила у одного своего знакомого мальчика, оно означает…

– Пошла вон! – заорала я. – Это мой кабинет! Я здесь работаю! А ты мне мешаешь!

Увы, Маринка не из тех, кого можно выгнать одним возгласом. Она не понимает сильных душевных порывов других людей. Она понимает только собственные душевные порывы. Эгоистка, что еще говорить!

– Ей надо работать! – воскликнула Маринка, изображая сценическое изумление. – Так и скажи, что тебе с Фимой нужно потрепаться!

Она распахнула дверь кабинета, но не вышла, швабра эдакая, а продолжила бормотать всякую ерунду, чтобы было слышно и в редакции.

– Вместо того чтобы вычитывать номер, ты часами треплешься по телефону. А работа идет без тебя, и вопросы решаются тоже без тебя, вот! А еще…

– А еще у тебя сегодня очень неудачная прическа, – мягко сказала я. – Какой враг посоветовал тебе эти ужасные старушечьи букли? Или ты уже крест поставила на своей жизни? Ну как хочешь. Хозяин – барин…

– Какие еще букли?! Какие букли?! – заорала Маринка, шлепнула несколько раз губами и, не найдя что ответить, бросила: – От такой же слышу!

После чего она выскочила из кабинета и захлопнула за собой дверь. Я слышала, как она тут же наехала за что-то на Ромку, потом, промчавшись метеором по всему помещению, как это может только она, удрала по коридору. Не иначе, в туалет умчалась к большому зеркалу. Страдать над прической.

Я снова приложила трубку к уху.

– Так на чем же мы остановились, Ефим Григорьевич? – независимо поинтересовалась я. – У меня такое ощущение, что вы меня чем-то оскорбили, только я пока не поняла, чем именно, но сейчас я соображу.

– Что ты, что ты, мечта моя! – залепетал Фима. – Тебе показалось, что ты! Я только робко предложил тебе себя в мужчины на сегодняшний вечер. Обещаю демонстрацию откровенного джентльменства. Ты будешь довольна, о свет очей.

– Да на фиг ты мне нужен в ночном клубе со своим джентльменством? – удивилась я. – Ночной клуб – это, понимаешь ли, такое заведение интересное, что джентльменам там делать нечего. Нет, Фима, ты мне не подходишь! – решила я. – Джентльмен! Скажите, пожалуйста!

– Я буду хамом! – решительно пообещал Фима и даже негромко зарычал в трубку для усиления впечатления, – О! Ты еще не знаешь, на что я способен! Ты будешь дрожать от первой секунды моего появления рядом с тобой до самой последней! Дрожать от негодования. Это будет такое великолепно-сладостное хамство, которого…

– Да вы издеваетесь надо мной, Ефим Григорьевич! – возмутилась я. – В гробу я видала и ваше хамство, и ваше джентльменство. Или вы мне обещаете, что будете вести себя как нормальный, вы слышите, как нормальный мужчина, сопровождающий одинокую девушку в злачное место, или сейчас же кладите трубку! Немедленно! Ну!

Я помолчала и прислушалась. Фима притаился.

– Ты положил трубку? – осторожно спросила я.

– Не-а, – ответил Фима, – а ты?

– И я нет, – призналась я. – И что делать будем?

– Я буду вести себя хорошо, – проникновенно сказал Фима. – Ты возьми меня с собой!

– Это цитата из старой песни Пугачевой, – заметила я, – после этого следует еще: «а-а-а».

– Именно так, – подтвердил Фима и очень к месту сказал: – Ты, как всегда, права! Так что ты решила?

– Подъезжай к шести. К редакции, – разрешила я. – Но имей в виду!

– Все понял, – с готовностью подтвердил Фима и быстро отключился, пока я не передумала. Это было очень предусмотрительно с его стороны.

Фима опоздать не осмелился. Я отдала свою «Ладушку» Виктору на весь вечер, предложив заехать за мной завтра утром и привезти меня на работу. Виктор кивнул, и организационная часть подготовки к выходу в злачное место была почти закончена. Почти – это потому, что нужно было еще съездить домой и переодеться. Ну, домой-то я собиралась заехать на Фиминой ядовито-зеленой «Ауди», а что надеть, я уже придумала.

Итак, дождавшись вечера и Фимы, я сказала Маринке, что буду сегодня занята лечением и поэтому, к сожалению, не смогу пригласить ее ко мне домой с ночевкой, как она уже привыкла.

Еще бы ей не привыкнуть, если она живет в коммуналке, в маленькой комнатке, во вражеском окружении пенсионерок. Есть там, правда, один мужчина, да и тот Толик.

Он толстый, лысый, усатый и неженатый. Толик живет с мамой, служит в милиции и катает на машине какого-то начальника. Серьезный человек Толик, но ему под сорок, а он живет с мамой.

Серафима Наумовна, его мама, пытается свести Толика с Маринкой. Но не об этом разговор, а о том, что Маринке скучно у себя дома. Ей скучно, я не спорю, но мне тоже развлечься хочется. Иногда.

Маринка, услышав мои слова про строгое лечение и сугубое одиночество, скорчила рожу и ехидно так спросила:

– Уж не с Ефимом ли Григорьевичем вы собрались, девушка, провести этот вечер? И, наверное, в юридических занятиях?

– В юридических. Занятиях, – призналась я. – Будем менять профиль нашей газеты!

– С твоего на Фимин? – наивным голоском поинтересовалась Маринка.

Ромка хрюкнул, услышав этот вопрос, Сергей Иванович просто усмехнулся, а я обиделась. Фимин профиль, конечно же… как бы это сказать… стильный, но это вовсе не причина для замены. Мне мой тоже очень нравится. Одним словом, я промолчала, дождалась Фиму, погрузилась в его ядовито-зеленую «Ауди» и свалила к чертовой матери из редакции.

Не буду в подробностях описывать свой костюмчик, в котором я собралась ехать в «Астарту», скажу только, что он был светло-зеленого цвета: юбка, пиджак. Пиджак заканчивался во-от настолечко выше юбки. Пуговицы на костюме были замечательные: большие темно-зеленые в золотом металлическом обрамлении. Туфли – под цвет, а иначе и не бывает, прическа – то, что надо, ну а сама дама в костюме и в прическе – слов нет, обалдеть, так и смотрела бы на себя в зеркало, если бы Фима не сопел за плечом и не покашливал занудно.

Не терплю, когда мужики таращатся, если я перед зеркалом решаю, отлично я выгляжу или просто хорошо. Не терплю. Но объяснить им это сложно. Тот же Фима, например, сообразительный же парнишка, а сколько раз ему ни говори ласково да нежно: «Фима, пожалуйста, отойди и не мешай, меня это нервирует, окажи даме любезность, посиди в кухне…» – все бесполезно. Ну, может быть, только на полминуты и подействует, не больше.

Мы выехали к клубу «Астарта» в самое нормальное время, сразу после девяти. Это не рано, но и не поздно. Обычно начинается все в восемь, апогей ежедневных праздничков – где-то в полночь, ну а дальше как у кого сложится. Можно и до закрытия там быть, до четырех утра, но такой график мне не подходит, потому что я работаю в дневную смену. Это я к тому говорю, что есть дамы, работающие в смену ночную. А у меня времени было максимум до полуночи и потом – спать. Потому что завтра на работу.