Читать книгу - "Испытательный полигон - Майкл Коннелли"

напугал. Сказал, что, если мать выйдет в суд с показаниями, она умрёт. Это всё, что он сказал. Но этого хватило.

Я увидел, как Лорна прикрыла рот ладонью.

— Чёрт бы их побрал, — сказал я.

— Что мне делать? — спросил Джек.

Я встал. Сидеть больше не мог. Уперся руками в стол, наклонился к телефону.

— Слушай, здесь кое‑что происходит, — сказал я. — Есть шанс, что сегодня всё решится.

— Ничего они, чёрт побери, не решат, — крикнул Джек. — Не после этого.

— Это решение клиентов, — сказал я. — Мне нужно, чтобы ты пока там оставался, пока мы не поймём, куда всё двинется. Ты ещё у Наоми?

— Нет, — сказал Джек. — Она выставила меня за дверь. Винит нас во всём.

Я кивнул, хотя он этого не видел. Наоми была права. Это мы принесли беду к её порогу.

— Ладно. Просто жди, — сказал я. — Скоро будет яснее.

— Понял, — ответил он.

Я отключился, выпрямился. Места себе не находил, ходил по офису, прикидывая, как лучше подать это предложение. Сначала пойду к Колтонам. Потом — к Бренде Рэндольф.

Я заметил на приставном столике стопку папок возле сейфа.

— Это что? — спросил я.

— Дело Сноу, — сказала Лорна. — Вчера спустилась в архив Бюро по делам присяжных и скопировала всё, что у них ещё осталось.

Я был настолько поглощён отбором присяжных, что практически забыл о Кэсси Сноу и деле её отца.

— Там что‑нибудь из вещественных доказательств осталось? — спросил я.

— Немного, — ответила Лорна.

— Например?

— Рентгеновские снимки Кэсси Сноу.

— Ты сделала копии?

— Да. Не такие чёткие, как оригиналы, но разобрать можно. Они в одной из этих папок.

— Нам всё равно придётся просить судью выдать нам оригиналы.

— Нет, я к тому, что сделала копии с копий. Оригиналов там уже не было.

— Чушь какая‑то. Где они тогда?

— Не знаю. Может, их приложили к материалам апелляции?

— Возможно. Разберёмся позже.

Я переключился с Сноу обратно на «Тайдалвейв».

— Ладно, вы двое свободны, — сказал я. — А я начну обзванивать клиентов. Циско, в зависимости от того, как пойдёт, возможно, придётся отправить тебя в Сан‑Франциско. Присмотреть за дочерью Наоми, пока мы не доставим их обеих сюда целыми.

— Только скажи, — ответил Циско.

— Микки, Наоми сказала, что всё кончено, — напомнила Лорна. — Ты сам слышал. Она выставила Джека.

— Сказала в разгаре ссоры, — сказал я. — Может передумать, когда страх снова перерастёт в ярость.

— Удачи тебе, — сказала Лорна.

— Ага, — сказал я. — Нам всем она пригодится.

Они вышли. Я закрыл дверь. Вместо того чтобы сразу звонить клиентам, набрал Бамбаджана Бишопа на одноразовый телефон. Приветствий не было.

— Ты всё ещё на севере? — спросил я.

— Э‑э, нет. Вчера вечером уже был дома. Собирался позвонить тебе насчёт денег.

— Я принесу их завтра. Значит, вчера вечером тебя в Сан‑Франциско не было?

— Нет, приятель. Вернулся около восьми. А что там в Сан‑Франциско происходит?

— Ничего существенного. Неважно. Завтра наберу, договоримся о встрече.

Я отключился и несколько минут сидел, переваривая события последних семидесяти двух часов.

Я использовал Бишопа, чтобы убедить Наоми Китченс выйти с показаниями. Кто‑то другой только что убедил её сделать шаг назад. «Тайдалвейв» пошёл по моему сценарию, решил не выходить из игры, если пятьдесят миллионов не помогут.

Глава 24.

Брюс и Триша Колтон были в разных местах. Триша — дома. Брюса, по её словам, дома не было. Я подождал, пока она дозвонится до мужа и выведет нас всех на одну линию.

— В чём дело? — спросил Брюс своим привычным хриплым голосом. — Я играю в гольф с клиентом.

Я подумал, как, наверное, приятно в субботу катать мячик по лужайке, пока твоего сына‑убийцу осматривают психиатры в колонии для несовершеннолетних в Силмаре.

— У меня новое предложение от «Тайдалвейва», — сказал я. — Можем поговорить, когда ты освободишься. Но срок действия — до пяти вечера.

— Нет‑нет, хочу услышать прямо сейчас, — сказал Брюс. — Давай.

Я включил громкую связь, открыл письмо Маркуса Мейсона и прочитал его вслух, ровным голосом, в котором не было ни намёка на моё личное отношение.

— А вот эта часть, про «раздел по усмотрению истцов», что значит? — спросил Брюс, когда я закончил.

— Это значит, что на столе пятьдесят миллионов, — сказал я. — А как делить — решают истцы.

Я предполагал, что форму предложения выбрали не случайно. Мейсоны либо знали, либо чувствовали, что Брюс хочет урвать по максимуму. Оставляя дверь открытой для возможного «сюрпризного бонуса» Колтонам, они явно надеялись сделать Брюса своим союзником. Чтобы он давил на остальных, подталкивая к сделке.

— То есть ты говоришь, что может быть треть, треть и треть? — сказал Брюс.

— В теории да, но этого не будет, — сказал я. — Вы с Тришей — один истец. Бренда Рэндольф — второй.

— В объединённом иске так не написано, — возразил Брюс. — Там указаны все трое. Значит, и голос у всех троих.

— Брюс, ты не слушаешь, — сказал я. — Ты и Триша — не два голоса. Вместе вы один. У Бренды — второй.

— Ну и что она говорит? — спросил Брюс. — Деньги серьёзные.

— Я ещё с ней не говорил, — ответил я. — Позвоню ей после нашего разговора.

— А если мы скажем «да», а она — «нет»? — спросил он.

— Тогда от предложения отказываемся, — сказал я.

— Послушайте, вы должны убедить её взять эти деньги, — сказал Брюс. — Такая воз…

— Брюс, она потеряла дочь, — перебила его Триша. — Мы не можем требовать, чтобы она…

— А наш сын отправится в психушку, — тут же перебил её Брюс. — Ничто этого не меняет. Но мы такие же жертвы, как и она.

Я поймал себя на мысли, что жалею, что вообще взял Колтонов и объединил дела. И начал понимать, почему их сын чувствовал себя в этом доме настолько чужим, что влюбился в онлайн‑фантазию и подчинился ей.

— Смотрите, мне нужно лишь понять вашу позицию, — сказал я. — Брюс, вы за сделку.