Читать книгу - "Искатель, 2001 № 03 - Журнал «Искатель»"

Маргарита пошла на кухню, поставила чайник, достала из кладовки малиновое варенье, мед, отыскала ветку зверобоя и высыпала на кухонный стол из аптечки весь свой арсенал таблеток.

Она заварила зверобой, намешала туда варенья, малины, растолкла аспирин и еще что-то от простуды и отнесла ему выпить. Он послушно выпил и снова заснул. «Если через час температура не спадет, вызову «скорую», — подумала она.

В это время позвонил телефон. Это могли звонить бандиты, но могла быть и милиция. Хозяйка поднесла трубку к уху и услышала голос Светки.

— Ритка, ты живая? Слава богу! На тебя же розыск объявлен!

— Знаю! Видела по телевизору.

— Рассказывай, куда ты делась? Кто тебя отбил от бандитов?

— А ты как думаешь?

— Он? Я так и поняла. Он по-прежнему с тобой? Какое счастье! Слушай, а я ведь выяснила, кто это. Когда ты пропала, я сразу же прозондировала по своим каналам. Так вот: это не Кирилл Киселев. Успокойся! Я видела фоторобот Киселева. Морда — совершенно противоположная. Я узнала, что до Киселевых в той квартире в Сретенском переулке жила семья Баскаковых. У них был сын Антон, который стал потом известным скрипачом, чуть ли не мировой знаменитостью. Он шестидесятого года рождения, рост метр восемьдесят. Под правым ухом родимое пятно.

— Слушай, у моего тоже родимое пятно под ухом.

— Как? Уже твоего? Поздравляю! Только Баскакова похоронили год назад на Новодевичьем.

Маргарита вздрогнула.

— Одно другого не легче. Что с ним случилось?

— Сначала пропал без вести. Через полтора года его останки нашли в Москва-реке. Экспертиза установила, что это были останки скрипача.

— Ужас какой!

После того как Светка положила трубку, Маргарита долго недвижно сидела перед телефонным аппаратом с поднятыми к вискам ладонями и думала. Затем она в некотором смятении отправилась в зал и принялась рыться в пластинках. Скрипичный концерт Антона Баскакова у нее был, но она не была уверена, что на конверте есть его фотография. Пластинка нашлась. И фотография на конверте была.

Маргарита долго всматривалась в лицо веселого, холеного, элегантного музыканта, облаченного во фрак, и вдруг заплакала. Это был он. Это был точно он. Совпадало все: овал лица, нос, губы, глаза, цвет волос. В ее постели лежал либо двойник мировой знаменитости, либо его призрак. Но у призраков не бывает температуры тридцать девять и шесть, а двойники не умеют так виртуозно владеть скрипкой. Хоть все пропади пропадом, но год назад из реки вытащили чьи угодно останки, но только не скрипача Антона Баскакова.

Маргарита поставила пластинку на проигрыватель и прибавила звук. Музыка, полившаяся из динамиков, была божественна и заполнила не только все видимое пространство, но и ее внутреннюю сущность. Маргарита подумала, что никогда особо не обращала внимания на эту пластинку, а это как раз было то, что нота в ноту ложилось ей на душу.

Она на цыпочках прокралась в спальню. Он спокойно спал. Маргарита подошла и потрогала его лоб. Температура спадала. Веки его дрогнули, и глаза открылись. Он улыбнулся, взял пальчики Маргариты в свои руки и поднес к губам.

— Ты безумно красива, — произнес он шепотом и вдруг притянул ее к себе.

Когда их губы встретились, голова у Маргариты закружилась. Его горячие ладони ложились на ее бедра и спину, и тело их принимало. Дальше она помнила очень смутно: с ее плеч как-то естественно соскользнул халат. Следом начало сползать и все остальное, что было под халатом.

— У тебя грудь как у Афродиты, — шептал он, прижимаясь к ее мягкому животу, — а талия, как у Таис Афинской. Тебя ваяли по закону золотого сечения…

Через час, придя в себя, Маргарита выскользнула из-под его руки и, блаженно потянувшись, нагой проследовала к телефону. Она набрала номер своей лучшей подруги и восторженно прошептала в трубку:

— Светка, тело отозвалось!

Маргарита набрала воздуха, чтобы на одном дыхании излить в подробностях все свои интимные тайны, как вдруг в прихожей раздался звонок. Маргарита вздрогнула и, сказав, что перезвонит, кинулась к халату. У двери она остановилась. А может, прикинуться, что ее нет дома? Вдруг это бандиты. Впрочем, бандиты предпочитают вламываться без звонка.

Маргарита на всякий случай достала из ванной топорик и, поставив его рядом с дверью, отперла бронированную дверь. Выглянув в коридор, она увидела, что перед запертой решеткой толкутся три милиционера.

— Вы Маргарита Горелова? Отдел по борьбе с организованной преступностью.

Берестова привели на мойку с мокрым бетонным полом, дали в руки шланг и показали, как мыть бутылки. Их стояла целая гора в грязных и пыльных ящиках.

— Которые с этикетками, бросай в ванную, — пояснила женщина. — Мытые будешь ставить в пустые ящики. Ферш-тейн?

Берестов кивнул.

— Прекрасно! А сейчас можешь сходить в туалет. Как раздастся звонок — бегом на рабочее место.

Женщина указала в сторону цеха и исчезла. Берестов вошел в цех и увидел дисциплинированную очередь в туалет. Он встал за последним. Из очереди вышел тот самый лысоватый типчик в коричневой рубашке и встал за ним.

— Если будет звонок, беги сразу на мойку, независимо от того, успел ты или не успел, — произнес он шепотом.

Очередь двигалась быстро. Когда они вошли в огромное и вонючее отхожее место, Берестов с удивлением услышал человеческую речь. В основном, конечно, мат. Он с изумлением отметил, что лица некоторых из этой массы приобрели человеческие черты и в кое-каких глазах появилось некое подобие жизни.

— Здесь не секут, — произнес вошедший за ним товарищ. — Можешь говорить свободно. Но долго здесь находиться тоже нельзя.

Действительно, все, кто заходил, быстро подходили к писсуарам, делали свои дела и, не задерживаясь, выходили обратно.

— Насколько я понял, это завод по производству фальшивой водки?

— Да, это завод.

— А где это? В каком месте?

— Не знаю. Завод стоит в лесу. Судя по деревьям — средняя полоса.

— Ты знаешь, как отсюда выйти?

— Год назад нам разрешали выходить на улицу. Но после бунта запретили. Тогда мы выломали ворота и побежали. Половину вернули. Остальные исчезли. Куда делись — неизвестно…

В это время в цехе раздался звонок, и все поспешно стали разбегаться по своим рабочим местам. Побежал и Леонид.

— Когда работают станки, по цеху ходить нельзя, — шепнул его новый друг и исчез.

Берестов вернулся на мойку и принялся за работу. Он усердно мыл бутылки и незаметно осматривался. В мойке было две двери. Одна вела в цех, другая — черт знает куда. Туда-то и ушла женщина, видимо, вольнонаемная. Прошло очень много времени, прежде чем прозвучал звонок, может быть, даже часов шесть или