Читать книгу - "Самоучитель Игры - Алексей Синицын"

– Сначала роль таких людей выполняли приговорённые к смерти преступники.

– ???

– Говорят, что в первые годы для исполнения воли жребия выбирался один из смертников, который на своё усмотрение выдавал игрокам радужные купоны. А после того, как он делал своё дело, от него естественным образом избавлялись, заменяя на следующего приговорённого. Ведь одним из главных условий Игры была и остаётся тайна исхода каждого индивидуального поединка. Только участники поединка знают о том, кто из них выиграл, а кто проиграл. Потом по разным причинам пришлось отказаться от столь пикантной игровой подробности. Знаете, некоторые перед лицом неминуемой смерти изрядно чудили…

– Неудивительно, – мрачно буркнул репортёр, затягиваясь «Кэмелом».

– Вы знаете, что такое «Jukebox»? – Клеопатра вдруг заметно оживилась.

– Вы забыли? Я же американец, – уколол её в самую точку осведомлённости Ричард. – Мне ли не знать о музыкальных автоматах!

– Простите. Я просто хотела сказать, что сегодня всё выполняется специальным устройством, действующим по принципу взбесившегося музыкального автомата. Участвующие в поединке вводят свой порядковый номер и получают случайно выбранную «пластинку», на которой может оказаться Дюк Элингтон, а может похоронный марш. Сколько купонов, и какого цвета заготовлено у автомата на определённый день – об этом не знает никто.

– Но ведь этот ваш игровой автомат тоже нужно заправлять, обслуживать. Кто-то должен, если что, проверить данные об исходе того или иного поединка.

– Да, всё верно, – подтвердила она. – За всем этим стоит Высший Совет Судий, они же и выступают в качестве арбитров всех спорных ситуаций, если таковые возникают. Судьи не участвуют в Игре, и кто они – мне неизвестно. Их личности держатся в строжайшей тайне, чтобы исключить любую возможность сговора или давления на них. Ходят слухи, что новые поправки вносятся тоже через них, но об этом никто из игроков ничего не сможет вам сказать наверняка.

«Хорошенькое дело! Неглупые взрослые люди отдали себя на откуп кучке сумасбродов без лиц, которые ставят над ними свои психологические опыты. А главное – все довольны!».

– И как часто проводятся поединки?

– Сначала поединки проводились один раз в начале каждого лунного месяца. Теперь же, когда игроков заметно прибавилось – раз в неделю.

– Но тогда, насколько я понимаю, ложа должна активно рекрутировать в свои ряды новых членов.

Клеопатра брезгливо поморщилась, как будто увидела пробегающего по полу чёрного скорпиона.

– Ложа давно разорена Игрой, как осиное гнездо. И теперь есть только Игра, которая для своих целей позаимствовала у ложи её одежды таинственности. Разумеется, всякий вовлекаемый в игру пребывает в полной уверенности, что он теперь избранный с особым градусом посвящения. Что касается привлечения новых игроков, об этом я расскажу чуть позже. Сначала обещанные нюансы.

Как я уже сказала, вскрытие купонов, действительных в течение недели, происходит тайно в момент поединка в особой комнате. Для этого «дуэлянтам» нужно снова ввести свои купоны в автомат, который определит победителя и зафиксирует в своей памяти результат.

– Забавно, – хмыкнул Ричард, – а перетасовка купонов происходит после каждого поединка?

– Нет, в конце каждого игрового дня, – это даёт возможность Игре обрастать новыми стратегическими возможностями. Скоро Вы это поймёте…

Если вызванный вами на поединок соперник окажется игроком меньшего цветового достоинства, он становится вашим рабом, по крайней мере, до следующего недельного розыгрыша. Если же большего или равного, то в рабство попадаете вы. Таким образом, например, игрок красного достоинства может победить только в том случае, если его на поединок вызовет кто-то из «красных». Естественно, возникает вопрос, зачем же тому, другому «красному» делать вызов, если это приведёт к неминуемому поражению?

– В самом деле, зачем? – согласился корреспондент.

– Всё дело в том, что если «красный» вызовет «фиолетового», то он будет признан победителем. Но в случае, когда инициатором поединка окажется игрок с фиолетовым купоном, он выиграет у «красного» согласно своему высшему цветовому достоинству.

Она заметила, или ей показалось, как в глазах Ричарда впервые за всё время промелькнул неподдельный интерес к тому, что она рассказывала.

– Думаю, Вы понимаете, что это открывает широкие возможности для блефа красных игроков. Ведь если ты никого не вызываешь на поединок, остальные игроки склонны будут думать, что ты «красный», который не рассчитывает на счастливое выпадение фиолетового соперника. Многие новички, получившие красный купон привлекают к себе внимание и проигрывают именно потому, что пытаются остаться незамеченными. Игроки более опытные ведут себя иначе: с одной стороны, они пытаются вычислить среди присутствующих «фазана»…

– Фазана? Ах, да – фиолетового игрока, – догадался корреспондент.

– … С другой стороны, они хорошо понимают, что качественный блеф может заставить отказаться от поединка соперника с невысоким цветовым достоинством, скажем, «жёлтого» или «оранжевого».

– Выходит от поединка всё-таки можно отказаться?

Ричард подумал, что возможность отказа должна сводить всю интригу Игры на «нет». Но Клеопатра быстро опровергла его предположение:

– Отказаться можно, но только со штрафным понижением цветового достоинства игрока на один или несколько цветов. Так, оранжевые, жёлтые и зелёные игроки после штрафных санкций становятся «красными», голубые – оранжевыми, синие – жёлтыми, ну, а фиолетовые – зелёными. «Красные» отказаться от поединка не могут, так как им некуда понижать своё цветовое достоинство. Но, с другой стороны, им с самого начала нечего терять. А тем, кому нечего терять, порой, ведут себя отчаянно, и это приносит свои плоды. Мне не раз приходилось, имея на руках красный купон, заставить отказываться от поединка своих соперников, и тем самым избегать рабства.

«Неужели? Я бы не отказался, рискнул». Ричарду пришла в голову мысль, что ей, должно быть, приходится очень трудно, в силу того обстоятельства, что многие соперники-мужчины, вероятно, расценивают своё поражение ей, как своего рода победу, как некий не менее желанный для себя исход. Он ещё раз удивился многообразию возможных психологических нюансов Игры.

– А как Вы попали туда? – корреспондент, чтобы ненароком не обидеть её, спросил как можно более неопределённо.

Женщина ответила не сразу.

– Видите ли, Ричард. Вам может показаться, что каждого нового игрока привязывает к Игре ожидание будущих грандиозных побед, предвкушение почти неограниченной власти над другими людьми, но это не совсем так, хотя и не берусь судить за всех. Тебе очень трудно остановиться после того, как ты хотя бы один раз побываешь «рабом», – последние слова дались ей с большим трудом.

Ричард не перебивал, понимая, что возможно сейчас Клеопатра отважится рассказать ему то, о чём никому никогда не рассказывала. «А как же муж? Интересно, он знает? – репортёр снова покосился на её обручальное кольцо».