Читать книгу - "Идеальная деревня - Дж. М. Хьюитт"

Вивасия размышляет: выглядело ли это так же вчера, когда уводили ее?

Почему они забирают Роба?

У нее перехватывает дыхание.

Зрелище подхлестывает к действиям. Она бежит вверх по лестнице, заглядывает в спальню к детям. Даллас по-прежнему в кровати Розы. Роза крепко спит. Глаза у мальчика такие же, как были всю ночь: узкие щелочки, темные радужки блестят в утреннем свете.

– Оставайтесь здесь, – шепчет Вивасия.

Она закрывает дверь спальни, на этот раз плотно, несется вниз и выскакивает на улицу.

Портия – там, у края садика перед домом Вивасии, стоит в небольшой группе людей с Эстер, Рут и Хлоей-Джой.

– Что происходит?! – выпаливает Вивасия, приблизившись к ним.

– Роба допрашивают, – отвечает Рут.

Ее обычно дружелюбные, сияющие глаза на этот раз имеют странное выражение. Какое – Вивасия определить не может.

– Почему? – спрашивает она.

Эстер обращает на нее холодный взгляд.

– Тебе не кажется подозрительным, что твой Чарльз пропал вскоре после того, как Роб появился здесь год назад? – Тон у нее такой же ледяной, как и взгляд.

– Что?.. – Вивасия издает недоверчивый смешок. – Это… Это…

– Возможно, – заканчивает за нее Эстер.

– И ты нравишься Робу, – подает голос Хлоя-Джой.

Говоря, она окидывает взглядом фигуру Вивасии сверху вниз. При этом лицо ее выражает сомнение, как будто она не понимает почему.

– Его арестовали? – уточняет Вивасия.

– Да, – кивает Эстер.

– Нет, – поправляет Портия, строго глядя на подругу. – Просто допрашивают. Они говорят со всеми в Волчьей Яме.

Вивасия больше не хочет их слушать. Какие вопросы задают жителям? Будут ли интересоваться Чарльзом? Каким он был? Как к нему здесь относились? Почему он оказался в этой деревне?

Ее передергивает, будто от холода, несмотря на теплое утро. Она разворачивается и идет обратно к дому.

Заглянут ли полицейские к ней? Если да, ей придется их пустить.

Она бросает взгляд наверх. Возможно ли, что дети не проснутся и останутся в постели, если постучат полицейские?

Ей отвратительно все это внимание. Она всегда была простушкой, серостью в этом сообществе, полном ярких личностей. Ее, способную слиться с толпой, не замечали. Теперь луч прожектора направлен на нее.

Вивасия возвращается в гостиную и украдкой выглядывает в окно. Жители поселка расходятся. Представление закончилось. Маленькие группы распадаются, люди бредут к своим домам.

Слева от лужайки Вивасия видит Джеки Дженкинс. Та стоит одна, руки безвольно опущены.

Когда-то Джеки была первым человеком, к которому обратилась бы Вивасия. Иногда даже прежде своей матери. Но годы и тяготы изменили все таким кардинальным образом, что Вивасия не могла объяснить этого даже самой себе.

Она отодвигает штору в сторону, чтобы лучше видеть Джеки. Что она там делает? Ничего, что странно. Просто стоит и смотрит в сторону главных ворот.

Ирония ситуации не ускользает от Вивасии. Обычно это Джеки находится за стеклом и смотрит наружу.

В поселке теперь тихо, все, кроме Джеки, разошлись по домам.

Но нет, не тихо, вдруг понимает Вивасия. Слышен размеренный, ритмичный стук, похожий на барабанную дробь.

Вивасия задергивает штору, внутри разрастается тревога. Женщина отчаянно пытается определить, что это за шум и откуда он идет.

Сверху!

Понимание приходит внезапно, и Вивасия начинает лихорадочно действовать. Она взбегает по лестнице, перемахивая через две ступеньки и представляя себе самое худшее – похищение, грабителя…

Поворачивает старомодную круглую ручку и распахивает дверь. Суматоха движений, два маленьких тельца отскакивают к дальней стене. Руки Розы сжаты в кулаки, на бледных костяшках – красные отметины.

Дети не могли выйти.

Вивасия вспоминает грязь у них под ногтями, которая выглядела так, будто они выкопали себя откуда-то. Будто их запирали.

А теперь она сама все равно что заперла их в другом месте.

Вивасия падает на колени, зажимает рот руками. Она ненавидит себя. Теперь они ни за что не станут ей доверять.

– Простите меня, – всхлипывает Вивасия. – Дверь не была заперта…

Она резко обрывает себя. Этим детям не нужны извинения, которые не имеют для них никакого смысла. Им нужны поступки, а не оправдывания.

Вивасия вытирает слезы и смотрит на близнецов. Они стоят в отдалении между двумя кроватями и таращатся на нее. Не плачут. Их лица вообще ничего не выражают.

– Смотрите, – говорит Вивасия и закрывает перед собой дверь, пока не раздается щелчок. Медленно, не вставая с колен, берется за ручку. – Следите.

Она поворачивает ручку, тянет на себя и смотрит через плечо на детей. Створка открывается внутрь.

– Видите? – спрашивает Вивасия. – Она не запирается. Никогда. – Снова закрыв дверь, манит рукой Розу и Далласа. – Идите и попробуйте сами.

Неудивительно, что Роза приходит в движение первой, Даллас тащится за ней.

– Хорошая девочка. – Вивасия берет кисть Розы и поднимает ее к ручке двери. – Поворачивай на меня, вот так.

Держа ладонь на руке Розы, вместе с ней поворачивает ручку. Обе следят, как дверь открывается.

Вивасия снова толкает ее, чтоб закрылась.

– Теперь попробуй сама.

После мгновения нерешительности Роза делает, что сказано. Даллас заглядывает ей через плечо. Когда дверь распахивается, Роза смотрит в просвет.

– Хорошо. – Вивасия кивает и поворачивается к Далласу. – Ты хочешь попробовать?

Мальчик смотрит сквозь нее, мимо нее, на стену позади.

Вивасия печально улыбается.

Это первая сложность дня, который, без сомнения, будет наполнен и другими.

Дети боятся. Пару минут Вивасия представляет себе, как они отреагируют, если она сообщит в полицию, что нашла их. Если приведет сюда людей в форме, позволит им обступить детей, нависать над ними с непрекращающимися вопросами, проверками и разборками, за которыми последуют врачи, социальные работники…

Тоненький голосок в голове говорит ей, что все происходит не так. Более того, она это знает. Она видела опытных профессионалов.

«Но нет лучшего профессионала, чем мать», – говорит себе Вивасия. И она хочет быть ею. Она и есть мать.

Мать Розы и Далласа.

Роза теперь как будто не может оторваться от двери. Она закрывает ее и открывает, выходит наружу и возвращается в спальню. С любыми другими маленькими детьми Вивасия решила бы, что это такая игра. Но с Розой она почти уверена: девочка проверяет, правда ли, что она никогда не окажется взаперти.

– Будем завтракать? – спрашивает Вивасия.

Она поднимается на ноги, вдруг понимая, что проголодалась. Утро после длинной бессонной ночи выдалось долгим, но Вивасия не чувствует усталости. Тело у нее больше не болит. Ей не терпится начать день. Она чувствует, что может не спать вечно, если будет проводить время с этими двумя детьми.

– Чего вы хотите? – спрашивает она как бы между делом, пока дети спускаются вниз впереди нее. – У меня есть каша, фрукты, хлопья… – Вивасия