Читать книгу - "Уцелевшая - Лесли Вульф"

семья и отличные перспективы.

А это значит, мой друг, что стань вы моим вожделенным яблоком, вы и не заметите, как я приду.

20. Хамелеон

В конференц-зале царило молчание. Тесс обдумывала информацию, полученную от доктора Риццы, и чем больше она об этом думала, тем яснее становилась картина. Она видела, какие из убийств несуб совершил для себя, а какие — по необходимости, чтобы создать видимость того, что это дело рук Семьянина. Теперь четко прослеживались два набора признаков преступлений, и они не смешивались, как вода и масло.

Тяжело дыша, ввалился Фраделла. Наверное, он очень спешил, поднимаясь пешком по лестнице на второй этаж.

— Мы ничего не публиковали, — сообщил он. — В прессу не просочилось ни намека на изнасилование в деле Тауншендов.

Мичовски коротко и с шумом выдохнул.

— Ты знаешь, что делать дальше?

— Допросы? — уточнил Фраделла.

— Да, причем все. Мы должны удостовериться, что никто в беседе с Гарзой не упомянул об этом.

— Но это же тысячи часов… С тех пор как его посадили, прошло столько лет! Время от времени кто-нибудь отправляется к уроду и беседует с ним.

— Или я просто съезжу к нему еще раз и спрошу напрямик, — предложила Тесс. — Может, это будет более рационально.

— Ага, а он вот так возьми да и откройся? — возразил Мичовски. — Не питай иллюзий, Уиннет.

— Он будет со мной говорить, я уверена.

— С какой это стати?

— Потому что я первый коп, который отнесся серьезно к тем трем убийствам. Больше никто не удосужился.

— Да уж, ты удосужилась! — угрюмо поддакнул Мичовски.

Специальный агент не обратила внимания на сарказм, вложенный детективом в слова, — ее взгляд скользил по фотографиям, прикрепленным к доске. Больше всего ее сейчас беспокоило, что происходило до убийства Уотсонов и после убийства Тауншендов.

— Я знаю, кто он, этот наш несуб, — заявила она. — Он — хамелеон. Он копировал Семьянина, и точно так же он может копировать других.

— Разве это не противоречит всему тому, что мы знаем о маньяках? — возразил Фраделла. — Насколько мне известно, у каждого серийного убийцы свой МО, почерк и что-то, связанное непосредственно с его патологией.

Тесс кивнула.

— В основном это именно так.

— В основном? Как это?

— Мне кажется, мы еще не поняли, какая у этого ублюдка патология, — ответила Тесс. — Пока мы не вычислим, что произошло здесь, — добавила она и ткнула в пустоту перед Уотсонами, — мы не сумеем определить его мотивы. У нас недостаточно информации.

— Но определенно можно сказать, что он сексуально повернутый маньяк! — объявил Мичовски.

— Да, хотя я все еще пытаюсь и не могу понять его извращенную эволюцию. Серийные убийцы эволюционируют от изнасилований к убийствам, а не наоборот. Есть версии?

Присутствующие немного помялись, но промолчали.

— Ладно, объясню на пальцах, — вызвалась Тесс. — Он переходил от отсутствия пыток к четырем часам издевательств, потом к шести часам. То есть что касается пыток, то тут он эволюционировал. Если считать пытки преамбулой к изнасилованию, тут мы наблюдаем, к чему он шел. Зная это, мы можем идентифицировать базовую патологию несуба — это возбуждение на фоне гнева. Все остальное… маскировка. Он охотится за женщинами. Поэтому анализ мотивации при отборе жертв ни к чему не приводил.

— Но вы только что сказали, что у нас слишком мало информации, чтобы делать вывод о его патологии, — заметил Фраделла.

— Я сказала, что мы можем определить его базовую патологию, но не более. Мы все еще не понимаем, почему он эволюционировал именно таким образом. Откуда он, этот несуб, мы до сих пор не знаем.

Фраделла схватил маркер и начертил новую матрицу для жертв.

— Когда мы составляли групповой портрет жертв, всё, что мы имели, это примерный возраст — от тридцати до сорока — и группу пониженного риска: семьи, живущие в пригороде. Эти семьи никогда не контактировали, их пути не пересекались. То же самое касается убитых женщин, потому что мы изучали их образ жизни, когда отрабатывали семьи.

— Да, но действительно ли вы отработали женщин? Одних женщин, исключенных из контекста жизни их семей? Что вы здесь видите? — Тесс постучала по трем прижизненным фотографиям жертв.

— О господи… — пробормотал Мичовски.

— Ты это видишь? — спросила Тесс, глядя на Фраделлу.

— Да, вижу: одинаковый рост, телосложение, светлые волосы, голубые или зеленые глаза. Они похожи, как сестры.

— Вполне могли бы быть сестрами. Давайте забудем про остальных членов семейств. Это был отвлекающий маневр. Что мы видим? Как мы теперь отрабатываем эти преступления? И какого черта он не мучил и не насиловал Рейчел Уотсон?

В комнате для совещаний вновь воцарилась тишина.

— Ну же, ребята! Может, до этого времени он копировал кого-то другого? До Уотсонов. Вы же знаете правило: если мы найдем его первое преступление, мы найдем и его самого.

Фраделла вопросительно посмотрел на Мичовски.

— За все время моей службы я не помню никого, кто действовал бы с таким же размахом, как Гарза. Но дело в том, что Гарза убивал задолго до гибели Уотсонов. И где он был, этот урод?

Тесс вздохнула с досадой. Это путь в никуда. И тут ее взгляд остановился на карте южной Флориды, висевшей на стене. Она подошла, сняла ее со стены и, убрав рамку, прикрепила карту на доску. На карте она отметила черными точками адреса всех трех убитых семейств.

— Вообще-то, она не просто так там висит, — заметил Мичовски.

— Я что, похожа на человека, которому есть дело до эстетики, когда у нас маньяк ходит на свободе? — огрызнулась Тесс.

Мичовски в миролюбивом жесте поднял вверх руки. Он выглядел несчастным. Ему нелегко все это давалось, но у Тесс не было времени на сантименты.

— Итак, вот его охотничьи угодья.

— Его или Гарзы? — уточнил Фраделла.

— Хорошее замечание. Давайте отметим Семьянина синим. На, держи, я буду диктовать адреса.

Несколько минут спустя в южной части округа Палм-Бич, в Бока-Ратоне, Форт-Лодердейле и вплоть до Майами-Дейл, все было испещрено точками. Две черных точки оказались в Палм-Бич, третья — на северной границе округа Дейд.

— Эх, не сильно повезло, — признала Тесс. — Я надеялась, что мы сможем определить охотничьи угодья несуба для поиска по ИВСБД. Хорошо… Давайте начнем со следующих параметров, — добавила она и подтолкнула ноутбук к Тодду. — Округа Палм-Бич, Бровард и Дейд. Вернемся на двадцать лет назад. Нераскрытые дела: убийства, изнасилования, пропавшие. Добавьте сюда также жестокие нападения.

— Ты же помнишь, что эти три дела проходят как раскрытые.

— Помню, но у меня нет решения для этого. Если дело рассматривалось в суде и было оспорено обвиняемым, оно не регистрируется как