Читать книгу - "Искатель, 2003 № 01 - Журнал «Искатель»"

после, когда он попытался прикурить сигару. Давно уже Хеллард бросил скверную привычку травить организм такими дозами наркотика. Но сейчас ему был нужен крепкий допинг. Густой аромат дорогого табака поплыл по комнате.

— Он слишком близко подошел к разгадке, — вдруг произнес Джонни вслух. — Он был опасен, слишком опасен, чтобы я мог позволить ему остаться в живых…

Хеллард смотрел в зеркало, бессмысленно шевеля губами. Смысл произнесенной фразы никак не мог проникнуть в его сознание. Потом вдруг, разом, к нему пришло понимание сути.

И тут же, без всякой паузы, он увидел перед собой новую картину. Зеркало исчезло, затянувшись белесой дымкой, отступило куда-то на задний план, а вперед — как в объемном кино — ясно и четко выплыло изображение. Затем пришел звук.

Белая, ослепительно белая, сияющая чистотой палата. В центре — огромная койка, на которой лежит человек. Весь перевязанный бинтами человек, и только по трубкам, подходящим к его лицу, можно предположить, что там, внутри, еще теплится жизнь. Что-то бежит внутрь тела по тонким капиллярам. Размеренно попискивает автомат в стороне, неподалеку от койки. За столом, рядом с пациентом, сидит еще один человек, в белом халате. Он пристально смотрит на струящиеся по экранам приборов цифры. Кривые на осциллографах изгибаются странными узорами, но человек, видя их, облегченно вздыхает… Он кивает головой, слабо улыбается и протирает руками красные воспаленные глаза. Затем отодвигает в сторону рукав халата, привычно находит вену и вводит длинную иглу. Капсула с прозрачной жидкостью стремительно пустеет. Человек откидывает шприц в сторону, быстро встает, несколько раз энергично проходит по всему помещению, из угла в угол. Размахивает руками, для тренировки, разминая затекшие мышцы. И снова опускается на стул, замирая, тревожно вглядываясь в причудливые узоры цифрограмм. Он не слышит голоса, что исходит от забинтованного человека.

Он не может слышать этот голос, потому что у человека в бинтах нет рта, нет губ, нет языка. Человек на койке произносит слова лишь мысленно, старательно повторяя раз за разом одну и ту же просьбу.

Джон Хеллард, стоя перед зеркалом в своей комнате, слышит этот шепот, мысленную просьбу того, кто еще недавно был лучшим выпускником Гарварда:

«Лео… Лео… Лео… ты слышишь меня, Лео?»

«Лео, Лео, Лео…»

— Нет, — шепчут губы Джона Хелларда. — Он не слышит тебя, Игорь. Не слышит.

«Лео, Лео, Лео… — снова настойчиво шепчут несуществующие, сожженные в черный пепел губы. — Лео, Лео, Лео, услышь меня, пожалуйста. Я должен сказать тебе нечто очень важное, пока ОН не убил вас…»

Яростная боль скручивает тело человека в бинтах. Он покрылся бы потом, если бы у него была кожа. Он застонал бы и прокусил губу, но у него нет губ, а глотка — сплошная кровоточащая рана. Боль отступает.

«Лео, Лео, Лео…»

— Он не слышит тебя, Игорь! — кричит Джон Хеллард. — Не слышит! Но я тебя слышу! Скажи мне. Скажи. Слышишь? СКАЖИ!!!

С этим криком он пробуждается на полу своей комнаты, на пушистом толстом ковре, усыпанном пеплом сигарет. Рука, наткнувшись на черные хлопья, испуганно взмывает вверх, и тогда человек окончательно сбрасывает остатки сна.

Ему в глаза бьют лучи утреннего солнца.

В такой день можно пренебречь завтраком. Джонни сорвал ограничитель скорости своего флайера, мучительно кусая губы. Ему нужен был отчет. И фото Полякова…

Отчет! Флайер припарковался в запретной зоне, возле самого входа в административное здание. При посадке днище летательного аппарата безжалостно процарапало красивый узор плиток на дорожке, тревожно запела система контроля. Навстречу флайеру выскочил охранник, но, узнав Хелларда, лишь недоуменно округлил глаза, жестом указывая на место для парковки. В ответ Джонни только отмахнулся, будто от назойливой мухи, и понесся внутрь, пешком, минуя этажи…

Тревожно пискнул зуммер вызова спецканала связи, но Хеллард не обратил внимания на звонок, хотя по тону сигнала понял, что вызов был приоритетным, не простым. Он выключил прибор связи.

Отчет! И фото…

На экране наконец загорелись нужные ему строки:

Техническая информация, скачанная из памяти корабельного мозга

Данные верифицированы и обработаны экспертно-криминалистической группой под руководством Дэна Сикорски

Дата: 17 сентября 2058 года.

Тема: Доктор Лео Шмейхер, смерть. Инженер Игорь Поляков, смерть.

Содержимое: 17 часов 23 минуты. Смерть Лео Шмейхера наступила от приема строфантина. Лео сделал роковой укол самому себе, случайно перепутав капсулы с лекарствами.

Комментарий Дэна Сикорски: Джо, одни факты. Об этом случае осталось меньше всего записей, так как делать их было уже некому. Теперь трудно восстановить точную последовательность событий. Как я вижу ситуацию? Лео четвертые сутки боролся за жизнь Игоря Полякова, неотлучно находясь около пациента. С какого-то момента резервы его организма истощились, он стал применять стимуляторы. В крови фенамин. Сколько уколов он себе сделал — теперь сказать трудно, но, видимо, дозы все время росли.

Вероятно, к концу четвертого дня стимулятор уже не действовал на него. Лео устал до такой степени, что взял в руки не ту капсулу, машинально, не глядя на надпись. Как ты понимаешь, у него в кассетнице было много разных препаратов, в том числе яды.

Лео умер почти мгновенно. Примерно через десять минут после этого скончался Игорь Поляков.

Джон Хеллард отбросил папку в сторону. Фотография! Глаза… Вот! Теперь оно пришло! Он знал! Сейчас!

Он снова видел ослепительно-белую палату…

«Лео, Лео, Лео, ты слышишь меня? Лео, Лео, Лео, ответь… Лео, Лео, Лео, ты слышишь меня…»

«Да, да! Я слышу тебя, Игорь!»

«Лео, Лео, Лео, наконец… наконец. У меня почти не осталось сил. Лео, это ОН… ОН! Я все тебе сейчас…»

«Кто, Игорь, кто? О ком ты? Я плохо понимаю, погоди. Погоди! Я так устал, сделаю себе укол, а то потеряю сознание…»

«Лео, Лео, Лео, ответь…»

«Лео, Лео, Лео…»

Но человек в белом халате уже не слышит голос. Его голова бессильно откинулась в сторону, рука скользнула вниз, из ослабевших пальцев на пол выкатился шприц-тюбик. Тонкие маленькие стеклышки-льдинки заскользили по стерильному полу.

На сгибе руки, у локтя, темнеет след от укола. Яд, только что введенный быстрым, уверенным движением, уже почти не движется по венам. Тук. Еще удар сердца. Тук…

«Лео, Лео, Лео, ответь… Лео, Лео, Лео, ты слышишь меня…»

Тук… ту…

«Лео, Лео, Лео…»

Тревожно пищит анализатор, узор на экране прибора меняется. Человек за столом не видит сломавшихся кривых, его пустые глаза обращены в пол. Линии начинают хаотический танец. Перебои в сердце. Человек в белом халате, что столько дней помогал обожженному пациенту, уже никогда никому не поможет.

«Лео, Лео, Лео…»

Молчание. Линии на экране выгибаются,