Читать книгу - "Фальшивая убийца - Оксана Обухова"

– Я тоже. Не знаю.

– А ты уже… – крутя в руках стеклянных близнецов, задумчиво пробормотала я.

– Делала, делала, – усмехнулась горничная. – Там инсулин. Успокойся.

Я вернула склянки на место. Людмила, сложив руки на груди, демонстративно таращилась на экран, и я, как это часто бывает в присутствии нездорового человека, почувствовала себя неловко. Что здоровая крепкая деваха может понимать в настоящих бедах? Для диабетика инсулин – символ жизни, а для меня – две одинаковые склянки.

– Прости, – пробормотала я и принялась складывать в сумку чужие вещи.

– Проехали, – миролюбиво, но все еще сухо отозвалась Людмила.

Неловкость нарастала, обиженная Люда, кажется, совершенно слепо смотрела на экран, я прихватила из шкафчика полотенце, Людочкину пижаму и отправилась в душевую – принимать душ и застирывать бельишко, которое высохнет за ночь на горячей батарее.

«Завтра же надо напрячь Бармалея и съездить к Маринке за вещами, – ублажая тело чужим гелем, размышляла я. – Сколько можно Людмилиными милостями пользоваться?.. Или подождать? Вдруг Вяземская откажет от места?..»

Три странных дня, которые я вроде бы провела на должности горничной, рабочими назвать было никак нельзя. Я даже пыль ни разу не смахнула. И до сих пор не знаю, где прячутся швабры и полироли…

В двенадцатом часу, когда по экрану с невообразимой скоростью замелькали титры, Людмила (молчавшая все это время) поднялась с кровати, подошла к туалетному столику и чем-то там зашуршала.

Мое лицо закрывала раскрытая книга, стесненность, возникшая после первой и пока единственной размолвки, не позволяла подглядывать.

Хотя, признаться, надобности в этом не было, я и так прекрасно знала, чем занимается Мила: измеряет глюкометром уровень сахара в крови и решает, делать инъекцию или нет.

До этого вечера подобные манипуляции девушка совершала без меня. Я даже не предполагала, что она диабетик. Но сегодня, видимо, для наглядности – горя ты в своей жизни еще не видела, Алиса! – она решила сделать укол при мне. Наполнила шприц, села на кровать и улыбнулась, заметив, что я отложила книгу:

– Прикинь, прикольно было б, а? Два диабетика жили бы в одной комнате. Бывают же совпадения… – Воткнула иглу в бедро, нажала на поршень и прошептала: – Али…

Воздух, так и не донесший окончания моего имени, застрял у нее в горле, губы округлились, в распахнутых глазах застыло недоумение…

Выпустив из помертвевшей руки шприц, Людмила опрокинулась навзничь, ударилась затылком о стену и застыла, глядя в белый потолок удивленными, остекленевшими глазами.

У меня в легких воздух тоже закончился. Ужас сбил дыхание, сплющил грудь, и если бы не автоматическое резкое движение – я сбросила в сторону одеяло и книгу, – наверное, даже наверняка я тоже потеряла бы сознание. Стены комнаты поплыли, углы сместились, фигура раскинувшейся на кровати девушки будто раздулась, обрела фантастические размеры. Весь мир сконцентрировался на фигуре в пижаме с желтыми утятами.

Выпав из постели, я на карачках подползла к недвижимой Людмиле, схватила ее поперек туловища и рывком – тяжелая какая, господи! – придала ей нормальное положение. Ноги остались свешенными с кровати, корпус завалился на подушки.

– Помогите!!! – что было силы заорала я.

«Господи, да как же это – искусственное дыхание делать?!» Переложив Людмилу, я несколько раз нажала на ее грудь. Голова девушки безжизненно моталась, тряпичные руки лежали плетями…

– Помогите!!!

«Скорую надо… скорую…!!!»

Мой телефон дезактивирован. После размолвки с Людой я забыла вынуть из него чужую SIM-карту и вставить свою и впервые в жизни – вот напасть! – поняла, что не могу вспомнить свой ПИН-код.

Телефон Людмилы куда-то исчез.

Выскочив в коридор, я пробежала до библиотеки и, задрав голову вверх, по направлению к хозяйским спальням, заголосила в вышину под сводчатый потолок:

– Помогите!!! Человек умирает!! Вызовите скорую!!

Куда бежать и что делать дальше, я, честно говоря, не понимала. За неполных три дня в этом доме я не узнала, где швабры, где хозяйские спальни, и лишь в одном была уверена твердо: в комнатах прислуги, кроме меня и Людмилы, нет никого. Все остальные разъезжаются на ночь по домам.

– Помогите!!! – вопила я, свешиваясь через перила центральной лестницы и направляя голос вверх по высокому желобу. – Помогите!! Человек умирает!!

– Кто умирает?! Что ты орешь?! – раздался голос за моей спиной.

Клементина Карловна, завязывая поясок синего атласного халата, стояла сзади.

– Людмила! Умирает! Вызовите скорую!

Домоправительница схватила с каминной полки телефонную трубку – от шока и растерянности я забыла, где видела телефонную базу, – и, распахивая мощными толчками коленей полы длинного халата, пошла вперед. Я, всхлипывая и причитая, помчалась следом:

– Клементина Карловна, а вы умеете делать искусственное дыхание… Может быть, Людмила еще не умерла…

– Заткнись, – оборвала меня Ворона и сказала в трубку: – Скорая? Примите вызов. – На ходу она быстро общалась с диспетчером и попутно, сквозь зубы, расспрашивала меня: – Как это случилось?

– Она сделала укол…

– Возможен диабетический шок, – не дослушав, сказала Ворона трубке и, увидев в комнате распростертое тело Люды, добавила: – Или сердечный приступ… двадцать пять лет… – Схватив с туалетного столика небольшое зеркальце, поднесла его к губам Людмилы и произнесла: – Не дышит.

– Господи! – простонала я.

– Когда это случилось? – обернулась на восклицание Клементина Карловна.

– Четыре… пять минут назад…

– Примерно пять минут назад, – объяснила Ворона трубке. – Да… диабетик…

Ноги у меня подогнулись, и последнее, что я четко услышала в следующие минут двадцать, был недовольный голос экономки:

– Этого еще нам не хватало… Обмороков…Совершенно точно, сознание я, кажется, не потеряла. Оно только слегка помутилось и сделало действительность глицериново-вязкой. Звуки застревали в этой жиже, я получила плавность рыбки, болтающейся в золотистой воде аквариума, ощущался недостаток кислорода…

– Давление упало резко, – констатировала Клементина и содрала с моей руки манжет тонометра. – Ты гипотоник?

– Нет, – выдавила я.

– А я страдаю, – призналась хмуро экономка и протянула мне пилюлю и стакан воды. – Вот, прими.

До приезда машины скорой помощи меня оттащили в соседнюю комнату прислуги – Ворона вызвала на помощь охрану от ворот, – положили на кровать и оставили одну. Клементина Карловна вернулась через полчаса, вновь, без всяких слов, просунула мою руку в манжет и измерила давление.

– Порядок, – буркнула о результате. – Жить будешь.