Читать книгу - "Пока воды Венеции тихие - Фульвио Эрвас"

и добавил, что о норвежце им удалось собрать уже довольно много информации. – Не буду тебя утомлять своими разговорами, – сказал Скарпа и как бы между прочим произнес: – Там, где он упал в воду, было сильное течение. Официальная причина смерти – утопление.

– Что значит «официальная»? Начал – договаривай.

– Знаешь, Стуки, я не могу отделаться от мысли, что их топит в каналах какой-то псих. Это уже его шестая жертва, если не больше.

– Есть что-то еще?

– Да. Впрочем, это конфиденциальная информация. Мы не можем сообщать ее тому, кто не участвует в расследовании. Так что ты решил?

– Мне нужно закончить кое-какие дела в Тревизо, – все еще колебался Стуки.

– Почему бы тебе не поручить их твоим бравым парням? Перебирайся сюда, ты ведь на больничном. Отдохнешь, а заодно и мне поможешь.

Скарпа схватил друга за руку, умоляюще заглядывая ему в глаза. В памяти у Стуки пронеслись незабываемые венецианские ночи, плавно переходящие в утра, когда они, молодые агенты полиции, заканчивали патрулирование материковой части Венеции за рулем полицейского автомобиля. К тому часу они со Скарпой были сыты по горло шатающимися по городу пьяницами и водителями, ездящими с выключенными фарами. Друзья разговаривали о регби, женщинах, а еще о происхождении жизни:

– Стуки, ну почему ты не веришь, что это сделал Бог?

– Наверное, кое-что он все-таки сделал, – рассуждал Стуки. – Но я одного не могу понять: как Бог внедрил в наши тела такие большие молекулы? Вспомни только о сложнейшей белковой молекуле гемоглобина, которая содержит железо. Не могли же все тяжелые частицы образоваться в одно и то же время и в одном и том же месте.

– Поэтому Бог и дал начало эволюции. Сначала черви, а мы потом, чтобы подождать, когда будут готовы такие молекулы, логично?..

Стуки ответил Скарпе, что с удовольствием бы ему помог, но как быть со всеми бюрократическими осложнениями? Кто сообщит об этом начальнику полицейского управления, возьмет на себя разговор с комиссаром и с начисляющим командировочные бухгалтером?

– И где я буду жить в Венеции?

– Все эти вопросы мы решим. А остановиться ты можешь на одной из служебных квартир.

– Ну уж нет! Я не буду спать среди полицейских.

– Я найду, где тебя поселить.

– У тебя? Твоя Микела будет заставлять меня мыть унитаз четыре раза на дню.

– Я не имел в виду свой дом. И, если честно, сейчас между мной и Микелой имеются кое-какие разногласия. Но у меня есть тетя, которая живет на острове Джудекка, одна в практически пустой квартире.

– Что значит «практически»?

* * *

Сев на поезд, Стуки почувствовал, что может расслабиться. По пути на станцию Скарпа всячески пытался на него надавить и во что бы то ни стало добиться согласия. Его друг прекрасно понимал, что, как только за спиной Стуки со свистом закроются двери вагона, к тому вернется его обычные ясность ума и прагматизм.

На расстоянии то особое, присущее только этому городу воздействие на человека немного ослабевало. Больше не чувствовалось характерного трепета ног и желания ходить с поднятой головой, а глаза держать широко открытыми, чтобы ничего не пропустить.

В Тревизо Стуки оказался во власти привычных ритмов. Сердце больше не замирало, и инспектор сказал себе, что ему незачем возвращаться в Венецию. В конце концов, это были проблемы инспектора Скарпы, а все остальное лучше оставить в прошлом.

Не было и часа дня, когда Стуки вставил ключ в замочную скважину двери своей квартиры в переулке Дотти. Он открыл окна, чтобы проветрить комнаты. Холодильник был отключен, остатки сливочного масла в масленке больше напоминали сметану. Наверное, автоматический выключатель отреагировал на грозу и никто не додумался его опять включить. В морозилке лед превратился в воду – обычная метаморфоза, переход из одного агрегатного состояния в другое.

Стуки поднял рычаг рубильника, и в комнате загорелся свет и заиграла громкая музыка. Наверное, это дядя Сайрус забыл их выключить, когда зашел проверить, все ли в порядке. Они с дядей еще в прошлом году на всякий случай обменялись ключами своих квартир. Скорее всего, Сайрус зашел в квартиру в то самое воскресенье, когда был здесь, чтобы оставить записку соседкам Стуки.

Сестры! Яркая, как вспышка молнии, мысль пронзила мозг Стуки. Он испугался, что только от одного упоминания женщины вдруг материализуются на пороге его квартиры. Инспектор бросился выключать свет и радио. Но было уже поздно. Стуки услышал торопливую дробь каблуков по лестнице, и через мгновение в квартире раздался звонок.

– Инспектор! Вы вернулись? – услышал он голос Сандры, младшей из сестер.

У него мелькнула почти детская мысль затаиться и не отвечать. Разве они не читали его записку? Или дядя Сайрус забыл выполнить поручение?

Дверной звонок сделался более настойчивым. Стуки в нерешительности обвел взглядом комнату. Казалось, даже мебель кричала ему: не открывай!

– Да. Кто там?

– Вероника! Инспектор Стуки уже дома! – раздался радостный женский крик.

Шум шагов на лестнице, и сразу же голос старшей сестры за дверью:

– Как вы себя чувствуете? Я бы не советовала вам включать музыку так громко, а иначе после всех этих лекарств у вас заболит голова.

– Вам уже сняли швы?

– Вам назначили уколы?

– Что вы делаете, чтобы разрабатывать руку?

– Инспектор, мы приготовили для вас обед.

Обед? А и вправду, почему бы и нет? Больничное меню, хоть и сбалансированное с точки зрения правильного питания, но, что касается цвета, запаха и, самое главное, вкуса, оно явно оставляло желать лучшего. С этим не поспоришь.

Стуки открыл дверь. Сандра радостно бросилась ему на шею и звучно поцеловала мужчину в щеку. Вероника повела себя не столь эмоционально и, наполнив взор страстью, ограничилась прикосновением к его руке чуть повыше локтя. Инспектор почувствовал кожей, как от этого места к раненому плечу распространяется тепловое излучение, чтобы в мгновение ока уничтожить последнюю горстку микробов.

– Добро пожаловать обратно в Тревизо! – в один голос воскликнули сестры.

Ведя Стуки в свою квартиру, они обрушили на него водопад слов.

– Осторожнее на ступеньках, инспектор!

– Полегче-полегче, не нагружайте так руку, ей необходимо хорошо восстановиться.

– Проходите, инспектор, не стесняйтесь. Чувствуйте себя как дома.

Через несколько минут Стуки уже сидел за столом с оранжевой тканевой салфеткой на коленях и созерцал многообразие приготовленных специально для него блюд: хорошо охлажденное гаспачо, фаршированные сыром проволоне и анчоусами цветки кабачков, жаренные в кляре, карпаччо из лосося с кабачками, белое вино, клубничный мусс и целый термос кофе.

– Все биопродукты, кроме кофе, – с гордостью сообщили сестры.

– Выпьете немного граппы?[51]

– Одну капельку, пожалуй, можно.

– Только капельку? Вы должны набираться сил, инспектор.

– Я так и сделаю.

– Пообещайте! – с чувством произнесла Сандра.

– Это и в моих интересах тоже.

– Вы, мужчины,