Читать книгу - "Ловцы черных душ. Дело летающего ведуна - Роман Валериевич Волков"

– Что ж… – Барабанов наконец оставил многострадальную скатерть в покое и попытался придать себе солидный вид, одернув сюртук, который был ему явно великоват. – Должен признать, что моя первоначальная версия о крови животных в кабинете пока не подтвердилась. – Он взъерошил вихор на макушке. – Впрочем, и не опровергнута! Предлагаю сосредоточиться на версии Лилии. – Его глаза загорелись азартом. – Найти и допросить старого гусляра. Заодно проехаться по деревням, поискать этих… – Он запнулся, пытаясь жестами изобразить что-то в воздухе. – Летающих колдунов. – Нестор издал нервный смешок. – В колдовство я, конечно, не верю, но за этой забавной байкой может скрываться вполне реальный преступник. Хитрец, который дурачит доверчивую мордву россказнями про древнюю магию, а сам…

Барабанов осекся на полуслове, заметив, как отец Глеб медленно опустил голову. Повисла тягостная пауза. За окном ресторации с грохотом проехал припозднившийся экипаж, где-то вдалеке залаяла собака. Лилия нервно теребила кружево на рукаве, избегая смотреть на священника.

– А мы тут без вас не сидели сложа руки. – Муромцев заметил тяжелое молчание священника и решил не торопить его с ответом. В полумраке ресторации его одежда казалась почти черной, только пуговицы тускло поблескивали. – С приданными мне сыщиками и полицейскими обошли всех рыбаков до единого, опросили окрестных крестьян. Искали свежевырытые ямы, срытый дерн, подозрительные предметы в воде – ничего. Как сквозь землю провалились. Проверили всех, кто на особом учете: буйных, сумасшедших, вольнодумцев разных. У всех железное алиби. – Роман Мирославович говорил ровно, по-деловому, постукивая карандашом по краю записной книжки. – Я распорядился усилить охрану присутственных мест. У каждого входа теперь по два городовых с револьверами, внутри дежурят патрули. Не хватало еще новых жертв среди чиновников.

За окном совсем стемнело. Редкие газовые фонари на улице отбрасывали неверные, колеблющиеся тени на стены. Муромцев наконец перевел цепкий, внимательный взгляд на священника.

– Ну а вы, батюшка? Какие успехи?

Отец Глеб медленно поднял глаза от нетронутой кружки с квасом.

– Сегодня вечером будет новое покушение.

– Что?! – вскинулся Барабанов, едва не опрокинув стул. – Почему же вы молчали? Нужно немедленно готовить засаду!

– Потому и молчал… – Священник говорил тихо, но каждое слово падало как камень в глубокий колодец. – Сердце кровью обливается, когда вижу, как одна черная душа заражает безумием тысячи. Как старики тянут к злодейству неразумных детей… – Он покачал головой, машинально теребя в пальцах потертый наперсный крест. – Засада ваша приведет на эшафот десятки душ, которые еще можно спасти. Только как их спасти, не знаю… И самое страшное… – Отец Глеб сжал пальцы еще сильнее. – Нельзя просто остановить всех членов кружка. Иначе главные преступники останутся безнаказанными. Без поличного не выйдет их изобличить.

– Об этом нужно немедленно сообщить жандармам. – Муромцев резко поднялся. – А вам, – повернулся он к Барабанову, – как вы и хотели, следует отправиться на деревенский рынок. Разберитесь с этим гусляром и его былинами.

Нестор радостно закивал и первым бросился к дубовой двери. Но не успел сделать и двух шагов, как вдруг его глаза закатились, показав белки, а тело выгнулось страшной дугой. Он перелетел через стоявший рядом табурет и рухнул на дощатый пол в неестественной позе, словно сломанная кукла.

– Господи помилуй! – вскрикнула Лилия, прижав кружевной платок к побледневшим губам.

Все кинулись к упавшему. Барабанов едва дышал, его худое тело сотрясали мучительные судороги. На посиневших губах выступила розоватая пена.

– Я за доктором!

Муромцев стремительно вышел из комнаты.

Отец Глеб опустился на колени рядом с Барабановым, торопливо крестя воздух над ним. Лилия помогала священнику, пытаясь привести несчастного в чувство, – дрожащими пальцами расстегивала тугой ворот рубашки, подкладывала под запрокинутую голову свернутый батистовый платок. Но Нестор, казалось, их не слышал и не чувствовал – его продолжало безжалостно корчить на полу, словно невидимая сила выламывала все суставы разом.

Глава 10

Серые тучи низко нависали над ярмаркой, когда отец Глеб и Лилия, утомленные долгой дорогой, ступили на утоптанную землю торжища. Их экипаж остался позади, увязнув колесами в размокшей колее, и теперь приходилось идти пешком, то и дело обходя глубокие лужи на разбитой дороге.

Отец Глеб в очередной раз смирился с необходимостью облачиться в светское платье – не хватало еще, чтобы местные приняли его за новоявленного крестителя язычников, явившегося обращать гусляров в истинную веру.

Рядом степенно вышагивала Лилия, чья траурная вуаль так убедительно создавала образ скорбящей вдовушки, что даже торговки в городе украдкой крестились при ее появлении. Вдвоем они являли собой именно ту пару чудаковатых искателей старины, которые частенько появляются на подобных торжищах, – достаточно необычные, чтобы вызывать любопытство, но не настолько странные, чтобы привлекать излишнее внимание.

– Как думаете, с Нестором Петровичем все будет хорошо? – тихо спросила Лилия, придерживая рукой черную вуаль, которую трепал влажный ветер. – Я все не могу забыть его взгляд перед… перед тем, как это случилось. Будто что-то темное промелькнуло в глазах.

Отец Глеб, непривычный в своем штатском сюртуке, машинально потянулся к отсутствующему кресту и, спохватившись, отдернул руку.

– Молодость – великое дело, сударыня. Оправится. – Он помолчал, подбирая слова. – Знаете, в моей пастырской практике случалось видеть подобное… Когда прошлое, которое человек пытается похоронить, вдруг прорывается наружу. Особенно если в том прошлом есть… – запнулся он, – непростые страницы.

– Вы о его революционном увлечении? – Лилия понизила голос до шепота, хотя рядом никого не было. – Я думала, что…

– Господь милостив, – уклончиво ответил священник. – Главное, что перед нашим отъездом нашему молодому товарищу полегчало. Сиделка говорила, что он даже пошутил за завтраком…

Их разговор прервал донесшийся издалека протяжный звук – то ли пение, то ли причитание. Отец Глеб и Лилия переглянулись и, не сговариваясь, свернули с торговой улицы на узкую тропинку, ведущую к небольшой поляне за ярмарочными рядами.

– Знаете, – проговорил священник, осторожно ступая по скользкой траве, – я почти уверен, что наш гусляр окажется обыкновенным ярмарочным артистом. Ловким малым, который знает, как произвести впечатление на публику. Для господ декадентов у него припасены мистические песнопения на мордовском, для крестьян – веселые прибаутки…

– А для нас, верно, заготовлен разговор на французском? – подхватила Лилия с невеселой усмешкой. – Не зря же он обмолвился этим странным словом «мейс»…

Они вышли на поляну и замерли. В центре небольшого круга зрителей сидел тот самый старик – в расшитой красным узором рубахе, холщовых портах и мягких кожаных сапожках. Его длинные седые волосы были перехвачены тесьмой, а в бороде поблескивали капли недавнего дождя. Пальцы, огрубевшие и узловатые, как корни старого дерева, легко перебирали струны древних гуслей, извлекая протяжные, завораживающие звуки.

Вокруг собралась пестрая