Читать книгу - "Призрак Мельпомены - Лора Перселл"

одетый, с напомаженными волосами и завитыми усами.

– Сайлас! А мы‑то думали, что с тобой приключилось.

Денди бросился на стул.

– Я не опоздал, моя дорогая Полли. Я был внизу, страдал за искусство.

Полли, глядя на меня, закатила глаза.

– Сайлас одевает Энтони Фроста, нашего ведущего актера. Сайлас, это мисс Дженнифер Уилкокс. Теперь она будет одевать Лилит Эриксон.

Он в ужасе повернулся ко мне.

– Не может быть! Она же просто копия того подлеца художника Грегори. Вы с ним близнецы?

– Нет, сэр.

– Что ж, я буду признателен, если будете напоминать вашего брата в другом отношении. Заберите, пожалуйста, эту актрису и увезите куда‑нибудь подальше!

Стало быть, дело не просто в воображении миссис Дайер; костюмеры Лилит не любили. Я ухватилась за возможность собрать кое‑какие сплетни для своего отчета.

– Почему же вам хочется избавиться от Лилит?

Миссис Неттлз качнула головой, предостерегая меня, но было поздно. Сайлас сделал глубокий вдох.

– Первый день репетиций, а она уже приглядывается к Энтони. Вы бы видели ее там, внизу, как она трогала его каждые пять секунд, висла у него на руке, будто играла любящую жену!

– Я думаю, – с запинкой произнесла миссис Неттлз, – что Лилит способна на большее, чем пытать счастье по этой части, Сайлас.

– Вы слишком хорошего мнения о ней. Вы же знаете, какие они, эти актрисы. Хлебом не корми, только дай испытать судьбу. Она их всех приручит. Нет, меня ей не провести. И такая‑то дилетантка будет играть главную роль в паре с бедным славным Энтони!

Я с интересом склонила голову набок.

– Значит, это Энтони Фрост будет играть Макбета? Какие у него костюмы?

Все умолкли. Лицо Сайласа приобрело красновато-коричневый оттенок, будто я произнесла непристойность.

– Мисс Уилкокс! Ни в коем случае не произносите этого!

– Не произносить чего? Что я сделала не так?

Миссис Неттлз неодобрительно поцокала языком.

– Ладно, Сайлас, будь помягче с бедной девочкой, она новенькая.

– Она сгубила всю постановку!

– Все не так плохо, – успокоила его миссис Неттлз. – Дело в том, что мы считаем плохой приметой произносить название этой пьесы в стенах театра, мисс Уилкокс. Будьте так добры, называйте ее «шотландской пьесой», пока находитесь в «Меркурии».

Мое замешательство, должно быть, отразилось у меня на лице.

– Но… почему?

– Это проклятье, – провозгласил Сайлас. – Пьеса проклята. Неужто вам и вправду невдомек, что вы только что натворили? Теперь на нас могут обрушиться несчастья всех мастей, которые выпустил на свободу ваш длинный язык!

Из моей памяти еще не изгладились воспоминания о «Докторе Фаусте». Возможно, именно это и произошло с Юджином Гривзом? Может быть, он умер в муках из-за того, что какой‑нибудь неосторожный костюмер брякнул название пьесы «Макбет»?

Не может такого быть.

– Я не… Я не верю в проклятья, – объявила я Сайласу настолько спокойно, насколько было в моих силах. – И если эта пьеса настолько опасна… почему ее продолжают ставить?

– Выйдите, – велел Сайлас.

Я смотрела на него, хлопая глазами. Он определенно не имел полномочий на то, чтобы увольнять меня за подобную мелочь.

– Что, простите?

– Выйдите из комнаты. На площадке три раза повернитесь вокруг себя, затем плюньте и поклянитесь самым дорогим. Постучитесь, чтобы зайти обратно. Это единственный способ остановить проклятье.

Он не мог говорить такое всерьез. Я засмеялась, но потом заметила, что все три пары глаз смотрят на меня выжидающе.

– Миссис Неттлз…

– Вам лучше сделать, как говорят, мисс Уилкокс.

Пылая от стыда, я отодвинула стул назад, вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Я почувствовала себя как провинившийся ребенок. По счастью, никого не оказалось рядом.

Что там сказал Сайлас? Повернуться три раза, плюнуть и поклясться? Я не могла себя заставить. Это выглядело так нелепо.

Я просто стояла перед дверью и прикидывала, сколько времени мог бы занять сей комический фарс. Люди не умирают только потому, что кто‑то произнес название пьесы!

В конце концов мне удалось справиться с одной частью ритуала. Я все же сумела дать клятву.

– Эти люди просто помешанные, – пробормотала я себе под нос и постучала в дверь гардеробной.

Глава 4

Мне не пришлось встретиться с Лилит в свой первый день. Репетиция продлилась на несколько часов дольше назначенного срока, и мне это показалось скорее благословением, чем проклятьем. В общем‑то я осталась довольна тем, как все прошло, и смогла честно ответить Филипу, примчавшемуся с фабрики с вопросом: «Ну, как ты, все благополучно?» По-видимому, он ожидал, что я буду истекать кровью, как доктор Фауст. Бедняжка такое пережил. Да и все мы.

После того как Грег забрал все наши деньги, мы были вынуждены перебраться в квартиру повыше – в мансардное помещение с наклонным потолком и пожелтевшими окнами.

В нашем жилище имелся один стол, три стула, всевозможные сундуки и заставленный глиняной посудой шкаф. Натянутая на куске шпагата простыня отделяла кровать Доркас от кроватей мальчиков. Я спала в пропахшем пылью мягком кресле. В углу, возле очага стоял умывальник с зеркалом. Уборная была общей на всех жильцов дома. Все было не настолько ужасно. У многих не было и того. Но теперь я смогу позволить себе жизнь куда лучшую, и не собиралась откладывать это в долгий ящик.

Что такое эта нелюбезность Оскара или суеверность Сайласа в конечном итоге? Я справлюсь со всем, что уготовано мне этим театром, даже с актрисой, которую боится миссис Дайер, коль скоро это позволит мне содержать семью.

Я постаралась напомнить себе об этой уверенности на следующий день возле гримерной Лилит Эриксон, где стояла, ожидая ее возвращения.

Кроме меня в коридоре никого не было, и меня поразило, что там стояла жуткая тишина, хотя во всем театре царило оживление. Стены были обиты темно-красной парчой, изрядно повыцветшей вокруг ламп. По правой стороне коридора тянулись потертые двери: на первой висела табличка с именем ведущего актера Энтони Фроста, нанесенным золотой краской, а на двери Лилит Эриксон не было ничего. Я предположила, что табличку с именем предыдущей актрисы главных ролей сняли и теперь ждали, как проявит себя Лилит, чтобы впоследствии написать на двери ее имя.

Мимо моих ног прошмыгнула мышь и исчезла в щели за плинтусом. Через несколько секунд в коридоре появилась кошка. Она плавно шествовала с высоко поднятым хвостом. Увидев меня, кошка мяукнула, сменила курс и потерлась о мои ноги.

– Здравствуй. – В тишине мой голос прозвучал неожиданно громко. Кошка снова мяукнула, я нагнулась и приласкала ее. Тут сзади до меня донесся еще какой‑то звук. Тихое постукивание. Моя рука замерла. – Киска, тут что,