Читать книгу - "Огни в море - Микель Рейна"

оборачиваясь голубоватыми сумерками. Холод вступал в свои права и проникал даже в самые незаметные щелки жилища, замораживая воду, разлитую по полу в столовой, гостиной и коридорах.

Дом вновь наткнулся на стену туннеля; огромный кусок льда рухнул в нескольких метрах от стены, и поднявшаяся высоченная волна безжалостно тряхнула постройку. Проход в недрах айсберга превратился в стремнину, бурлившую водоворотами от упавших ледяных глыб. Своды галереи на глазах начали осыпаться, усеивая поверхность воды и черепичную кровлю острыми, как копья, льдинами.

Внезапно в нескольких метрах забрезжил выход из туннеля. Айсберг продолжал свое неуклонное вращение, и свет вновь обрел силу. Он прыгал солнечными зайчиками по стенам и зажигал прихотливые сверкающие блики на поверхности воды. До открытого моря оставалась всего пара метров, когда скала под домом наткнулась на ледяной выступ, разрушив его. Вода жадно проглотила отвалившуюся глыбу, а возникшей при этом волной дом откинуло назад, вглубь галереи. Трещина в своде стремительно расширялась; по бокам зазмеились все более и более глубокие щели, соединяясь между собой и постепенно покрывая кракелюром стены туннеля.

И в это мгновение раздался оглушительный скрежет, раскатившийся гулким эхом по галерее.

Трещины окончательно разошлись, и монолиты льда размером с сам дом начали обваливаться в воду. Грохот от их падения стоял нещадный – казалось, грозный великан ломает столетние стволы, словно спички. Потолок галереи стал рушиться, как складываются костяшки домино. Одна льдина угодила в крышу: каминная труба взорвалась залпом кирпичей, раскидав их по черепичным скатам.

От оглушительных всплесков при падении замерзших глыб вибрировали и рушились стены ледяного дворца. Выход из туннеля был уже совсем близко, когда в нескольких сантиметрах от фасада плюхнулся в воду кусок айсберга – он был раза в два больше, чем сам дом. Махина врезалась в воду всей геркулесовой мощью, увлекая за собой утлую постройку в безумный ненасытный водоворот.

Внутри дома Гарольд и Мэри-Роуз дрожащими руками цеплялись за перила; осколки стекла и льда скользили по полу, раня их ноги. Грейпсы уже не чувствовали ни ударов, ни боли, ни холода, ни порезов от острых обломков. Они уже ничего больше не могли сделать для собственного спасения. Входная дверь распахнулась настежь – холодное дыхание ветра и снежное облако ураганом пронеслись по дому; супруги обнялись и закрыли глаза в ожидании неминуемого конца.

Вода залила крыльцо и ворвалась в прихожую, подступив к их ногам. Водоворот уже готовился поглотить жилище, как вдруг ледяная глыба перестала погружаться и начала всплывать, причем с такой же неодолимой силой, как и тонула. Возникший гигантский водный пузырь сработал как катапульта, с силой выбросив дом за пределы туннеля.

Гарольд и Мэри-Роуз ощутили, как вся эта невероятная энергия проходит через их тела; силой инерции их стало тянуть в другую сторону. Руки Мэри-Роуз заскользили по перилам, но Гарольд, напрягая все силы, удержал ее, мертвой хваткой вцепившись в балясину. Он был полон решимости бороться до последнего.

Через секунду после того, как супруги покинули туннель, он окончательно рухнул, подняв гигантскую тучу ледяной пыли и водной взвеси, которая разъяренным джинном пронеслась по всему дому. От места катастрофы концентрическими кругами побежали волны, увлекая за собой дом. Море яростно билось о кромку скалы, но постепенно руины айсберга стали удаляться и расплываться на горизонте в густом тумане, быстро поглотившем ледяную поверхность моря, а затем и сам дом.

Все сначала

Гарольд медленно оторвал затекшие руки от лестничных перил и обнял жену, сильно прижав к себе и еле сдерживая слезы. Мэри-Роуз спрятала лицо на груди Гарольда, чувствуя, как их дрожь, хриплое дыхание и безумное биение сердец звучат почти в унисон; она вдыхала запах его тела так, будто это был аромат первого цветка, распустившегося после бесконечной зимы.

– Неужели мы живы? – прошептала она.

Гарольд приоткрыл глаза – за распахнутой дверью угадывалось море, скрытое завесой снега и тумана. Оглушительный треск ломающихся льдин стих, равно как и громкие всплески падающих в воду глыб; дом, как и прежде, безмятежно покачивался на мягких волнах. Гарольд набрал полную грудь воздуха и протяжно выдохнул; впервые за долгое время на его застывшем лице обозначилась легкая улыбка. И только сейчас он позволил себе расслабиться и разрыдался. Крупные прозрачные слезы лились по его щекам, а робкая улыбка переросла в смех, все более раскатистый и неудержимый.

Мэри-Роуз в недоумении смотрела на него, а потом и сама расхохоталась от переполнявшего ее счастья.

– Да, мы живы, Рози! – кричал Гарольд.

И тут, несмотря на боль и усталость, он схватил жену за талию и покружил в воздухе.

– Дорогой, отпусти! – смеясь, взмолилась МэриРоуз.

Гарольд мягко опустил ее на пол и, не успела она и слова молвить, крепко поцеловал. По телу Мэри-Роуз пробежали мурашки, боль в колене унялась, и казалось, даже в насквозь промерзшей комнате потеплело. Уже много лет они так нежно не целовались.

Все потеряло значение – и залетающие в дверь снежинки, и вода, пропитавшая их обувь, и даже кровоточащие ссадины на теле. Потихоньку они разомкнули объятия и с улыбкой посмотрели друг на друга, словно перед ними расстилалась целая жизнь.

В эту секунду порывом ветра захлопнуло входную дверь, причем с таким грохотом, что улыбка сползла с их губ. В доме вновь воцарилась давящая тишина.

Дверь опять начала открываться, но Гарольд не дал ей стукнуться о косяк и закрыл на засов. Под ногами Грейпсов хрустели осколки стекла и льда, в лужах воды валялись черепки и обломки утвари. Мэри-Роуз обреченно посмотрела на растекающиеся на полу озерца и отправилась на кухню.

Тарелки, бокалы, приборы, мебель… все снова валялось на полу, как в тот день, когда дом рухнул с утеса. Мэри-Роуз пронзила острая боль отчаяния, более мучительная, чем она ощущала в раненом колене, – на полу она увидела раздавленную грязную рыбину, которую собиралась зажарить утром. С трудом наклонившись, Мэри-Роуз аккуратно вытащила самые крупные куски стекла, чтобы спасти хоть какие-то крохи, но не преуспела: грязная тушка, утыканная осколками, в пищу явно не годилась.

– Не переживай сейчас из-за этого, Рози.

Мэри-Роуз покорно кивнула и поднялась, с трудом вытерпев резкую боль в колене. Она обессилела и была настолько измотана, что не могла вымолвить ни слова.

Гарольд обнял жену, почувствовав, как ее бьет неудержимая дрожь.

– Ты совершенно окоченела, – Грейпс сильнее прижал к себе Мэри-Роуз. – Пойдем наверх и приляжем.

На втором этаже картина была ничуть не лучше. МэриРоуз присела на кровать, а Гарольд достал из комода пару толстых одеял и укутал жену. Затем разорвал на полоски