Читать книгу - "Сокрушительное бегство - Алексей Зубко"

— Поднимайся! Или мне спуститься и вынести тебя на руках?

— Иду! — кричу я валькирии в ответ (с нее станется) и поднимаю взгляд на бросивший мне дерзкий вызов каменистый склон. Четко просматривающиеся на нем борозды отмечают путь моих прошлых неудач. Если глазомер меня не подводит, то в последний раз я одолел по крайней мере треть пути наверх.

«Ты, братец, еще ползать как следует не научился, а уже мечтаешь летать, — проворчала та часть моего сознания, которая отвечает за возникновение и воплощение в жизнь комплексов и фобий. На что ее вечный оппонент — разум, ответил: — Так летать дракон будет, а я только сидеть на нем верхом. Делов-то…»

Окрыленный радужной перспективой, я смело поставил ногу на склон и начал восхождение. После второго шага мокрые подошвы начали скользить, и я пустил в ход руки, для надежности прижавшись всем телом к состоящему из мелких округлых камушков склону. Продвинувшись еще немного, я достиг той черты, за которой прошлый раз последовало стремительное падение.

— Ваур! — Расправив крылья, Тихон лихо спланировал над моей головой.

Чтобы удержаться от падения, мне пришлось распластаться на камнях подобно выброшенной штормом медузе на песке. Какой удар по репутации…

Переведя дыхание, я осторожно вытащил из кольца меч и с его помощью пополз дальше наверх.

— Вауррр… — торжествующе взревел рыжий демон, громко плещась в ручье. Его рык плавно перетек в довольное урчание и хруст перемалываемых крепкими зубами костей.

Продвинувшись почти на два метра вперед, я с гордостью отметил, что большая часть пути позади.

На какое-то мгновение сквозь треск в динамике прорвался четко различимый голос, оповестивший всех желающих и нежелающих, но не имеющих возможности огородить себя от подобной информации, о том, что носки из шерсти мамонта превосходно помогают от облысения. Повеяло чем-то до боли родным, ностальгически трепетным… И вновь невнятное бормотание, из которого не вычленишь ни слова. Но уверенность в том, что мы с местными древними не такие уж и разные, осталась.

Вауркнув, мимо промчался Тихон, накрыв меня волной вылетающего из-под лап щебня.

Выбравшись наконец на вершину, я отполз от края и обессилено растянулся на жестких камнях и ненамного более мягких сорняках, сумевших протиснуть между первыми свои колючие стебли. Все мое существо наполнилось торжеством.

— Тебе плохо? — опустившись передо мной на колени, заглянула в лицо Ольга.

Ее зеленые глаза влажно блестят. Такие близкие, такие желанные…

— Оленька, — неожиданно охрипшим голосом проговорил я, накрыв ее руку ладонью.

— Да?

— В дороге поговорите, — заявила Агата, закинув за спину торбу с припасами.

Вот так всегда…

Поднявшись на ноги, я приблизился к краю обрыва и бросил прощальный взгляд на покоренный склон и извивающийся в низине ручей. Сверху он кажется таким близким! Каких-то семь-восемь метров. Да уж, альпинист с меня…

Спустя час выяснилось, что и пешеход с меня тоже, мягко говоря, не очень.

Хорошо джинну, сидит себе в кувшине, прохлаждается. Небось у него там и своя климатическая установка, пиво прохладное, радио на местной рок-волне и кресло-качалка, а здесь плетешься вверх-вниз с холма на холм, глотаешь пыль и жаришься на солнце.

В очередной низине, поросшей низкорослым терном, который после буйства джунглей выглядит уж очень убого, Дед Маздай остановился и заявил, что тут наши пути расходятся.

— Мне туда, — махнув в сторону, перпендикулярную нашему маршруту, заявил он. — Там дружок живет.

— Что он там увидел? — поинтересовалась Агата, не понявшая ни слова из речи Маздая.

— Он говорит, что ему нужно туда, — пояснил я.

На что переселенец по моей с джинном совместной вине согласно закивал головой.

— Расставаться будем? — уточнила рыжеволосая охранница.

— Будем, —подтвердил я. — Ну что, Маздай, спасибо тебе за все и удачи на новом месте.

— Вам тоже. Тебе, дракон, ясного неба и попутного ветра. Синеглазой тигрице, — он слегка склонил голову перед Агатой и улыбнулся, —удачной охоты… Зеленоглазой пантере — здорового выводка… А прелестной юной деве пусть достанется все, чего сама пожелает. Прощайте.

— Прощай, — ответил я его спине, стремительно удаляющейся прочь.

— Что он тебе сказал? — тотчас поинтересовалась Оля.

— Когда?

— Только что.

— Ну…

— Какая разница? — пожала плечами Агата. — Нам пора идти.

— Он в основном об Агате говорил, — заявил я, погладив прижавшегося к ноге Тихона.

Голубоглазая валькирия недоверчиво переспросила:

— Про меня?

— Да.

— И что конкретно?

— А какая разница?

— Никакой. — Она пожала плечами и отвернулась.

— Ладно-ладно… — лихорадочно соображая, я поспешил остановить ее. — Он сказал, что видит в твоих глазах страсть, которой ты не сможешь противостоять и прибежишь к нему, словно кошка на запах молока.

— Я?!

— Ну не я же?! А еще он сказал, что… Ты куда? Стой! Я пошутил.

Обернувшись, Агата вперила в меня тяжелый взгляд мерцающих, словно осколки айсберга после встречи с «Титаником», глаз.

— Пошутил?

— Пошутил.

Она медленно убрала меч в ножны:

— Что он сказал?

— Пожелал удачи всем и каждому в отдельности.

— Ага.

— А ты зачем за ним погналась?

— Наказать.

— Ах вот зачем! — всплеснув руками, улыбнулся я. — А я-то подумал…

— Что ты подумал?

— Агата, девочка, — решил на всякий случай напомнить я, — ты помнишь, что я Сокрушитель, будущий повелитель летающих рептилий и все такое?

— Конечно, помню.

— Пообещай не размахивать мечом.

— Зачем? — удивилась она. — Меч не веер — им рубят и колют, а не машут. Ну хорошо. Обещаю.

— Я подумал — ты за ним побежала потому, что не выдержала.

— Чего?

— Вспыхнувшей страсти.

— А… — Непонимание на ее лице сменилось недоумением. — Страсти?!

Признаюсь, первым, не выдержав, рассмеялся я.

— Хм, страсти…

Тут уж не удержалась Ольга, укоризненно ткнув меня локтем в бок и зажурчав, словно весенний ручеек. Весело и звонко.

Переведя взгляд с меня на Ольгу, Агата, хотя у самой уголки губ уже поползли вверх, буркнула обиженно: