Читать книгу - "Малый мир. Дон Камилло - Джованни Гуарески"

Каждое утро дон Камилло ходил измерять трещину в основании колокольни. Трещина не расширялась, но и меньше не становилась. И в какой-то момент у дона Камилло лопнуло терпение — он послал пономаря в муниципалитет.

— Пойди, скажи мэру, чтобы сейчас же явился и посмотрел на этот кошмар. Объясни ему, что это не шутка.

Пономарь пошел и возвратился.

— Мэр, синьор Пеппоне, сказал, что он верит вам на слово, что это не шутка. Но, в общем, сказал он, если уж вы так хотите показать ему трещину, то несите колокольню в муниципалитет. Он принимает до пяти.

Дон Камилло и бровью не повел, только после вечерней службы произнес:

— Если завтра утром Пеппоне или еще кто из его банды осмелится сунуться на мессу, будет страшнее, чем в кино. Впрочем, они и сами это знают, боятся и не появятся.

Наутро в церкви не было и следа красных. Однако за пять минут до начала мессы с улицы послышался мерный топот марширующего отряда. Ровными рядами шли красные в полном составе — местные и из близлежащих деревень, все, включая сапожника Било на деревянной ноге и Рольдо с высокой температурой из поместья Прати, — все они гордо шли, печатая шаг, по направлению к церкви. Впереди отряда выступал Пеппоне и командовал: «Левой-правой».

Не нарушая строевого порядка, они разместились в церкви единым гранитным блоком, лица их были суровы, как броненосец «Потемкин».

Когда подошло время проповеди, дон Камилло очень мило изъяснил притчу о добром Самаритянине, а в конце обратился к верным с призывом:

— Как все вы знаете, — кроме, естественно, тех, кому это положено знать по должности, — нерушимости нашей колокольни угрожает опасная трещина. И поэтому я обращаюсь к вам, верным чадам Церкви, чтобы вы протянули руку помощи Дому Господню. Когда я говорю «верные», то имею в виду тех, кто приходит сюда для общения с Богом, а не пустозвонов, чья цель — демонстрация своей военной подготовки. Что им за дело до того, что колокольня вот-вот рухнет?

После окончания службы дон Камилло поставил себе столик у двери приходского дома таким образом, что его невозможно было обойти. Однако люди, совершив пожертвование, не спешили по домам. Стоя на церковном дворе, все ждали, чем кончится дело. А кончилось оно тем, что во дворе появился Пеппоне, и весь его безупречно построенный батальон по команде «Стой!» картинно остановился перед столиком.

Пеппоне вышел вперед, гордо выпятив грудь.

— С этой колокольни, — сказал он, — вчера колокола возвестили зарю освобождения, а завтра с этой же колокольни они возвестят светлую зарю пролетарской революции! — и положил на стол три красных узла с деньгами.

Затем он с гордо поднятой головой удалился, сопровождаемый своей бандой. И голова Рольдо из деревни Прати, хотя и еле держалась от жара, но тоже была гордо поднята. А хромой Било, проходя мимо столика дона Камилло, печатал шаг деревяшкой.

Дон Камилло пошел показать Христу корзину, полную денег, и сказал, что на починку колокольни тут хватит с лихвой. Христос удивленно улыбнулся:

— Однако ты был прав, дон Камилло!

— Еще бы, — ответил дон Камилло, — Ты знаешь человеческий род, а я знаю итальянцев.

Во всем был прав дон Камилло — но только до того момента, пока он не послал к Пеппоне сказать, что, высоко оценив военную подготовку его людей, он все же предлагает им получше отработать команду «назад шагом марш» и бег по пересеченной местности, потому что и то, и другое им очень понадобится, когда начнется пролетарская революция. Не стоило этого делать: Пеппоне только и ждал удобного случая, чтобы застать его врасплох.

Дон Камилло был, конечно, порядочным человеком, но обладал страстью к охоте и, кроме того, имел чудесную двустволку с хорошим запасом дроби «Вальсроде». К тому же угодья барона Стокко располагались всего в пяти километрах от городка и были настоящим искушением. Не только лесная дичь, но даже все окрестные курицы знали, что стоит им оказаться за ограждающей угодья металлической сеткой, и можно откровенно ухмыляться в лицо тому, кто захочет свернуть им шею.

Поэтому неудивительно, что однажды вечером дон Камилло, заправив сутану в бумазейные штаны и надев фетровую шляпу, отправился во владения барона. Плоть слаба, а плоть охотников и подавно, так что нет также ничего удивительного и в том, что в какой-то момент двустволка дона Камилло совершенно случайно выстрелила и уложила огромного зайца — в метр длиной, не меньше. Увидев зайца, лежащего на земле, дон Камилло сунул его в свой ягдташ и приготовился к отступлению. Но тут перед ним неожиданно выросла чья-то фигура, и он вынужден был, надвинув шляпу поглубже на глаза, врезать этой фигуре головой в живот, чтобы отправить ее в нокаут: нехорошо ведь, если вся деревня узнает, что егерь поймал священника на браконьерстве в частных угодьях.