Читать книгу - "Ученик доктора Менгеле - Роберта Каган"

все будет хорошо. Сказала, им не о чем беспокоиться.

– Я полностью доверяю доктору Эжену, – улыбнулась она. – Он о вас позаботится.

Доктор Эжен вошел и представился. Потом объяснил, что для въезда в южноамериканскую страну, куда он их отправляет, надо сделать прививку. У него была при себе кювета со шприцами.

– Моя медсестра Жизель сделает вам уколы, – объяснил он.

Мальчики заплакали.

– Я не хочу укол, папа, – сказал один.

– И я, – всхлипнул второй.

– Делайте, как говорит доктор, – приказал им отец.

– Введи вакцину, Жизель.

– Но доктор…

– Сейчас же.

Жизель разволновалась. Она не знала, как делать уколы. Никто никогда ее не учил. У нее дрожали руки.

Доктор Петуа взял у нее шприц и сказал:

– Смотри, я сам сделаю первый.

Жизель посмотрела, а потом дрожащими руками ввела остальные вакцины.

Покончив с уколами, Петуа сказал:

– А теперь идем все в машину.

Жизель поглядела на него.

– Мне ехать домой, как в прошлый раз? – спросила она.

– Нет, сегодня ты поедешь с нами, – Петуа улыбнулся, и у нее по спине побежал мороз.

Глава 59

Они ехали довольно долго и прибыли на загородную ферму. Марсель остановил машину, и Жизель обернулась к Розенблаттам. Но, к ее ужасу, они сидели, повалившись друг на друга, на заднем сиденье автомобиля доктора Петуа. Все были мертвы.

– Они умерли? – спросила она в ужасе и шоке.

– Ну конечно! Я же ввел им цианид. Но обещание я исполнил, не правда ли? Спас их от нацистов, – он засмеялся. Его жуткий смех разорвал тишину ночи. Только тут Жизель поняла, что наделала. Ей стало дурно, тошнота подкатила к горлу. Она попыталась оправдаться, напомнив себе, что это были просто евреи. Но ничего не помогало. Она видела их, говорила с ними – они не были чудовищами. Самые обыкновенные люди. От мыслей о том, что она виновата в их смерти, что она привела их к доктору Эжену, дала им надежду, только чтобы убить, на нее навалились страх и чувство вины.

Вокруг было темно. Они уехали далеко от Парижа и городских огней. Жизель впала в ступор. Она не подозревала, что вся семья погибнет. Доктор Петуа говорил, что это вакцина и что еврейская семья поедет в Южную Америку. Она так дрожала, что едва держалась на ногах. Я наедине с сумасшедшим. Никто не знает, где мы, и, если со мной что-то случится, никто меня не найдет. Нельзя, чтобы он понял, что я думаю о нем. Нельзя задавать ему вопросов. Как бы ни хотелось. Я бы спросила, почему он мне солгал. Но пока я буду слушаться его, думаю, со мной все будет в порядке.

– Помоги мне затащить их в дом. Надо бросить тела в печь. Но сначала снимем с них украшения, заберем деньги и вообще все ценное.

– В печь? Здесь есть печь? – спросила Жизель, кивнув на фермерский домик.

– Да. Я построил ее специально с этой целью. Блестяще, не правда ли?

– Да, Марсель, – сказала она. Я должна им восхищаться. Нельзя, чтобы он узнал о моих подлинных чувствах. – Конечно. Все, что вы делаете, блестяще.

– Я тебе сегодня уже говорил, что ты очень красивая?

– Доктор Петуа, вы слишком мне льстите, – она нервозно усмехнулась.

Жизель посмотрела на него. Должна признать, мне страшно от того, как он держался весь этот вечер. Ничем не выдал, что знает, что ждет этих людей, когда вводил им цианид. Он безумен, целиком и полностью безумен. Безумен до ужаса и, без сомнения, крайне опасен, даже для меня. Тем не менее я заработала сто франков за пару часов работы. В этом не было ничего трудного. И мне не о чем волноваться, потому что, даже если нас поймают, всем будет наплевать. Немцам так уж точно. Они ненавидят евреев. Нас вряд ли даже арестуют. В конце концов, они не воспримут наших жертв как людей – все согласятся, что это были всего лишь евреи.

Доктор Эжен, как он себя называл, никаких мук совести не испытывал. Он велел Жизель помочь ему. Вдвоем они перетащили тела Розенблаттов в фермерский дом и загрузили в печь, которую Марсель там построил. Пока тела горели, Марсель положил руку Жизель на плечо и вывел ее на улицу.

Они забрали у семьи все ценное – вещи грудой лежали на земле.

– Потом разберем их багаж, и если ты найдешь одежду, которая тебе понравится, можешь ее взять. Будет от меня подарок. Могу поспорить, у жены была куча красивых платьев. Еврей явно был богатый.

Жизель не ответила. Она не могла говорить. Горло болело, как будто она долго плакала. Но все ее слезы остались внутри.

Он посмотрел на нее – его глаза сверкали.

– Я в полном восторге. Все прошло отлично, не правда ли? Я изголодался – сначала по тебе, а потом по вкусной пище, – Марсель засмеялся.

Ее преследовал запах горящих трупов и чувство вины за то, что она сделала.

Последнее, чего ей хотелось, – переспать с ним.

– Вот деньги, которые я тебе обещал, – сказал он, отсчитывая сто франков и протягивая ей. Трясущимися руками Жизель взяла их и затолкала в сумочку. Потом, не дав ей опомниться, он схватил ее в объятия и начал тискать. Она задохнулась, глянув ему в лицо и увидев тоненькую ниточку слюны, тянущуюся из его рта. Петуа, тяжело дыша, сунул руку ей под пальто и начал щупать груди. Жизель затошнило, у нее закружилась голова. Она вся дрожала – не только от холода, но и от предчувствия того, что ей предстоит. Ей хотелось оттолкнуть этого ужасного человека и бежать со всех ног, бежать от тех страшных вещей, которые она совершила этой ночью. Бежать от его настойчивых рук, щипавших ее за соски. Если бы только я могла скрыться в темноте от этого чудовища и кошмарных убийств, которые помогла ему совершить. Но она знала, что даже если побежит, будет бежать много-много миль, то все равно не скроется от воспоминаний, которые станут преследовать ее до конца жизни.

Рвота рвалась наружу; она пыталась ее подавить, но ничего не получалось. Рот наполнила горькая желчь. Он этого не заметил. Жизель отвернула голову, и в поле ее зрения появился столб дыма, шедшего из трубы над печью. Это дым от горящих трупов семьи Розенблатт. Они превращаются в пепел, – подумала она, и тошнота накатила с новой силой. На этот раз Жизель не сдержалась, и ее вырвало.

– Путан де мерд! – в ярости воскликнул Петуа и отвесил ей пощечину. – Ты наблевала на меня! Ты