Читать книгу - "Чако, 1928-1938. Неизвестная локальная война. Том I - Олег Евгеньевич Царьков"

Вследствие этого его дипломатия стала предсказуемой, а это означало, что Боливия из субъекта региональной политики превратилась в ее объект.

19 октября 1931 года девятнадцать государств Западного полушария призвали Парагвай и Боливию найти территориальный компромисс в Чако. Этот политический акт был инспирирован демагогической резолюцией боливийского конгресса «О подписании пакта о ненападении с Парагваем». В этом документе была сделана специальная оговорка, согласно которой «данный пакт не должен привести к оставлению какой-либо территории или вывода войск из Чако». Таким образом своими мирными предложениями Боливия стремилась закрепить за собой «ползучую агрессию» на спорной территории. В свою очередь, министерство иностранных дел Парагвая инструктировало своих представителей максимально затянуть переговоры с целью способствовать дальнейшей модернизации армии и подготовке к войне. Комиссия нейтралов, на которой рассматривался территориальный спор между Ла-Пасом и Асунсьоном, состояла на этот момент помимо представителей США и соперников из дипломатов всех пяти государств Центральной Америки: Гватемалы, Сальвадора, Гондураса, Никарагуа и Коста-Рики, ориентирующихся на позицию Белого Дома. Предложения комиссии нейтралов предусматривали:

1) восстановление дипломатических отношений между конфликтующими сторонами, 2) подписание соглашения об арбитраже,

3) мораторий на передвижение войск в Чако.

Парагвайская делегация обвиняла своего соперника в захвате территории и требовала отвода его войск за 62 западной долготы. При этом она соглашалась отвести свои войска за реку Парагвай. С точки зрения парагвайцев пакт о ненападении мог быть подписан только в случае, если Боливия не выступит инициатором напряженности в Чако. Боливийские представители также критиковали предложения нейтралов. С их точки зрения, мораторий на переброску войск в Чако нарушал суверенитет страны. Вывод всех войск из зоны конфликта также не устраивал боливийцев, которые указывали, что парагвайская часть Чако заселена. Даже при выводе из Чако парагвайских войск на ней де-факто сохраниться суверенитет Асуньсьона, в то время как отвод боливийских военных контингентов приведет к потере Ла-Пасом контроля над ныне контролируемой им областью Чако. Помимо этого, парагвайская армия, используя водные пути и железные дороги от Пуэрто-Касадо и Пуэрто-Пинаско, за несколько дней займет оставленные позиции, в то время как боливийской армии потребуются месяцы, чтобы восстановить свои позиции. В дополнение к своим возражениям, Боливия предложила исключить из арбитража некоторые зоны Чако (Камири, Бальивиан, Роборе, Пуэрто Суарес).

Бесконечные переговоры с предоставлением гарантий и контргарантий затягивались и постоянно прерывались, ибо дипломаты соперников требовали от своих правительств все новые и новые инструкции по весьма незначительным вопросам. В то же время выдвижение военных отрядов обеих противников становилось все интенсивнее: они основывали все новые и новые фортины, углубляясь в дебри Чако, напоминая игру в го. Цепь боливийских военных постов постепенно смыкалась, продвигаясь строго на север от долины Пилькомайо (4 дивизия), на юго-восток от Пуэрто-Суареса (5 дивизия) и на юг от Роборе (3 дивизия). Основной задачей этих постов был контроль над источниками воды. Парагвайская сторона не отставала от своего противника. Против каждого боливийского фортина, выдвинутого вглубь Чако, парагвайцы выставляли свой. Устройство такого поста занимало немного времени. В отличие от фортов американского Дальнего Запада их даже не обносили частоколов. Фортин в Чако, за редким исключением, состоял из нескольких хижин, служивших казармами гарнизона, обнесенных в лучшем случае плетнем и заграждением из колючей проволоки. Основное различие боливийских и парагвайских постов заключалось в численности гарнизонов фортинов: 3-5 парагвайцам противостояло 15-20 боливийцев. Рассредоточивая своих солдат по фортинам, боливийское командование уменьшало свои резервы, которые можно было бы использовать в случае возникновения конфликта в то время, как командующий Чакской дивизией майор Хосе Феликс Эстигаррибия, наоборот, стремился всегда иметь под рукой до тысячи свежих солдат.

7 сентября боливийцы заняли оставленный парагвайцами фортин Самаклай. Несмотря на цензуру, это событие стало через четыре недели достоянием парагвайской общественности. Вскрытие этого факта послужило запалам к невиданному взрыву национализма. 22 октября 1931 года студенты заполнили улицы и выступили против капитулянтской политики президента, требуя его отставки. Пока солдаты отгоняли одних демонстрантов от дома Х.П.Гуджиари, прочие недовольные разгромили редакцию правительственной газеты El Liberal. На следующий день толпа студентов собралась у дома майора Р.Франко, который выступил перед ними с речью, в которой прокомментировал ситуацию в Чако. После этого часть студентов разошлась по домам, а, примерно, четыре с половиной сотни двинулись к президентскому дворцу. Там по ним неожиданно открыли огонь солдаты президентской гвардии.

События 23 октября 1931 года, повлекшие за собой смерть одиннадцати и ранение двадцати девяти студентов, полностью дискредитировали растерявшегося президента. Хотя последующее расследование доказало непричастность Х.П.Гуджиари к расстрелу, лидеры правящей фракции либеральной партии сформировали новый кабинет и назначить новые выборы на весу будущего года. Наиболее влиятельным в нем был экс-президент и председатель Либеральной партии Луис Риарт, получивший пост военного министра и вице-президента. «Ястреб» Х.Зубизарета сохранил за собой МИД, Э.Айяла – министерство финансов, В.Рохас – министерство юстиции, а МВД возглавил Луис Эскобар. Министры номинально признавали главенство подавленного событиями Х. Гуджиари. Кандидатом Либеральной партии на новых выборах был выдвинут Эусебио Айяла, который 15 августа 1932 года стал новым президентом.

13 марта 1931 года предпоследняя экспедиция генерала И.Т.Беляева обнаружила в центральной части Чако большое озеро, получившее название Питиантута. Из-за отсутствия источников воды в этом районе оно приобретало стратегическое значение. Вскоре на озере был основан фортин, получивший название Марискаль К.А.Лопес. В октябре боливийский командующий генерал Ф.Осорио получил от своей разведки информацию о результатах этой экспедиции. Боливийский военный атташе в Аргентине подполковник Бернандино Бильбао Риоха по пути к месту назначения специально побывал в Асуньсьоне и добыл информацию об открытии парагвайцами большого озера в глубине Чако. В начале 1932 года она достигла стола Ф.Осорио, который распорядился его найти. 25 апреля майоры О. Москосо и Х.Хордан проводили на самолете Веспа облёт центральных районов Чако и обнаружили его. После двойного облета озера они обнаружили на его берегу парагвайский фортин. В своих мемуарах О.Москосо так рассказывал про свою находку:

«…с первого момента мы поняли, что здания представляют собой парагвайский фортин, а не поселение аборигенов, […] и мы это указали в докладе и картах, составленных после разведки». Тем не менее, когда карты озера были пересланы из Ла-Паса в штаб 4 дивизии в Камачо, на них появилась отметка: «возможное местоположение парагвайского фортина».

Доклад майора О.Москосо лег на стол полковника Э.Пеньяранды, командира 4 пехотного полка Лоа. Полковник был смелым, амбициозным офицером, эмоции которого превалировали над разумом. Он переслал разведданные генералу Ф.Осорио с собственными комментариями. На приложенной О.Москосо карте это озеро располагалось несколько восточнее, чем на самом деле – ближе к главной парагвайской базе в верховьях Парагвая Фуэрте-Олимпо. Несмотря на