Читать книгу - "Холокост в Латвии. «Убить всех евреев!» - Максим Марголин"

Для занятий в школе и других мероприятий была выделена отдельная землянка, сбиты столы и скамейки, сшита пионерская форма из парашютной ткани.

Пионерам были торжественно вручены красные галстуки. При входе в пионерский лагерь была арка, за аркой была выложена пятиконечная звезда. Партизаны отряда постоянно помогали и заботились о детях. С операций привозили бумагу, обои, из которых сшивали тетради, карандаши.

Кроме общеобразовательных предметов: чтение, письмо, арифметика, история, школьники получали эстетическое воспитание. 5 июля 1944 года в честь освобождения нашего родного города Минска состоялся большой праздничный концерт. На лесной поляне в районе Клетище Ивенецкого района, где в то время дислоцировался наш отряд, дети пели песни, декламировали стихи и веселились.

На концерте присутствовали партизаны отряда и гости из соседних партизанских отрядов имени Калинина, имени Буденного и других…».

106-й отряд был так называемым семейным. На сотню с небольшим бойцов приходилось около 400 женщин, стариков и детей, в основном евреев, спасшихся здесь от неминуемой гибели. Они все выжили.

В Минске гитлеровцами было организовано крупное гетто, в котором сосредоточили десятки тысяч евреев. Их уделом была смерть. В 1941 году Минск посетил рейхсфюрер СС Гиммлер. Он пожелал поприсутствовать на акции — хотелось вживую увидать, как решают еврейский вопрос его подчиненные. Приказал расстрелять сто евреев. Но не выдержал, сбежал после второго десятка. Организатор и теоретик величайшего в истории геноцида оказался слабонервным. А машина уничтожения не знала эмоций. Собственность ликвидированных евреев отправлялась в Германию с надписью: «Пожертвования белорусского населения немецкому народу». Какое кощунство!

Охраной гетто (читай, безжалостным истреблением его обитателей) занимались и молодцы из команды Виктора Арайса и сотрудники латышской СД и латышские полицейские. «Охрана» с их участием оказалась столь эффективной, что вскоре в минское гетто стали перебрасывать эшелонами евреев из рейха и оккупированной Чехословакии для «окончательного решения еврейского вопроса».

Представляет в этой связи интерес письмо генерального комиссара Белоруссии Вильгельма Кубе своему непосредственному начальнику Генеральному комиссару Остланда Лозе:

«г. Минск, 16.12.1941 г.

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.

Мой дорогой Генрих!

Я прошу тебя лично дать официальную директиву о позиции гражданских властей относительно евреев, депортированных из Германии в Белоруссию. Среди этих евреев есть люди, которые воевали на фронте (в Первую мировую войну) и награждены Железным крестом 1-й и 2-й степени, инвалиды войны, наполовину и даже на три четверти арийцы. На сегодняшний день прибыли лишь 6000–7000 евреев из ожидаемых 25 000, о которых нам было сообщено…

Эти евреи, вероятно, погибнут от холода или голода в ближайшие недели. Для нас они представляют страшную угрозу, как распространители болезней, ибо они, как и мы, немцы, подвержены 22 эпидемическим заболеваниям, распространенным в Белоруссии.

На свою ответственность я не дам СД никаких указаний относительно обращения с этими людьми, хотя некоторые подразделения вермахта и полиции уже наложили руки на имущество евреев, депортированных из рейха. Так, СД забрало у них 400 матрасов, а также конфисковало и другие вещи. Я, безусловно, тверд в своем мнении и желаю содействовать решению еврейского вопроса, но эти люди, которые принадлежат к нашей культуре, отличаются от тупого стада местных. Может быть, возложить массовые расстрелы на литовцев и латышей, которые чужды и местному населению. Я не могу этого сделать. Прошу тебя дать точные директивы, чтобы надлежащая акция была проведена наиболее гуманным образом.

С сердечным приветом

Хайль Гитлер!

Твой Вильгельм Кубе».

А вот что вспоминал один из этих немецких евреев, житель Гамбурга Хейнц Розенберг, чудом уцелевший в аду минского гетто:

«…Последним комендантом гетто был гауптшарфюрер СС Рюбе. Это был человек среднего роста, безжалостный, бросающиеся в глаза большие руки которого постоянно размахивали плеткой или пистолетом. Его основным занятием было шляться по гетто с двумя латышскими эсэсовцами, подзывать одного-десятерых евреев (преимущественно женщин, стариков или детей), вести их к близлежащему кладбищу и там расстреливать… Однажды он пришел в госпиталь и увидел там 30 беременных женщин. Он ушел из гетто, но лишь только для того, чтобы потом привести с собой эсэсовцев. Затем женщины должны были покинуть госпиталь, их выстроили вдоль задней стены здания, и все они были тотчас же расстреляны Рюбе и его людьми. Это было невероятной тяжести заданием для наших мужчин — отнести эти трупы на кладбище».

Теперь обратимся к отчету о «боевой деятельности» оперативной группы унтер-шарфюрера СС Арльта о ликвидации евреев в Минске и его окрестностях. Лишь некоторые выдержки…

«г. Минск, 3 августа 1942 г.

Работа оставшихся членов группы остается по-прежнему в основном та же. Транспорты с евреями прибывают регулярно в Минск и обрабатываются нами. Так, 18 и 19.06 1942 года мы снова занимались рытьем рвов на территории поселка…

26.6. Прибыл ожидаемый транспорт с евреями из рейха.

27.6. Мы выехали почти всей командой на операцию в Барановичи. Результаты, как всегда, оказались отрицательными. В ходе этой акции мы очистили гетто в Слониме. В этот день около 4000 евреев было предано земле (вместе с людьми Арльта евреев в Слониме в основном убивали палачи из 18-го латышского полицейского батальона. — Примеч. авт.).

02.7. Снова копались рвы для приема транспорта с евреями.

10.7. Мы и латышская команда использовались против партизан в лесу около Койданова. Мы смогли ликвидировать склад боеприпасов. Внезапно из засады мы были обстреляны из пулемета, при этом был убит один латышский товарищ. Во время преследования банды были убиты 4 чел.

12.7. Латышский товарищ был похоронен на новом кладбище.

21, 22, 23.7. Были вырыты новые рвы…»

Палачи из Латвии оставили свой кровавый след по всей Белоруссии. Об этом свидетельствуют и составленные по всей форме юридические документы педантичных служащих Фемиды ФРГ в послевоенное время. Вот выдержка из протокола допроса обвиняемого Фишера следователем при Земельном суде Бохума от 10–17 марта 1970 года:

«Я думаю, что на акцию против евреев в Новогрудок мы выехали из Вилейки вечером или ночью. Мы снова были обычной командой служащих, командой войск СС под командованием Липпса и латышской полицией. В то время при нашем учреждении было множество латышских полицейских. Я думаю, что более 20 человек, в том числе, конечно, Ганин, Витолс, Бергман и Разум. Акция в Новогрудке проводилась весной. Зима уже давно прошла, мы могли свободно ездить по дорогам, на них уже не было весенней распутицы. В Новогрудке были прочесаны дома с целью обнаружения евреев. На грузовых машинах евреи вывозились за город. Затем машины возвращались и забирали новые партии евреев. Из Новогрудка были вывезены все евреи, которые там жили. Во всяком случае, на мой взгляд…»