Читать книгу - "На "Ишаках" и "МиГах"! 16-й гвардейский в начале войны - Викентий Карпович"

Тревога! Только чрезвычайные обстоятельства в армейской жизни требуют применения таких сигналов и немедленных действий. Но подъем личного состава по боевой тревоге может быть и в учебных целях, и такая проверка боеготовности проводилась накануне. Никто, безусловно, не ожидал, что боевая тревога повторится на следующий день, в воскресенье.

Летный и технический состав истребительного авиаполка, службы батальона аэродромного обслуживания, поднятые по боевой тревоге, были приведены в действие в соответствии с боевым расписанием. Летчики, хорошо знавшие свои обязанности, отработанные до автоматизма, действовали быстро, четко и уверенно, со знанием дела и, облачившись в обмундирование и захватив летное снаряжение, в быстром темпе направились на аэродром к своим пунктам сбора.

На аэродроме в это время все уже пришло в движение — рассредоточивалась материальная часть самолетов, подходили бензо — и маслозаправщики, автостартеры, транспорт с боеприпасами и сжатым воздухом. Шла подготовка самолетов к вылету — без суеты и паники, быстро и слаженно. Авиамеханики и мастера по спецоборудованию производили дозаправку самолетов горючим и смазочными материалами, отлаживали самолетное оборудование и вооружение, проверяли работу контрольных приборов и органов управления самолетом. В разных концах летного поля заработали моторы, затрещали пулеметные очереди, засверкали огненные трассы — оружейники вели отстрел пулеметов.

В это время летчики 1-й эскадрильи Семен Овчинников, Александр Мочалов, Кузьма Селиверстов, Алексей Овсянкин, Константин Миронов, Александр Суров, Иван Макаров, Григорий Шиян, Иван Скомороха и Николай Калитенко, возглавляемые комэском капитаном Федором Атрашкевичем и комиссаром старшим политруком Алексеем Шаповаловым, неся боевое дежурство на стационарном аэродроме Сингурены вблизи города Бельцы, уже вели первый воздушный бой по отражению налета на город и аэродром немецких бомбардировщиков, прикрываемых истребителями.

Обстоятельства сложились так, что многие летчики в этот день оказались вне части — Александр Покрышкин, Леонид Дьяченко и Петр Довбня, выполняя задание по перегонке самолетов, находились на другом аэродроме. Командир звена Валентин Фигичев с летчиками Степаном Комлевым и Евгением Семеновым несли боевое дежурство вблизи госграницы на полевой площадке Пырлица. Звено Георгия Кондратюка с летчиками Павлом Гичевским и Иваном Ханиным несло боевое дежурство на полевой площадке хутора Вали-Мары. Некоторые командиры из летного состава находились в отпусках и на курсах по повышению летно-штурманского мастерства: Анатолий Соколов, Серафим Солнцев, Андрей Дубинин и Дмитрий Панкратов.

В последние месяцы перед войной обстановка в пограничной полосе создавалась довольно напряженная, имелись основания считать, что по ту сторону государственной границы назревают какие-то важные события.

Немецкие разведывательные самолеты все чаще и чаще стали нарушать государственную границу и вторгаться в пределы советской территории. В целях противодействия разведполетам было получено распоряжение организовать засады авиазвеньев на передовых посадочных площадках. В задачу дежурных звеньев входил перехват вражеских разведчиков и принуждение их к посадке на ближайших наших аэродромах. Вступать в воздушную схватку и сбивать нарушителей строжайше запрещалось во избежание осложнений дипломатических отношений с Германией.

Однажды, когда Валентин Фигичев, преследуя такого воздушного нарушителя, случайно оказался по ту сторону границы, это привело к большому шуму и дипломатическому скандалу, а самому Валентину пришлось долго писать объяснительные.

Однако немецкие летчики на разведывательных самолетах вели себя дерзко и нагло, зачастую открывая огонь по нашим самолетам-перехватчикам.

Это произошло 18 июня 1941 года. С полевой площадки Вали-Мары на самолете И-153 поднялся на патрулирование летчик нашего полка младший лейтенант Иван Ханин. Обнаружив немецкого разведчика над советской территорией, он преградил ему путь, открыв заградительный огонь. Подойдя к неприятельскому разведчику на близкое расстояние, стал подавать ему сигналы, принуждая его к посадке. Однако стрелок разведывательного самолета открыл огонь по советскому истребителю. Наш самолет был сбит, младший лейтенант Иван Ефремович Ханин погиб. Этот случай наблюдали пограничные войска, слышали пулеметную стрельбу и видели падение самолета Ханина.

Несмотря на то что каждый из нас чувствовал напряженность международной обстановки и надвигающуюся грозу, все же день нападения фашистской Германии на нашу страну пришел неожиданно, внезапно. Не сразу мы в полной мере осознали опасность создавшегося положения, не верилось, что началась кровопролитная и разрушительная война — война за жизнь и независимость Отчизны.

Вторая эскадрилья в считаные минуты была приведена в полную боевую готовность. На командный пункт, обозначенный палаткой и телефонным аппаратом, прибыл старший политрук Федор Барышников, в одном лице исполнявший обязанности комиссара и командира эскадрильи. Его заместитель старший лейтенант Константин Ивачев, выдвинутый на эту должность буквально накануне, доложил комэску о готовности летных экипажей, инженер эскадрильи воентехник 2 ранга Кузьма Запорожец — о готовности материальной части.

При постановке задачи командир информировал нас, что из штаба дивизии получено сообщение:

— Сегодня около четырех часов утра фашистская Германия вероломно напала на нашу страну. Подвергнуты мощному артиллерийскому обстрелу пограничные заставы, укрепленные оборонительные сооружения, войска, расположенные в пограничной зоне, узлы связи.

Одновременно крупными силами бомбардировочной авиации под прикрытием истребителей нанесены бомбовые удары с воздуха по аэродромам, военно-морским базам и многим крупным городам. В 5 часов 10 минут немцы бомбили аэродромы нашей дивизии — Кишинев, Бельцы, Григориополь. Пограничные войска вели ожесточенные неравные бои с гитлеровскими войсками. По всему было видно, что это не случайный пограничный конфликт, а более серьезные события — начало войны с фашистской Германией.

Приказано нашей эскадрилье в составе трех звеньев вылететь на аэродром Сингурены для оказания помощи эскадрилье капитана Атрашкевича в отражении налетов вражеской авиации.

Затем комэск дал последние указания на вылет: его звено следует в составе летчиков Семена Светличного и Виталия Дмитриева, который прикомандирован к нам из 3-й эскадрильи. В звене замкомэска Константина Ивачева пойдут летчики Николай Лукашевич и Якуб Меметов, звено Николая Котельникова без изменений — летчики Викентий Карпович и Матвей Хмельницкий. Высота полета 500–600 м. Особое внимание, подчеркнул комэск, нужно уделить осмотрительности и наблюдению за воздухом, на случай встречи с вражескими самолетами действовать по обстановке.

Летные экипажи разошлись по машинам. Получив доклад от механиков о готовности самолетов к полету, летчики надели парашюты и заняли места в кабинах истребителей, пристегнулись и осмотрели кабины.

Последовала команда «К запуску!». В свою очередь летчики подали команду «От винта!». Получив утвердительный ответ от механика «Есть от винта!», начали запуск моторов. Завращались винты самолетов… Вспышка! Моторы заработали одновременно во всей девятке, короткая перегазовка — проба работы мотора на разных режимах. Радиосвязи на самолетах не было, поэтому все сигналы командиру о готовности к вылету подавались соответствующими механическими способами: летчик поднятием руки, а механик прикладыванием руки к головному убору.