Читать книгу - "Вьетнамский кошмар - Брэд Брекк"

«— Посмотри же на них: какие они славные и сексуальные, как ты можешь говорить им «нет»? Господи, какой же ты твердожопый!

— Славные? Да ты сам посмотри хоть на вон ту: ходячий случай триппера, если я хоть что-то понимаю.

— Джон, я знаю эту девушку, она девственна и из хорошей католической семьи. Как ты можешь говорить такое?

— А вон та: её лицо словно иссечено осколками мины-клеймор.

— Так и есть, Джон. За это её зовут «Личико Клеймор». Но тебе не стоит над этим подшучивать…»

Раз в неделю надо было мыть джип. Чем тащиться к реке и мыть самим, мы платили за это другим. Джипу нельзя было покидать расположение 199-ой бригады только с одним человеком — таково было правило капитана Ли, поэтому я уговорил Рамсфельда поискать автомойку вместе со мной.

Рядовой 1-го класса Джон Рамсфельд, высокий, нескладный и тощий паренёк из Кентукки был женат и до армии работал в маленьком сельском еженедельнике, который издавал его отец. Когда-то у него была тёмно-рыжая шевелюра, но с военной стрижкой он был похож на бритую репу.

Каждую неделю мы с Рамсфельдом выезжали на шоссе Бьен Хоа и искали автомойку, где бы мальчишки помыли джип за 100 пиастров, которые мы выкладывали из собственного кармана.

Рамсфельд снимал рубаху и, подставляя солнцу конопатую спину и грудь, читал присланный женой роман. Он читал, а я валялся в жестяной хибаре по соседству с мойкой. Потом я садился в тени и пил пиво, болтал с девчонками и приглядывал за мальчишками.

Всё шоссе было усеяно мойками грузовиков и легковушек, и возле каждой притулилась халупа в пивом «33». У каждой халупы имелось две-три задние комнаты с койками и занавесками вместо стен — для водил, которым хотелось повеселиться во время ожидания. В каждой халупе была своя старуха-хозяйка и от трёх до десяти работавших на неё девок.

Всякий раз я выбирал новую мойку. Не то чтоб была какая-то особая причина, просто я люблю разнообразие.

Несколько раз я пробовал заинтересовать Рамсфельда, но он всегда отклонял мои предложения, заявляя, что женат. И вот однажды я заплатил трём девчонкам расшевелить его, так, ради хохмы…

В тот день Рамсфельд развалился в джипе, пока мальчишки делали своё дело с тряпками и мыльной водой.

— Вот, — сказал я девчонкам, — 100 пиастров каждой, если затащите того хмурого парня в постель. И 300 пиастров той, кому первой это удастся. Думаю, он согласится, но он любит поиграть в кошки-мышки…его трудно уломать. Он всегда играет в такие игры и считает, что ви-намские девчонки что надо!

Девчонки хихикали и кивали, засунули деньги в узкие трусы и направились к Рамсфельду. Первая девушка подкралась к нему сзади, обхватила руками и чмокнула в шею.

Рамсфельд вздрогнул и дёрнулся вперёд, ударившись головой о лобовое стекло.

— Хотеть меня, джи-ай?

— НЕТ…ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ! ОСТАВЬ МЕНЯ, ЧЁРТОВА ШЛЮХА…

ТЫ ЗАРАЗИШЬ МЕНЯ МАНДАВОШКАМИ!

Девушка снова обхватила шею Рамсфельда.

— Ты заняться со мной любовью, джи-ай…клёво трахаться, беб-би!

— НЕТ. ЧТО, СУКА, НЕПОНЯТНОГО? «НЕТ» ПИШЕТСЯ «ЭН-Е-ТЭ».

Две другие девушки приблизились к нему, подбираясь к его либидо. Одна из них схватила каску Рамсфельда, напялила на голову и запрыгала перед джипом, изображая солдата с винтовкой и приговаривая: «Бум-бум…ты хотеть меня бум-бум, солдат?»

Третья подняла блузку, освободив пару объёмистых грудей, и начала гладить их, облизывать похотливо губы, ближе и ближе приближаясь к Рамсфельду.

— Ты трахнуть меня, джи-ай? Чудесно… пожалуйста, трахни меня!

Девки обступили его с трёх сторон, хватали его, пытаясь поцеловать в губы. Одна стала сзади расстёгивать ему брюки, другая сгребла его промежность, а третья, всё ещё в каске, старалась раздвинуть ему ноги.

Рамсфельд костерил их на чём свет стоит, даже воздух голубел.

Девчонки приняли это за весёлое развлечение, так что их смешки скоро перешли в хохот. Они, наверное, думали, какой смешной американец. Он хочет завалиться в постель с одной из нас, но ведёт себя так, словно ненавидит всех троих.

Девчонки выстроились перед ним, тёрли себе промежности и стонали, и в ответ на его ругань они просто смеялись. От этого он распалялся ещё больше.

Наконец, эта долговязая глиста, словно педик, начал отмахиваться от девок, как от мух. Ему удалось выскочить из джипа; девки, смеясь, погнались за ним. Для них это была просто забава. Пропылив по дороге 75 ярдов, он повернул назад и помчался к хибаре, где я пил пиво. Девчонки остановились и сбились в кучку, показывая на него пальцами.

— Брекк! — крикнул он, по-птичьи склонив голову на бок и пытаясь казаться разъярённым. — Это ты их науськал?