Читать книгу - "Кино под небом - Джо Р. Лансдейл"

какое-нибудь здание с кондиционером, чтобы охладиться.

Заниматься археологией даже в лаборатории – дело непростое.

Однажды, во время раскопок я нашла несколько фрагментов керамики, и мне поручили попытаться их реконструировать. Это все равно что дать слепой обезьяне-калеке молоток, мешок гвоздей, кучу пиломатериалов и сказать, чтобы она построила шалаш. Я – та девушка, у которой дома в шкафу до сих пор лежит незаконченный пазл из пятидесяти деталей с изображением белой кошки, который я получила на свое десятилетие.

Каждый вечер я приходила в лабораторию и пыталась заниматься этой керамикой, и, скажу вам, после пятнадцати минут такой работы я представляла опасность для окружающих. Мне хотелось убить кого-нибудь и выпить пару пузырьков успокоительного.

В итоге я уволилась. И это был поворотный момент. Если б я продолжила заниматься археологией, то, скорее всего, сидела бы в тот странный пятничный вечер дома за книгами или в лаборатории над той керамикой, разрушая себе нервы. Но вместо этого встретилась с Тимоти и Сью Эллен и отправилась в автокинотеатр «Орбита».

2

Итак, в тот вечер, после того как я бросила археологию и потеряла свой шанс иметь что-то, на что можно опереться, я каталась по городу на своем стареньком «Шеви Нова», размышляя о том, что мне делать с остатком своей жизни. И скажу вам, мысли эти были далеко не радужными.

Я вспоминала все те истории о тех, кто бросил колледж. Как они теперь живут, работая за прилавком в «Кей-марте» или трахаясь со всеми игроками футбольной команды в межсезонье. Я представляла себя стоящей на углу Норт и Мэйн-стрит с сигаретой во рту, вечно ухмыляющейся кривым оскалом и думающей, как бы мне раздобыть несколько долларов, чтобы зайти в «Севен-Илевен» и купить себе бутылку вина «Тандерберд». Никакое занятие не было б для меня слишком низким: проституция, воровство, наркоторговля, убийство, работа продавцом подержанных автомобилей. Со временем меня стали бы сторониться и пьяницы, и баптисты.

Но в то же время я думала о человеке, которому достались мои доисторические керамические черепки, и испытывала недобрую радость от того, что пока я устраиваю покатушки, кто-то с дергающимися глазами и дрожащими руками сгорбился над этими глиняными осколками и жалеет, что я по-тихому не столкнула их в сусличью нору.

В общем, я каталась по городу, в основном по отдаленным улицам, размышляла и наткнулась на этот пожар.

Возле обочины были припаркованы машины, люди стояли на тротуаре и перед своими домами, наблюдая за тем, как горит студенческая общага.

Я остановилась напротив дома за вереницей припаркованных автомобилей, вышла из машины, прислонилась к ней и стала наблюдать.

Там работала пожарная команда. Пожарные дергали за шланги, кричали и прыгали по газону, как кузнечики. Время от времени один из них вырывался из дверного проема горящего строения, как пробка из бутылки, приземлялся во дворе на четвереньки и ползал, покашливая от дыма, как маленький дракончик.

Я никогда не видела такого пожара, и не надо было быть гением, чтобы понять, что это нечто очень серьезное. Легче спасти пылающую бумажную шляпу.

Пока я наблюдала за тем, как горит общага – к сожалению, это было старое здание из тех, от которых городской совет с удовольствием избавляется, чтобы на его месте построить алюминиевое здание в форме коробки или залить бетоном автостоянку – по улице проехал фургон, остановился у обочины, и из него с криками вывалились трое парней. Студенты, – подумала я. Скорее всего, они отправились за пивом или в поисках автомата по продаже презервативов – и, вернувшись, обнаружили, что забыли выключить плиту с готовящимся чили, и теперь их общага становится источником загрязнения воздуха.

Двое из них сели на бордюр и заплакали, а третий катался по газону и скулил, как собака, проглотившая осколок стекла. Подошел пожарный, наорал на него и дал ему пинка под зад. Парень отполз в сторону, присоединился к своим товарищам на обочине, и они стали плакать втроем.

Я отчаянно надеялась, что в общаге нет других студентов. В противном случае, диплом колледжа им не светил бы.

Я уже собиралась уезжать, когда меня легонько тронули за локоть, и чей-то голос спросил:

– Твоих рук дело, детка?

– Не-а. У меня спички закончились.

– Тогда тебе не о чем беспокоиться.

Я повернулась и посмотрела на Тимоти. Я знала его всю жизнь, в детстве ходила к нему домой играть, а он – ко мне. Между нами никогда не было ничего романтического. Хотя в двенадцатилетнем возрасте я уговорила его поиграть в доктора и обнаружила, что то, что я слышала о мальчиках – правда: они устроены иначе, чем девочки.

– Рада тебя видеть, – сказала я. – Давненько не пересекались.

Один из пожарных, кашляя, вышел к обочине, через дорогу от нас, и сел рядом с одним из студентов. Тот, который катался по земле, всхлипывая, спросил:

– Они его спасут?

Пожарный снял свою дымящуюся каску, откашлялся и посмотрел на студента так, как некоторые смотрят на умственно отсталых детей.

– Сынок, нам очень повезет, если мы сохраним права на добычу полезных ископаемых на месте этой развалюхи.

Тут все три студента разревелись по-настоящему.

Крыша рухнула, и искры от нее взмыли к небу и засверкали, как души светлячков, улетающих на Суд Всевышнего.

– Последний раз я слышал, – сказал Тимоти, – что ты копаешь ямы в земле или вроде того. А еще ходишь на вечерние занятия.

– В лабораторию, – сказала я. – Днем занимаюсь археологией, вечером – лабораторными работами. Пришлось бросить.

Я рассказала ему всю историю.

– Я тоже бросил, – сказал он.

– Я даже не знала, что ты начинал учиться.

– Меня доконала математика. Никогда не мог понять, как икс может быть другим числом. Для меня он всегда выглядел как икс. Я не мог понять этого. Если икс был десятью в один раз, как он может быть пятнадцатью в другой? Черт возьми, откуда кому знать, что такое «икс», если он может быть чем угодно? Куда мне следовало пойти, так это на курс физкультуры, с главным предметом «гольф». Я не могу сложить икс и игрек, но, ей-богу, мог бы отбивать те маленькие белые мячики до самого Далласа.

Он действительно мог бы. Я уже играла с ним в гольф. Мой стиль игры напоминал испуганную матрону, пытающуюся забить крысу до смерти карнизом. Но я достаточно поиграла, чтобы научиться распознавать талант. А у Тимоти был настоящий талант. Многие профессиональные гольфисты отмечали то же самое. И Тимоти не раз говорил, что подумывает взять свои клюшки в дорогу и попытать счастья.