Читать книгу - "Знахарь - Александр Павлович Сапегин"

и сорвала ветки с крупных деревьев, а за ней частым градом посыпались крупные булыжники, опередившие стену жара. Впрочем, Огнёву хватило булыжников и толстенной ветки, отправивших его в беспамятство. Прилетевший в довершение кусок бревна или расщеплённого ствола, смачно чмокнул по груди бессознательного тела.

1Софу (яп) — дедушка;

2Айсон (яп) — любимый внук;

3Гайдзин (яп) — грубое название иностранцев, преимущественно белых (европейцев и американцев)

4Року, сан, ичи (яп) — шесть, три, один (японские числительные).

Глава 5

Кнуты и пряники

Глава 5.

Кнуты и пряники

— Ты сиди, сиди, Наташа, ты же знаешь, мне на ногах лучше думается.

— С детства не люблю, когда ты за спиной ходишь. Вечно гадость какую-нибудь злоумышляешь, — пригубив отменного чая с бергамотом, улыбнулась княжна Вяземская.

— Не бойся, за косу тебя дёргать не стану, — не остался в долгу высокий подтянутый мужчина в простом, без знаков различия полувоенном мундире, вышагивающий позади венского стула княжны. Пригладив тёмные волосы с короткой причёской на военный манер, мужчина невесомо улыбнулся чётко очерченными губами с упрямыми складками в уголках рта, его взгляд заволокла мимолётная паволока детских воспоминаний. — За попку бы ущипнул, да, но ты же проклянешь или Марии нажалуешься, а она мне всю плешь проест. Так что не знаю, что хуже, тем более Маша ныне на взводе и я её понимаю.

— Скажи мне, взрыв фрегата «Lancaster» на параде военных кораблей в Портсмуте, это твоих рук дело? — опустевшая чашка негромко звякнула о тонкий фарфор блюдца.

— Моих? — совершенно ненатурально удивился мужчина. — За кого ты меня принимаешь⁈ Ты разве не знаешь о радикалах из ультраправого крыла IRA1, на весь мир протрубивших об устроенном фейерверке и гордо взявших ответственность на себя, к тому же следы финансирования боевого крыла уходят за атлантическую лужу. Ячейки IRA там неплохо окопались, составляя конкуренцию итальянским мафиози. Тут даже с микроскопом и лупой в руках к нам не подобраться. Ищейки сэров как один стойку на Америку сделали. Душа радуется, глядя, как «кузены» между собой лаются. Просто песня! Мне тут сорока на хвосте принесла сплетню о готовящемся теракте в Лондоне. Эти ирландцы последнее время совсем распоясались.

— Дабы убрать возможные непонимания, я ни в коем случае не обвиняю и не осуждаю. Наоборот, считаю, что англичане заигрались и давно было пора ответить им чем-нибудь подобным. Иного языка, как выяснилось, они не понимают.

— «Заигрались?» — тихо переспросил мужчина. — Подготовку теракта и планирование убийства Марии и Михаила ты считаешь игрой? Сэры с одобрения вырожденцев с коронами на головах руками япошек из партии непримиримых готовили убийство моей жены и сына. Ты же знаешь, я подобного не прощаю. Виндзоры ещё в начале прошлого века на весь мир показали, что не считают Романовых родственниками, когда отказались принять Николашку с семьёй после отречения последнего, благо мой прадед Георгий оказался слеплен из другого теста и сумел поставить островитян на место. Я ничего не забыл и тоже поиграю, только по своим правилам. Для начала я выбью всех причастных подчистую, а ты и твои люди мне помогут. Ты ведь не откажешь мне в такой малости?

— Разве может хрупкая женщина отказать столь настойчивому, к тому же харизматичному мужчине? Ты ведь тогда Марии нажалуешься, а она мне все волосы по одному повыдергает, если я брошу её в её желании отомстить, — вернула остроту княжна.

— Надеюсь на тебя, — кивнул мужчина, присаживаясь к чайному столику. — Ещё чаю? (Вяземская отрицательно качнула головой) Нет? А я себе, пожалуй, налью кофе с коньяком, не возражаешь, если кофе в том коньяке не будет от слова совсем? Вот и ладушки.

Пригубив алкоголь, мужчина покрутил янтарную жидкость в снифтере и затуманился взором, думая о чём-то сугубо своём.

— Самое поганое в том, — отмер мужчина, — что островитянам помогали наши доморощенные англофилы-придурки, свято верящие в западные ценности и бремя белых людей. Идиоты! СИБ и контрразведка давно вели некоторых из этих деятелей, но прошляпили утечку информации. Знаешь, а у желтомордых реваншистов, вскормленных нашими заклятыми друзьями, всё могло получиться. Поезд с Машей и сыном могли подорвать в тоннеле. Из шурфов извлекли семьсот килограммов взрывчатки. Семьсот! Представь, что бы там осталось, кроме месива и камней⁈ Как удачно погранцы наткнулись на диверсионную группу. Господи, — провёл рукой по лбу мужчина, разом опрокидывая в себя коньяк и совершенно не чувствуя его вкуса.

— А ещё поганее то, что некоторых доморощенных тварей я не могу тронуть. Пока не могу, — мрачно уточнил он, сжимая снифтер до белых костяшек на руках. — Ничего… Ладно, что мы о грустном, ты мне скажи, ты так и будешь в столицу годом да родом наведываться? Маша без тебя скучает. Мы скоро забудем, как выглядит одна одиозная княжна.

— Полноте, — отмахнулась та самая княжна, — не хочу тебя компрометировать. Чем меньше людей помнят и знают о наших связях, тем лучше. Да и зачем вам светиться в одной компании с «ведьмой»? Я сейчас, как принято говорить, в некотором роде «токсичный» человек, запятнавший себя мутными делишками и неподобающими связями. Не самая лучшая компания, так сказать.

— А нам плевать!

— А мне — нет! — парировала Наталья, прожигая мужчину взглядом. — Эпатаж публики оставь мне, тебе же следует оставаться чистым и безупречным. Не марайся о сплетни и досужие домыслы, лучше разберись с канцлером и некоторыми министерскими чинами.

— Так-так-так, — подобрался мужчина, — я чего-то не знаю?

— Ты тут некоторым выдающимся господам красивые побрякушки на грудь повесил, наградив непричастных за предотвращение теракта, а знаешь ли ты, в какую сумму премиальных рядовым пограничникам эти рукопожатые тобою господа оценили жизнь твоей семьи? — дождавшись, когда у собеседника выгнется в нетерпении бровь, Наталья припечатала. — Сто тысяч рублей! Причём о предотвращении подрыва литерного состава в приказах финуправления погранслужбы нет ни слова. Даже если так, то стоимость строительства тоннеля и эстакады обошлось в три с половиной миллиарда рублей. Сто