Читать книгу - "Как ни крути - помрешь - Ким Харрисон"

Я успела развернуться, проехать обратно мост через Огайо ивъехать в Низины, а Дженкс все молчал. Обалдевший от вида звезды пикси припарковалсяна обычном своем месте на зеркале заднего вида, глядя, как кучкующиеся снеговыетучи превращают яркий день в нечто уныло-депрессивное. Не думаю, что крылья унего посинели от холода – печка просто раскалилась. Это было смущение.

– Дженкс? – позвала я, и крылья у него замелькали так,что пропали из виду.

– Ничего не говори, – пробормотал он едва слышно.

– Дженкс, не так все было плохо.

Он повернулся: на лице отвращение к самому себе.

– Я забыл, как меня зовут!

Мне не удалось удержаться от улыбки.

– Я никому не скажу.

Крылья стали понемногу розоветь.

– Правда?

Я кивнула. Не надо много мозгов, чтобы сообразить, как важносамолюбивому пикси не терять уверенности в себе и присутствия духа. Я былауверена, что его вспыльчивость и злословие тоже из самолюбия проистекали.

– Не рассказывай Айви, – сказала я, – но когда мы впервый раз говорили, я перед ним просто пресмыкалась. Он мог воспользоватьсяэтим моим отношением, мог использовать меня как тряпку и выбросить вон. Он нестал. Он так себя вел, что я себе казалась интересной и важной, хотя тогда былапоследней шестеркой в ОВ. Он классный мужик. Настоящий. Он наверняка дажевнимания не обратил, что ты забыл, как тебя зовут.

Дженкс вздохнул – так глубоко, что вздох достал до печенок,наверное.

– Ты поворот пропустила.

Я качнула головой, останавливаясь на светофоре за жуткимвнедорожником, загородившим обзор. Наклейка на ржавом бампере гласила: «Средимоих лучших друзей есть люди. М-м, объедение!». Я улыбнулась. Только в Низинахтакое увидишь.

– Хочу глянуть, не проснулся ли Ник, раз уж мы здесь, –объяснила я. – Выдержишь еще немного? – спросила я Дженкса.

– Угу, – сказал он. – Я-то в норме, но ты это зряделаешь.

Загорелся зеленый, а я едва не заглушила мотор. Мы проползлиперекресток и заскользили в снежной каше, когда я прибавила газу.

– Мы сегодня в зоопарке поговорили, – сказала я степлым чувством внутри. – Кажется, у нас идет на лад. И я хочу похвастаться пропусками.

Пикси загудел крыльями.

– Ты уверена, Рэйчел? В смысле, ты тогда здорово егонапугала, протянув через него столько энергии. Может, не надо форсировать? Дайему немного воздуху.

– Уже три месяца даю, – пробормотала я. Взгляд у меняне отрывался от зеркала заднего вида – наверное, тип в машине за мной решит,что я с ним заигрываю. – Еще немного воздуху, и он взлетит. Слушай, я же несобираюсь переставлять мебель у него в квартире. Только пропусками похвастаюсь.

Дженкс промолчал, и я начала нервничать. Беспокойствосменилось удивлением, когда я завернула на стоянку и припарковалась позадипотрепанного грузовичка Ника. На пассажирском сиденье лежал чемодан. Утром еготам не было.

С отвисшей челюстью я глянула на Дженкса, и он невеселопожал плечами. Мне стало холодно от мыслей. Я перебирала в памяти наш разговорв зоопарке. Мы же сегодня в кино идем! А он собрал чемодан? Куда он намылился?

– Полезай в сумку, – тихо сказала я, не желая верить вхудшее. Не в первый раз я прихожу, когда Ник уезжает или уже уехал. Он то идело уезжал куда-то в последние три месяца, а я обычно узнавала, только когдаон возвращался. Но отключенный телефон и собранные вещи? Неужели я такошиблась? Если сегодняшнее свидание он задумал как прощальное, я просто умру.

– Рэйчел…

– Я открываю дверь, – сказала я, аккуратно кладя ключив сумку. – Останешься здесь и будешь надеяться, что не замерзнешь?

Дженкс завис надо мной с озабоченным видом – вот толькоруками уперся в бедра.

– Выпустишь меня, как только войдем в дом, – потребовалон.