Читать книгу - "Кино под небом - Джо Р. Лансдейл"

мысль, – произнес Стив.

– Ничего выдающегося, – сказала Грейс, – но это больше, чем предлагал кто-либо другой. Гомер, возможно, ты гений.

– Ты так считаешь? – спросил Гомер.

– Нет, – ответила Грейс. – Не особо. Но даже слепая свинья время от времени находит желудь. И я думаю, что ты, возможно, нашел идею.

– Ну и ну, – произнес Гомер. – Ничего себе. Идея. У меня, а не у кого-то. Э-э, а что за идея-то?

6

– Это ж просто мысль, – сказал Гомер. – Но я не учел того, что там может не быть двери.

– У этой рыбы есть два пути внутрь, – сказала Грейс. – Рот и задница. Если попытаемся выбираться через рот, то в него все время хлещет вода. Мы утонем. Но если мы попробуем через задний проход, то, возможно, найдем выход. Эта тварь может жрать и гадить, но у нее нет настоящих рыбьих внутренностей. Думаю, что Бджо ошибается кое в чем. На мой взгляд, эта рыба является или являлась продуктом в стадии выполнения. Роботы должны были доделать ее до конца, создать ей внутренности, но по какой-то причине не справились с задачей.

– Оставили рыбу незавершенной, – сказал Стив.

– Да. Думаю, что то, что создало этот мир и его наполнение, теряет хватку. Возможно, ему или им просто все это надоело.

– Поэтому рыба разваливается? – спросил я. – Наши боги сходят с ума?

– Ага. Разваливается, либо ее просто не доделывают. Похоже на сон, который мне снился в детстве. Когда я ночью ложилась спать, эльфы разбирали и прятали окружающий меня мир. Но они были невероятно проворны, потому что, когда я вставала, чтобы пописать, и выглядывала в окно, все всегда было таким, как прежде. Они восстанавливали вещи мгновенно, прежде чем я успевала к ним прикоснуться. Но иногда, во сне, я боковым зрением видела, что вокруг меня ничего нет.

Я хорошо помню эти сны. После них у меня сложилось ощущение, что весь этот мир – сплошной обман, и что я сама его придумываю, пока живу и дышу. А иногда все ломалось и наяву, если сознание ускользало.

– То есть, в том сне тебе снилось, что замечталась днем? – спросил Стив.

– Ага. И теперь я, возможно, живу как раз в том мире, который мне снился. Только он куда более неприятный.

– У меня начинает болеть голова, – сказал Гомер.

– Может, вернемся к плану побега? – предложил Стив.

– Ага, – согласилась Грейс. – Я хотела сказать, что, возможно, там, в задней части, есть выход.

– Отлично, – сказал Кори. – Мы выплывем из задницы верхом на какашке. И утонем.

– Вот тут-то и пригодится идея Гомера, – сказала Грейс.

– А в чем она заключалась? – спросил Джеймс. – Мне до сих пор кажется, что я не все в ней понимаю.

– Главное – прислушиваться к тому, что происходит у нас в голове, – произнесла Грейс, и эти слова повисли в воздухе, как выпущенные кем-то газы.

– Понятно, – сказал я. – Пробиваемся в заднюю часть рыбы, остаемся там, пока не почувствуем, что давление в голове падает. А потом сваливаем через задницу. Идея Гомера, только без привычной двери.

– Верно, – произнесла Грейс. – Но мы должны подготовиться заранее. Нужно убедиться, что там есть выход. В задней части могут быть настоящие рыбьи кишки. Нам могут потребоваться какие-то плавсредства.

– Может, у Скатов есть спасательные жилеты, – сказал Стив.

– Очень смешно, – проворчала Грейс, – но эта идея уже хоть что-то. Иначе мы всю жизнь проживем в рыбьем брюхе. Будем болтаться здесь, пока к нам не нагрянет толпа голодных людей, готовых слопать нас на обед.

– Вполне возможно, что мы сможем найти с ними общий язык, – сказал Джеймс. – Мы сами делали разные безумные вещи. Дома я не стал бы заниматься этим в субботний вечер. Один раз я даже ел мертвого ребенка. А может, и пару раз. Хорошо. Раза три, наверное, ел. И я видел, как двоих из них убили. Так чем же я лучше Бджо и его людей?

– Ты должен заставить себя быть лучше, – сказала Грейс. – Все мы должны. Все мы оступались. Выживали всеми доступными способами. Но я знаю, что мы со Стивом и Джеком старались держать себя в руках. Очень старались. Будем стараться и впредь, и остальным предлагаем то же самое. Если вы хотите остаться здесь, это ваш выбор. Это всех касается. Я же буду искать выход из выхлопной трубы.

Джеймс кивнул.

– Я тоже.

– Черт, я – за, – сказал Гомер. – Это моя идея, а я даже не знал, что она у меня есть.

– А что насчет всех остальных? – спросила Грейс.

– Я в деле, – произнес я.

– Я тоже, – сказал Стив. – Куда ты, туда и я, дорогая.

Кори поднял руку.

– Я с вами. Но, может, нам заключить какую-нибудь сделку с теми парнями? Выторговать у них немного того ликера. На вкус он как вареные какашки, но вставляет будь здоров.

– Вот чего нам не нужно, – сказала Грейс. – Так это отвлекающих факторов.

– Так у нас есть четкий план? – спросил Джеймс.

– С этим небольшая проблема, – сказала Грейс. – Четкий план мне еще не пришел в голову.

– Тогда давайте все вместе разработаем его, – предложил я.

– Все это попахивает собачьим дерьмом, – сказал Кори.

– Вообще-то, рыбьим, – поправил его Джеймс.

Когда никто не засмеялся, он заметно расстроился.

– Это верно, – сказал я. – Но я устал от того, что этот мир мной помыкает. Я хочу дать ему отпор. Давай перекусим, а потом соберемся с мыслями и подумаем, как нам достигнуть желаемого.

7

Мы собрали немного еды. Несколько рыб, которых проглотил Эд. Выпотрошили их и съели сырыми. Я задался вопросом, нет ли и в их мясе крошечных электрических проводов.

После трапезы мы первым делом проверили, заведется ли автобус.

Не завелся.

Стив и Гомер заглянули под капот.

– Думаю, дело в сырости, – сказал Гомер. – Нужно чем-нибудь просушить внутренности карбюратора и все такое. Вполне подойдут какие-нибудь старые тряпки.

– Мы их носим, – сказал я.

– Всем скинуть с себя одежду, – скомандовала Грейс.

Мы разделись и стояли голыми, пока Гомер и Стив брали наши лохмотья и шкуры и протирали ими внутреннюю часть двигателя.

Ну, стояли мы не совсем уж голыми. Я был в ботинках. Как и все остальные. У Грейс они были сделаны из высушенных шкур животных, как и у Ребы. Уверен, я выглядел нелепо в одних туфлях, подошвы которых, чтобы те не болтались, я подвязал бечевкой и лианами еще во время нашего пребывания в автокинотеатре.

Просушка двигателя продолжалась еще какое-то время, после чего нам вернули нашу, теперь уже выпачканную в смазке, одежду.