Читать книгу - "Чистая правда - Дэвид Бальдаччи"

Когда Найт снова заговорила, ее голос добрался до самых дальних уголков зала:

– Мастер-сержант Джеймс Стэнли служил в армии в шестидесятых и стал добровольцем программы тестирования защитного снаряжения против газовых атак – так ему сказали. Тестирование проходило в Мэриленде, на Абердинском испытательном полигоне. Стэнли подписал необходимые документы, но ему ни разу не предложили надеть специальное обмундирование или маску. Он лишь проводил долгие беседы с психологами, обсуждал с ними личные вопросы, и ему давали выпить воды во время разговоров.

В тысяча девятьсот семьдесят пятом году Стэнли, жизнь которого пошла под откос – необъяснимое поведение, увольнение из армии, развод, – получил письмо из армии с просьбой участвовать в тесте для представителей армии, связанном с приемом ЛСД^[28] в тысяча девятьсот пятьдесят девятом году, поскольку армия хотела изучить долговременное действие данного медикамента. Под предлогом тестирования снаряжения для защиты от боевых газов армия давала ему и другим солдатам ЛСД, не поставив их об этом в известность.

Присутствующие зрители дружно ахнули и начали переговариваться. Перкинсу даже пришлось стукнуть молотком – неслыханный случай в Верховном суде.

Фиске подумал, что это дело может оказаться очень важным. Руфус Хармс отправил апелляцию в суд; быть может, он также хотел выдвинуть иск против армии? Во время службы с ним произошло нечто ужасное. Какие-то люди что-то с ним сделали и разрушили его жизнь, что привело к гибели маленькой девочки. Руфус хотел свободы и справедливости. Правда на его стороне, заявил он. Однако сейчас, даже с учетом того, что правда была на его стороне, при нынешних законах это не имело значения. Как и сержант Стэнли, Руфус Хармс проиграет.

Найт продолжала, довольная реакцией зала:

– ЦРУ привлекло психологов, и вместе с армией они предприняли попытку изучить влияние наркотиков на солдат, поскольку Управление получило данные, что Советский Союз накапливает наркотики, и армия хотела знать, как их можно использовать в военное время. Вот о чем шла речь. Стэнли, справедливо обвинивший армию в разрушении собственной жизни, подал иск. Его дело рассматривал Верховный суд. – Найт сделала паузу. – Стэнли проиграл.

В зале снова послышались удивленные восклицания.

Джон посмотрел на Сару, которая не сводила глаз с Найт. Тогда он перевел взгляд на Рэмси – и увидел, что тот в ярости.

– В сущности, вы просите суд отказать Барбаре Чанс и подобным ей истцам в реализации одного из самых важных конституционных прав наших граждан: на разбирательство в суде. Разве вы не этого добиваетесь? Разве не намерены позволить виновным уйти от наказания?

– Мистер Андерсон, – вмешался Рэмси. – Что произошло с мужчинами, совершившими изнасилование?

– По крайней мере один из них предстал перед военно-полевым судом, его признали виновным и заключили под стражу, – быстро ответил Андерсон.

Рэмси торжествующе улыбнулся.

– Так что едва ли можно сказать, что он ушел от наказания.

– Мистер Андерсон, у нас есть письменные доказательства того, что действия, за которые один из виновных лишен свободы, продолжались очень долго, о них знало высшее армейское начальство, но не предприняло каких-либо действий, чтобы положить им конец. К тому же расследование началось только после того, как Барбара Чанс обратилась в местную полицию. Так скажите мне, понесли ли виновные наказание?

– Я бы сказал, что ответ на данный вопрос зависит от вашего определения вины.

– Кто осуществляет полицейский контроль над армией, мистер Андерсон? Как мы можем быть уверены в том, что случившееся с сержантом Стэнли не повторится?

– Военные сами осуществляют контроль. Причем весьма профессионально.

– Дело Стэнли рассматривалось в восемьдесят шестом году. Затем возникло дело Тейлхука – до сих пор не получившие объяснения инциденты во время войны в Персидском заливе. А теперь изнасилование женского военного персонала… И вы называете это профессиональной работой?

– Ну, любая крупная организация сталкивается с внутренними незначительными проблемами.

Найт ощетинилась.

– Я очень сомневаюсь, что жертвы этих преступлений назовут то, что с ними случилось, незначительными проблемами.

– Конечно, я не имел в виду…

– Когда я говорила о том, что следует распространить иммунитет на полицию, пожарных и больничный персонал, вы со мной не согласились, верно?

– Верно. Слишком большое количество исключений из правила опровергает правило.

– Вы, конечно, помните взрыв «Челленджера»? – Андерсон кивнул. – Уцелевшие гражданские на борту шаттла имели право предъявить иск правительству и создателям корабля за понесенный ущерб. Однако семьи военного персонала на борту не могли сделать этого из-за иммунитета, который гарантирует военным суд. Вы считаете это справедливым?

Андерсон вернулся к старым надежным доводам.

– Если мы позволим предъявлять иски к военным, то сильно усложним обеспечение национальной безопасности страны.

– И это действительно основа основ, – сказал Рэмси, довольный, что Андерсон поднял вопрос безопасности страны. – Уравновешивающий закон. И Верховный суд определил, где находится точка равновесия.

– Совершенно верно, господин председатель Верховного суда, – сказал Андерсон. – Это фундаментальный закон.

Найт едва не улыбнулась.

– Неужели? А я считала, что фундаментальным законом является конституционное право граждан восстанавливать справедливость в суде. В нашей стране нет закона, гарантирующего иммунитет военным. Конгресс не посчитал возможным его принять. На самом деле именно Верховный суд в тысяча девятьсот пятидесятом году изобрел – причем абсолютно на пустом месте – такую особую трактовку, несомненно, придумав ее из опасения, что подобные иски опустошат казну США. Я бы не стала называть это фундаментальным законом.

– Тем не менее прецедент был создан, – заметил Рэмси.

– Прецеденты меняются, – ответила Найт, – в особенности если они ошибочны. – Слова верховного судьи вывели ее из равновесия, потому что тот мог в любой момент вспомнить подходящий прецедент, когда это было ему выгодно.

– Со всем возможным уважением я считаю, что военные лучше справляются с такими вопросами сами, судья Найт.

– Мистер Андерсон, вы намерены оспорить юрисдикцию суда или его полномочия услышать и принять решение по данному делу?

– Конечно, нет.

– Суд должен определить, приводит ли служба в армии к тому, что человек лишается всех прав защиты, положенных гражданскому лицу?

– Я не стал бы это так формулировать.