Читать книгу - "Клуб патриотов - Кристофер Райх"

Он внимательно наблюдал за ними, ожидая, что они свернут налево или направо к магазинчикам, расположенным по обе стороны от главного входа. Но группа направилась прямо к тонированным дверям. Оставив свой наблюдательный пост около ювелирного отдела, Болден пересек коридор. Он заметил, что одна молодая женщина немного отстала.

— Только въехали? — спросил он, подстроившись под ее шаг.

— Я? Я здесь не живу, — ответила женщина.

— А вам бы подошло, — улыбнулся Болден. — Отличные виды. В погожий денек… ну, вы знаете, как там дальше в песне поется.

Впереди руководитель странной группы махнул охраннику, который уже распахивал перед ними двери, приглашая пройти.

— Верхние этажи — это то, что нужно, — продолжал болтать Болден. — Стоят целого состояния, но, я так понимаю, если тебе пошла карта, то почему бы не оторваться по полной? А что у вас за компания? Хотите отпраздновать день рождения? Или повышение по службе?

Он всегда был актером, черт подери, и презирал себя за это, продолжая нести всякую чушь и нагромождая одну нелепость на другую. К своему ужасу, он видел, что его уловка работает. Эта серьезная, сдержанная с виду женщина не только, задержавшись, слушала его, но, кажется, ей даже льстило его внимание.

— Праздник, — пояснила она. — Мы только что выиграли крупный заказ. И по этому случаю приглашены на шампанское к боссу.

— Тогда поздравляю. Уверен, всю работу сделали вы.

Женщина самоуверенно улыбнулась:

— Совсем немного.

— Вы меня обманываете. Я сразу вижу: у вас даже щеки покраснели. Наверняка все это ваших рук дело.

За весь разговор Болден ни разу не отвел от нее взгляда. Краем глаза он видел, что охранники внимательно осматривают каждого входящего, буквально считают их по головам. И тут женщина споткнулась: каблук зацепился за ковровую дорожку. Болден протянул руку, чтобы подхватить ее, и при этом задел охранника, придерживавшего дверь. Женщина вскрикнула, но удержалась на ногах и рассмеялась. Вся группа, как один, тут же остановилась и повернулась посмотреть, все ли в порядке. Руководитель, мужчина в летах с длинными седеющими волосами, убранными в хвост, настоял, что проводит ее до лифта. И группа, весело переговариваясь, неторопливо пошла по коридору.

Оставшись один, Болден с улыбкой повернулся к охраннику. Он ждал, что сейчас ему на плечо опустится рука и его спросят, кто он такой и зачем пытается пробраться в жилую часть здания. Но вместо этого услышал любезное: «Простите, сэр», за которым последовало: «Приятного вечера».

И на этом все закончилось. Миновав тонированные двери, Томас пошел по серебристо-серому коридору мимо восточных древностей и современной копии средневекового гобелена из Байо. Он успел догнать группу, и они все вместе ввалились в лифт. Архитекторы выходили на пятьдесят пятом этаже. Подождав, пока за последним закроется дверь, Болден нажал семьдесят седьмой. Пентхаус. В банке поговаривали, что за него выложили кругленькую сумму в двенадцать миллионов долларов.

Насвистывая «В погожий денек…», знаменитую мелодию из репертуара Фрэнка Синатры, то ли для камеры наблюдения, то ли для себя, Болден сунул руку в карман пальто и достал бейсболку. Набрав несколько раз номер Шиффа, он установил, что тот дома и ждет, когда за ним заедет его личный шофер Барри и отвезет его в аэропорт Тетерборо, откуда он полетит в столицу на ужин Джеймса Джаклина — «ужин на десять миллиардов».

Двери лифта открылись, и Томас вышел в прохладный коридор в пастельных тонах — бежевые ковровые покрытия, бежевые панели, приглушенное освещение. Двери из этого коридора вели в квартиры класса пентхаус. Он знал, что квартира Шиффа с видом на парк выходит на восток. Встав боком к двери и наклонив голову так, чтобы не видно было лица, Болден позвонил в звонок. Через несколько секунд послышалось металлическое жужжание — замок открылся автоматически — и из невидимого динамика раздался голос:

— Это ты, Барри?

— Да, сэр.

Болден распахнул дверь.

Микки Шифф, загорелый и элегантно одетый по случаю званого ужина, как раз входил в просторную прихожую. Болден бросился к нему и, схватив за грудки, стукнул о стену.

— Убирайся отсюда, — просипел Шифф, — я уже вызвал охрану.

— Если б ты вызвал охрану, ты бы меня не впустил.

Подталкивая Шиффа перед собой, Болден направился в гостиную. Роскошные апартаменты были обставлены в холостяцком стиле: блестящая и гладкая мебель с претензией на художественный вкус не создавала ощущения уюта. В гостиной в глаза сразу бросался огромный плазменный экран телевизора и очень большая картина Пикассо, написанная в его «голубой период». Да, холостяк с парой сотен миллионов долларов на счете.

— Сядь, — сказал Болден, указывая на кушетку.

Шифф неохотно сел.

— Ты куда собрался? На ужин к «Джефферсон партнерс»?

— Как все.

Болден сел на такую же кушетку по другую сторону от кофейного столика.

— Во-первых, ты должен усвоить, что здорово влип.

— Почему? — спросил Шифф, смахивая со смокинга пыль.

— Ладно, подполковник Шифф, объясняю в двух словах для непонятливых. Последнее, что ты сделал, когда еще занимался снабжением морской пехоты, — обеспечил контракт на семьдесят пять миллионов долларов компании «Фаннинг файерармз», принадлежавшей ассоциации «Дефенс», которую Джеймс Джаклин выкупил за счет кредита в семьдесят девятом году сразу после ухода из Пентагона. В знак благодарности за этот контракт он заплатил тебе больше миллиона долларов. Триста двадцать тысяч ушло в качестве первого взноса за дом в Вирджинии, остальное осело на твоем новом счете в банке «Харрингтон Вайс». Плюс хлебное местечко в ассоциации «Дефенс» со стартовой зарплатой в полмиллиона долларов. Даже сегодня это слишком большие деньги для человека, никогда не работавшего в банковской сфере, а тогда и подавно целое состояние.

— Я не делал ничего подобного, — процедил Шифф, — все это бесстыжая ложь.

— Цифры не лгут. — Болден вытащил засунутую за ремень пачку бумаг и бросил ее на столик. — Ты сам нас этому учил. Ну да ладно, вот тебе все подробности.

Шифф просмотрел бумаги.

— Откуда у тебя эти… — начал он, затем бросил бумаги на кушетку. — Это было двадцать пять лет назад. Срок давности истек.

— При чем тут срок давности? Я не собираюсь идти в суд. Я пойду прямо в «Уолл-стрит джорнал». Да журналисты передерутся за такой материальчик! Черт возьми, Микки, тут не только на статью, тут на целый роман хватит. Кроме того, — добавил Болден, — чтоб занимать руководящий пост в любой компании на Уолл-стрит, надо иметь незапятнанное прошлое. И здесь срок давности не действует.

— Хочешь верить — так верь.

— Знаешь что? А я в самом деле верю.

Шифф размышлял над тем, что услышал: его взгляд перебегал от бумаг на Болдена и обратно. Время от времени Микки подносил руку ко рту, то хмурясь, то сжимая губы.