Читать книгу - "Не дрогни - Стивен Кинг"

и щёлкай. Двигайте бёдрами. Отступите назад, чтобы уступить ей сцену... поворот... шлёпните себя по задницам... снова поворот. Давай, покажите.

Чувствуя себя будто во сне, Барбара отступает вместе с другими «девочками», хлопает, щёлкает пальцами, поворачивается и шлёпает. У «Дикси Кристалс» большие зады, чтобы по ним шлёпать, у Барбары – не очень.

– Ещё один поворот, а потом – вперёд.

Тесс, Лаверн и Джем поют интро.

– Барбара? – спрашивает Фрида, всё ещё в микрофон. Духовые продолжают интро: бум-БАХ-БАХ-бум. – Язык проглотила, девочка?

На этот раз поют все вместе, и вдруг что-то накатывает на Барбару. Что-то хорошее. Клянусь Богом, она чувствует себя настоящей «Кристалс».

– Стоп! – кричит Фрида, и духовые замолкают. – Давайте ещё раз, и влейте в это чертову душу. Возвращайтесь к первым движениям!

Барбара следует за «Кристалс» налево от сцены. Тревога сменяется нервным предвкушением. Вдруг ей очень хочется это сделать. Как в песне – делать это до самого рассвета.

Справа от сцены она видит, как Бетти разговаривает и смеётся с Доном Гибсоном, программным директором в Мингo.

– Готова? – спрашивает Фрида.

Тесс показывает ей «класс».

– Хорошо, давайте эти бёдра! И... музыка!

Духовые начинают играть – бум-БАХ-БАХ-бум, и «Дикси Кристалс» – теперь их четверо – выходят на сцену, смотрят на пустые места и поднимают руки над головой. Барбара думает, что зрители будут аплодировать, и это будет круто. Очень.

Она ожидает, что Фрида скажет музыкантам остановиться и прикажет «девочкам» повторить, но вместо этого Бетти выходит справа от сцены, и хотя на ней джинсы-мом, свободная блузка и небрежные лоферы, когда она скользит и делает поворот в центр сцены, она – Сестра Бесси.

Она хватает микрофон, которым пользовалась Фрида, точно в такт выходит в ряд с «Кристалс» позади и начинает петь главную партию.

К концу песни Барбара понимает две важные вещи. Первая – что этот мир не её; её мир – это поэзия. Вторая – что ей бы очень хотелось навсегда быть «Дикси Кристалс». Она отдала свои стихи Бетти Брэди; Сестра Бесси подарила ей дар, одновременно ценный и мимолётный.

Эти две вещи создают нечто новое и сильное; вместе они взаимно нейтрализуют друг друга.

9

Триг обедает в своем кабинете: в одной руке – бутерброд с яичным салатом, в другой – банка холодного чая. Радио настроено на «Биг Боб».

Обычно с 11 утра до 13 там идёт шоу Гленна Бека, но сегодня вместо него – пресс-конференция из здания Мерроу. Повод – убийства «заместителей» присяжных (власти сдались и тоже начали так их называть). У микрофонов – начальник полиции Бакай-Сити Элис Пэтмор и лейтенант полиции штата Ганцингер.

Триг знает имена детективов полиции Бакай-Сити, назначенных на дело, встречался с Джейнс и Аттой, но их здесь нет. Кажется, дело перехватила полиция штата.

Триг работал большую часть жизни с влиятельными людьми, и хотя слушает, словно от этого зависит его жизнь и свобода, он не может не восхищаться тем, как ловко начальник Пэтмор передала это уродливое, кричащее дитя другой организации. Которая и возьмёт на себя всю вину, если убийства продолжатся. «Не «если», – думает он. – «Когда».

После краткого обзора того, что известно о последнем убийстве, Ганцингер говорит:

– У нас есть важная новая информация о преступнике. Мы полагаем, что имя, под которым он известен, вероятно, прозвище – Триг. Т-Р-И-Г.

Триг замирает с бутербродом перед ртом. Потом откусывает. Знал ли он, что это случится? Конечно. Начальник Пэтмор добавляет:

– Учитывая псевдоним Билл Уилсон, который он использовал в первом угрожающем сообщении нашему департаменту, мы полагаем, что этот человек может – подчёркиваю, может – быть членом реабилитационного сообщества, вероятно, Анонимных Алкоголиков или Анонимных Наркоманов. Если кто-либо из участников одной из этих программ знает человека, называющего себя Триг, мы надеемся, что вы выйдете на связь. Ваша анонимность будет защищена.

Хуже и хуже... но и ожидалось. Вопрос – зачем он использовал имя Билла Уилсона в письме к Уорику, главе городского детективного отдела, и начальнику полиции Пэтмор. Тогда это казалось естественным и правильным – зачем ещё он это делал, если не для того, чтобы загладить вину? Разве заглаживание вины не было главным в Программе, которую основал Билл Уилсон?

«Ты не сделал этого ради этого. Ты сделал это, потому что хотел, чтобы тебя поймали. Возможно, именно поэтому ты и написал те письма изначально».

Это его отец говорит, и Триг отказывается это принимать. Он писал письма, чтобы виновные почувствовали вину. Им нужно было это почувствовать.

Пэтмор и Ганцингер открывают пресс-конференцию для вопросов. Первый вопрос:

– Есть ли у вас описание этого Билла Уилсона, также известного как Триг?

Рука Трига тянется к шраму на челюсти и обводит его по длине. Чтобы зашить, понадобилось всего семь швов, но шрам заметен и спустя столько лет.

– Пока нет, – говорит лейтенант Ганцингер.

Это успокаивает, но только если правда. Что если они знают про шрам? Триг смотрел немало криминальных фильмов и знает, что полиция умеет держать информацию при себе. Возможно, они не раскрывают данные свидетелей, которые видели, как он стоял на ступеньке трактора и притворялся, что разговаривает с фермером, которого только что убил.

Начальник Пэтмор добавляет:

– Мы точно знаем лишь то, что этот человек расчетлив, но психически неуравновешен.

Триг думает: «Это справедливо».

Кто-то спрашивает:

– Можете назвать имя присяжного по делу Даффри, которое было найдено в руке мистера Дилла?

Пэтмор:

– Не вижу смысла называть это имя или имена других присяжных. Они не являются целями.

Тот же репортер:

– Но в каком-то смысле они являются, не так ли?

Ганцингер, сдержанно:

– По нашим данным, эти убийства совершенно случайны. Это затрудняет поимку преступника.

Тот же надоедливый репортёр:

– А как присяжные справляются с этим? Кажется, цель убийств – заставить их чувствовать себя виновными в смерти Алана Даффри…

Начальник Пэтмор:

– Позвольте прервать вас. Смерть Алана Даффри – убийство Алана Даффри – это дело заключённого государственной тюрьмы, которого ещё не выявили... но выявят и накажут. Присяжные по делу Даффри ни в чём не виноваты. Повторяю – ни в чём.

Триг, сидя за столом и