Читать книгу - "Мастер карнавала - Крейг Расселл"

— Я встречался как-то с одной девчонкой — так вот ей нравилось быть связанной, представляете? — Шольц откинулся на спинку кресла и поднес к губам бутылку кёльнского пива. — То есть связанной по-настоящему каждый раз, когда мы этим занимались. Без этого она не получала никакого удовольствия.

— Спасибо, что поделились… — улыбнулся Фабель и тоже сделал глоток пива. Почувствовав, что алкоголь начинает действовать, он решил сделать паузу, чтобы сохранить ясность ума.

— Я хочу сказать, что без этого у нее не было оргазма, — продолжил Шольц и улыбнулся. — Я все это не к тому, что решил поделиться интимными подробностями своей личной жизни. Просто и по работе, и в личном плане я сталкивался с самыми разными странностями человеческого поведения, если вы понимаете, что я имею в виду, но все равно не могу вообразить, как можно получать удовольствие от поедания себе подобных.

Фабель сидел на диване и лениво отщипывал кусочки пиццы. Шольц предложил забрать все материалы с собой, купить по дороге что-нибудь из готовой еды и поехать к нему на квартиру — вечер предстоял долгий, и было бы лучше не отвлекаться на постороннее.

— Если честно, то за эти годы я тоже понасмотрелся всякого, — заметил Фабель. — Я имею в виду — по работе. И как раз по этой самой причине и подал в отставку.

Шольц ухмыльнулся, глядя, как Фабель ковыряется в пицце.

— Извините, — сказал он. — Она без селедочного соуса.

— Забавно! — рассмеялся Фабель. — Вы все тут потешаетесь над нами, северянами, что мы едим слишком много рыбы. А причина в том, что мы живем на побережье и рыба для нас — самый доступный продукт питания. Вдобавок сказывается и наш вклад в общую культуру. Вы когда-нибудь слышали о гамбургском блюде под названием Labskaus?[9]

— Мне кажется, да, — ответил Шольц, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимость.

— В Гамбург рецепт привезли скандинавские моряки, а уж мы поделились им с англичанами. Если спросить британцев, что такое Labskaus, они недоуменно пожмут плечами, хотя ливерпульцев шутливо называют scousers как раз потому, что это блюдо было так популярно в этом городе. Я хочу сказать, что наши предпочтения в пище определяются тем, что имеется под рукой, ну и, конечно, общением. Разумеется, сейчас можно отправиться в любой супермаркет и накупить чего душе угодно, но сложившиеся с древних времен традиции по-прежнему живы. Точно так же мы наследуем и предубеждения против определенных продуктов, что снова возвращает нас к Карнавальному людоеду. Мне всегда казалось непонятным существование запрещенных к употреблению продуктов. Возьмем, к примеру, свинину. Даже здесь, где поедается так много мяса, и к югу отсюда очень многие люди относятся к свинине[10]с большим предубеждением.

— Разве? — Шольц не скрывал сомнения. — Южнее экватора белых сосисок?[11]

— Даже там среди самых преданных почитателей мяса находятся люди, никогда не притрагивавшиеся к свинине. Свинина — один из самых табуированных продуктов питания на планете. Ее не едят ни мусульмане, ни иудеи, и есть основания считать, что ее запрещали употреблять в пищу даже шотландские горцы. Наверное, это объясняется схожестью свинины с человечиной. В том смысле, что мы живем в век ксенотрансплантации, когда генетически модифицированные свиные органы пересаживаются людям. Племена в Папуа-Новой Гвинее вообще называют человеческое тело «длинной свиньей».

— Думаете, потому, что мясо свиней и людей похоже?

— Полагаю, что это может быть связано с генетической памятью о временах каннибализма. А наше неприятие этого явления рассматривается как показатель цивилизованности. В девятнадцатом веке колонизация часто оправдывалась тем, что осуществлялась ради спасения туземцев от самих себя. А увлечение каннибализмом приводилось в качестве главного свидетельства дикости.

Шольц сделал несколько глотков пива.

— Мы намеренно скрыли от прессы подробности обоих убийств и ограничились заявлением о том, что есть некоторые детали, известные только нам и убийце. Мы даже не подтвердили наличие связи между обоими убийствами. Вы тут справедливо заметили, что сама мысль о людоеде, разгуливающем на свободе, может посеять в людях панический ужас. А прессе только этого и надо.

— Значит, вы допускали, что убийца может оказаться людоедом, еще до того, как я об этом упомянул?

— Да, — подтвердил Шольц. — Но я не был уверен в этом так, как вы. Я просто подумал, что размер вырезки может быть не случайным. Фунт мяса. — Последние слова Шольц произнес на английском. Немного помолчав, он снова принялся за пиво. — Как по-вашему, есть шанс, что наш парень руководствуется не сексуальным каннибализмом, а чем-то иным? Учитывая, что на месте преступления не было найдено следов семени?