Читать книгу - "Милосердие - Рада Джонс"

Эмма перекатилась поближе к ним. Фейт больше не обращала на нее внимания, целиком сосредоточившись на Тейлор. Впившись взглядом в живот девушки, медсестра поднесла к нему скальпель. Рука тряслась, и Фейт пришлось обхватить запястье другой рукой, чтобы унять дрожь.

Лезвие коснулась пупка Тейлор.

Эмма схватилась за стеллаж, сделанный из металлических планок, и дернула изо всех сил. Стеллаж наклонился, тяжелые связки одеял на полках поехали вбок. Одна из них упала Фейт на плечо. Медсестра выронила скальпель — и снова его подобрала.

Эмма потянула еще сильнее. Стеллаж заскрипел, покачнулся и повалился Фейт на спину. Та закричала.

Распахнулась дверь. На пороге стоял Джордж, мрачнее тучи. Фейт увидела его. Потом кинула взгляд на Тейлор, лежащую на полу. И наконец, бросив скальпель, вылетела вон.

Джордж проводил ее взглядом. Посмотрел на окровавленную Эмму, которая стояла на коленях на полу. В метре от нее неподвижно лежала Тейлор. Кожа девушки приобрела синеватый оттенок.

Джордж не стал гнаться за Фейт.

Глава 81

Эмма подползла к дочери и тяжело выдохнула:

— Тейлор.

— Она не дышит, — отрывисто произнес Джордж.

— Пульс?

— Есть.

Эмма склонилась над Тейлор и принялась делать ей искусственное дыхание рот в рот. Джордж тем временем поднял тревогу.

Я никогда не целовала ее в губы. Даже когда она была маленькой.

Эмма встала на колени у головы Тейлор и запрокинула ей голову, чтобы избежать перегиба дыхательных путей. Вот так я прикладывалась губами только к Винсенту. Когда он уже окоченел.

Ни о каком окоченении в случае с Тейлор речи не шло. Ее синюшное лицо казалось расслабленным. Широко распахнутые зеленые глаза смотрели в пустоту. Сукцинилхолин. А может быть, бромид векурония или рокурония. Эта стерва ее парализовала и оставила умирать. Эмма с силой вдула воздух в грудь Тейлор. Сейчас не время злиться.

Ей нужен кислород. Она беременна. В подобных обстоятельствах у женщин в положении сатурация падает со страшной скоростью. А потам происходит остановка сердца.

Еще один выдох. Ребенок. Если Тейлор не дышит, к плоду кислород не поступает и подавно.

Не буду об этом думать. Не время. Вдох-выдох-вдох…

— Эмма, я принес! — выпалил Джордж.

В руках он сжимал дыхательную маску с мешком.

Эмма схватила маску и закрепила ее на лице Тейлор. Джордж тут же принялся качать воздух.

Подоспела помощь. Прикатили носилки.

С десяток рук подняли Тейлор и уложили на койку. Джордж по-прежнему качал воздух. Бренда взялась за носилки — в третьей палате все уже было готово для реанимации.

Эмма попыталась встать и не смогла. Левое колено подогнулось, и она упала.

Кто-то подхватил ее под руки и поставил на пол.

Энн.

— Мы ее вытащим, Эмма.

Прихрамывая, Эмма поковыляла за носилками в третью палату. Отошла, чтобы не мешать, и прислонилась к раковине, наблюдая за происходящим.

— Отсутствие тонуса мышц. Ей, скорее всего, вкололи какой-то релаксант, — произнесла Эмма.

Энн кивнула:

— Будем интубировать.

Джордж снял с Тейлор кислородную маску, Энн взялась за ларингоскоп.

Кривая сердечного ритма на мониторе сменилась прямой. Запищал датчик.

Остановка сердца.

Энн замерла на мгновение.

— Массаж сердца, — распорядилась она и, насупив брови, воззрилась на живот Тейлор.

Она думает об экстренном кесаревом сечении. В случае смерти матери есть всего четыре минуты, чтобы вытащить из нее плод. Если Энн решится на кесарево, Тейлор с ребенком могут погибнуть. А если не решится, исход может быть тем же.

Энн устремила на Эмму взгляд, в котором горел немой вопрос.

— Не надо, — помотала головой Эмма. — Срок слишком ранний. Ребенок не выживет. Давай ИВЛ. Сейчас это самое правильное.

Энн кивнула и отложила ларингоскоп.

Подали чистый кислород. Ввели адреналин.

Пятнадцать секунд — или целую вечность спустя кардиомонитор снова начал издавать ритмичный писк. Сердце билось.

Спасли.

А ребенок? Пока рано делать выводы.

Главное, Тейлор жива.

Глава 82

Эмме чудилось, что минули столетия с тех пор, как она вышла из дома. И вот наконец вернулась. Дверь удалось открыть с большим трудом: левая рука ныла. Да и правая тоже.

Как же у меня все болит. И как же здорово снова оказаться дома и осознать, что ты жива.

Правая рука почти до локтя была в гипсе. Как Эмма и предполагала: боксерский перелом, пятая пястная кость, соединяющая кисть и мизинец. А на левой руке порез длиной пятнадцать сантиметров. Двенадцать скрепок. Курт собирался зашить рану, но Эмма отказалась, зная, что у нее не хватит терпения. Ей хотелось домой. Ее там ждала Гиннесс.

И вино.

Тейлор шла на поправку. С физической точки зрения. Действие мышечного релаксанта закончилось. Ее сняли с ИВЛ. Что же до психического состояния…

Воспоминания о тех кошмарных минутах будут мучить ее всю оставшуюся жизнь: лежишь парализованная и беспомощно смотришь, как съехавшая с катушек маньячка готовится вырезать у тебя из живота ребенка. Хоть фильм ужасов снимай.

Эмма содрогнулась. Она ненавидела ужастики. Страшного и неприглядного хватало и в жизни.

Заходил Виктор — проведать Тейлор. Эрик не отходил от нее ни на шаг. Девушку осмотрел и гинеколог. С ребенком вроде бы все было в порядке. И все же Тейлор решили подержать в больнице ночь и понаблюдать. Эрик остался с ней.

Эмма не без труда добралась до машины: одна рука в гипсе, вторая с порезом, колено ноет. Виктор предложил ее подбросить, но она отказалась. Не надо ей лишних сложностей. Поездка на машине оказалась пыткой, но Эмма все же дотянула. Закрыв дверь гаража, она вошла в дом. Ее уже ждала Гиннесс.

Если она сейчас прыгнет на меня от радости, я свалюсь. Сколько долгих часов бедняжка просидела под замком?

Вопреки ее ожиданиям, Гиннесс вела себя деликатно и вежливо. Она долго и тщательно обнюхивала Эмму, словно читала газету.

Интересно, что она может понять по всей этой мешанине запахов? Или по моему внешнему виду? Правая рука в гипсе, левая перевязана. Я вся в крови. Преимущественно в своей же. Хотя почему «преимущественно»? Это только моя кровь. В лучшем случае я оставила Фейт всего один синяк.

Эмма выпустила Гиннесс на улицу, а потом налила в миску воды и насыпала корм.

Овчарка ни к чему не притронулась. Она легла у двери, делая вид, что спит, но ее выдавали уши торчком и шерсть на загривке.

Ждет кого-то? Ну конечно же! Тейлор!

— Сегодня Тейлор не придет. Она в больнице с Эриком.

Гиннесс вильнула хвостом. Один раз: «Ладно». Но не сдвинулась с места.

— Гиннесс, ты поняла, что я сказала? Тейлор не придет ночевать.