Читать книгу - "Самая страшная книга, 2014–2025 - Ирина Владимировна Скидневская"

– За драки исключают, – проблеяла какая-то блондинка, овцеватая девица с первой парты.

– А ты думаешь, я боюсь?

В его голосе было столько злобы, что эта дура даже отшатнулась, опасаясь, что Антон бросится и на нее.

Кто-то сзади снова настойчиво потянул его за локоть, и Антон наконец обернулся.

Невысокий парень был похож на зверька: острый подбородок, круглые темные глаза, рыжеватые волосы, напоминающие шерсть то ли лисы, то ли белки.

Он вдруг подмигнул Антону и упрямо потянул за руку к выходу.

Они вышли в коридор, спустились на первый этаж, где стояли шкафчики с личными вещами учеников.

– Я Макс, – парень протянул руку.

– Знаю, – Антон кивнул, отвечая на пожатие.

– А так и не скажешь.

– В смысле?

– В смысле по тебе не скажешь, что ты знаешь хоть кого-то в своем классе. Всегда такой вид, типа я босс, забежал на пять минут между чартерами.

– Кто бы говорил, – буркнул Антон.

Макс хмыкнул. Привстав на цыпочки, он рылся в своем шкафчике. Оттуда выпали какие-то металлические штуковины, два разобранных планшета, клубок проводков, несколько учебников и россыпь кредиток. Макс был местным гением, победителем и лауреатом международных олимпиад, спикером конференций, даже получил какой-то грант в области программного обеспечения чего-то там. Все это, включая, собственно, имя Макса, Антон узнал, от скуки разглядывая доску почета. Портреты видных учеников со всеми возможными регалиями в виде венков из золотистой фольги красовались на ней, как указующий верную дорогу перст. Кроме всего прочего, Антон с интересом обнаружил, что Макс числится в их классе, но тот, видимо, занимался по индивидуальной программе и появлялся в школе эпизодически. В классе с ним не общались, но и не задевали. У Макса было что-то вроде статуса неприкосновенности, какой имеют все выдающиеся люди, слишком недосягаемые, чтобы цепляться к ним всерьез.

Макс наконец вынырнул из недр.

– Вариант не лучший, – скривился он, протягивая Антону помятые, но целые форменные брюки. – Держу тут на всякий случай. Примерь-ка.

– Спасибо, – растерянно поблагодарил Антон.

– Friend in need is friend indeed,[79] – хохотнул Макс.

Friends они, конечно, не стали, но с того дня иногда обедали вместе. Манера общения у нового приятеля была своеобразная. Он не говорил о себе, не отвечал на вопросы и сам ничего не спрашивал, перемежал речь цитатами и то и дело перескакивал на какой-нибудь иностранный язык. Антон, сам удивленный тем, насколько истосковался по общению, считал, что даже такое странное приятельство лучше чем ничего.

И сейчас, сидя в кабинке, Антон уже подумал скинуть сообщение Максу. Он, конечно, уржется, но поможет.

Антон встал, решив предпринять последнюю попытку освободиться прежде, чем подавать сигнал бедствия, и навалился на дверь всем весом. Снаружи что-то шлепнулось, гулко стукнув о кафельный пол, дверь распахнулась так резко, что Антон вылетел, поскользнулся на палке от швабры и, потеряв равновесие, едва не приложился лбом о край раковины. «А достойное было бы завершение», – мрачно подумал он, глядя в зеркало на хмурого парня.

Антон наклонился ополоснуть лицо, а распрямившись, вздрогнул от неожиданности. В зеркале отражалась девчонка, мелкая, на вид второклассница. Она смотрела на Антона пристально и серьезно.

– Это мужской туалет.

Девчонка молчала как рыба, не отрывая глаз.

Антон обернулся, почему-то почти удивился, что она оказалась настоящей.

– Это туалет для мальчиков. Для девочек – в другом крыле, – терпеливо повторил Антон.

Девчонка как девчонка. Форменный синий сарафан, белые колготки, два задорных хвостика, в руках розовый портфель с изображением пони. Но было в ней что-то неприятное. Тем более младшая школа находилась в отдельном корпусе, и, по идее, делать ей тут было нечего. Антон поймал себя на идиотской мысли, что не хочет проходить мимо нее и, наверное, поэтому неоправданно грубо оттолкнул ее с дороги:

– Если заблудилась, спроси дежурку, овца.

Антон выбрался из заточения как раз к концу урока и влился в толпу предвкушающих большую перемену. Спускаясь в столовку, он устыдился неуместной грубости. Всего лишь ребенок. В голову пришла запоздалая мысль, что, может быть, именно девочка убрала подпиравшую дверь швабру, услышав, как он бьется внутри кабинки, наверное, испугалась. Антону стало жарко от стыда. Видел бы его дед.

– Don’t ever ask,[80] – не отрываясь от планшета, Макс выписывал в тетрадь длинные столбики цифр и букв.

Поднос грохнул о стол так, что трещащие рядом девчонки умолкли и посмотрели в их сторону.

– Why so serious?[81]

Их одноклассники, как обычно, сидели в углу за одним столом. Лизкины волосы блестели в свете дневных ламп; смеялся, широко разевая рот, тот бледный парень, которому Антон разбил губу. Никто из них не обернулся, когда он вошел.

– Что случилось-то?

– Слушай, ты не видел тут девчонку, мелкую, на вид лет десять? У нее два хвостика. И портфель с розовым пони, – вопросом на вопрос ответил Антон, ни на что не рассчитывая. Макс замечал только то, что имело отношение к его собственной персоне. Но приятель оторвался от планшета, даже в сторону его отодвинул.

– С пони? Ты уверен?

– Вроде да. Розовая лошадка, – растерялся Антон. Он не присматривался, но создание на портфеле было похоже на мультяшную лошадь. – А что?

– Ничего. Не видел.

– Ты плохой актер.

Макс стал молча собирать вещи.

– Что происходит?

Макс поспешно сгреб в рюкзак планшет и тетради. Он нервничал, и это обескураживало сильнее любого ответа. Антон поймал приятеля за рукав.

– Рассказывай, – велел он.

– Да ты не поверишь.

– Рассказывай, – повторил Антон с нажимом.

Макс оглянулся, словно кто-то мог их подслушивать.

– А ты веришь в призраков? – выдал Макс.

Антон опешил.

– В смысле?

Макс скривился, кусая губы.

– В общем, в начальной училась с нами девчонка, Валька. Два хвостика, да, мама ее всегда так причесывала. Рюкзак у нее был с розовым пони. Короче, нормальная, в принципе. Но этим, – он дернул головой назад, кивая на тесный кружок, – она не нравилась. Ну и… – Макс умолк, скосив глаза в сторону.

– И что?

– Затравили ее, – не поднимая глаз, сказал Макс.

Антон вдруг увидел столовку очень подробно, словно та распалась на части: холодный блеск стекла, звон никеля, размытые отражения ламп в столешницах, пар над чашками, взгляды чужих глаз, движения рук, смеющиеся и жующие рты. Слова Макса отдавались в ушах барабанной дробью, смешиваясь со звоном посуды, визгливым смехом девчонок.

– В общем, у нее отец был в приятельских отношениях, что ли, с нашим директором, – негромко продолжал Макс, – самый обычный человек, трамваи водил вроде, то есть проще некуда. Ну, где-то он директору помог, потому Вальку сюда взяли.