Читать книгу - "Проклятие Озерной Ведьмы - Стивен Грэм Джонс"

class="p1">Вокруг меня поднимается мелкая пыль и ручеек того, что, как я надеюсь, есть кровь, сползающая по моему лицу между моим слезным протоком и носом, создающая иллюзию, будто я плачу кровью.

– Черт, – говорю я, хватаясь за голову.

А если это не кровь? Тогда сортир наверху затоплен, а я ударилась с такой силой, что вода сверху вполне могла просочиться.

«Кровь, кровь, пожалуйста, пусть это будет кровь», – молча умоляю я, может быть, впервые в жизни.

Лемми извлекает из кармана настоящую бандану, какую, возможно, носил настоящий Лемми, и протягивает мне.

– Чистая? – спрашиваю я, хотя и знаю, это звучит грубо.

– Плохой сезон для аллергиков кончился, – ухмыляется Лемми и отворачивается от меня, понимая, что в этот момент мне не очень-то хочется быть у него на виду.

Я промокаю влагу, не могу подтвердить, что это кровь, не попробовав на язык. Но в то же время не могу заставить себя поднести пропитанную влагой ткань ко рту и высунуть язык. Но по тому, как горит кожа у меня на голове, я не могу не воображать, что часть моего мозга просачивается наружу.

– Клейкая лента, – бормочу я и ползу вперед на карачках.

Обитатели лагеря в «Летней расчлененке» именно такой лентой пытались прикрутить на место оторванную голову этому чуваку. Такой же лентой мог бы воспользоваться Карл Дюшам на полосе с запрещенной стоянкой.

Не будь идиоткой, Джейд. Это же просто способ отвлечься от насущного.

– Сюда, – говорит Лемми в нескольких футах передо мной.

Он ударяет боковиной кулака по полу. После следующего его удара люк (о существовании которого Лемми, судя по всему, знал) в полу откидывается вверх на манер «Зловещих мертвецов».

– Священная Ворона! – зовет он, откинув голову назад, но не засовывая ее в люк, потому что в доме наркодилера это надежный способ получить выстрел из дробовика прямо в лицо.

Ничего. По-прежнему.

– Да, это тебе не конфитюр, – говорю я в первую очередь для себя, глядя на то, чем забрызганы стены.

Лемми вытягивается в полный рост, раскидывает в стороны руки, подтягивает сквозь люк ноги с гимнастическим изяществом.

Трейлер слегка покачивается, получив такую прибавку в весе.

Я пробираюсь к бледному квадрату света, смотрю на потолок в пятнах – потолок спальни Фила и моей матери.

Здесь есть и брызги крови.

Я качаю головой – нет, не хочу это видеть, но тут Лемми опускает ко мне в люк свою мощную руку, я позволяю ему поднять меня, как будто ничего не вешу. А это… Леты всего мира, вероятно, не знают об этом, и ничего против нее лично, она родилась так, как родилась, но когда тебе дают почувствовать, что ты как пушинка, что твой вес никак не сломает его?

Я такого никогда не чувствовала.

Но потом я вспоминаю, как Мрачный Мельник схватил Джейса за голову, поднял его перед прилавком в магазине видеопроката, и мне приходится дышать чаще, чтобы прогнать это видение.

Шарона говорит мне, что одна из функций эволюции – наша неспособность забывать травмы. Она говорит, что, когда вороны скапливаются на улице вокруг трупа одного из их стаи, они не оплакивают усопшего, как люди, они собрались, чтобы задокументировать, понять и запечатлеть это в памяти, чтобы ни с кем другим из них такого никогда не случилось.

Точно таким же образом люди, которые не отделались от той или иной травмы, постоянно воспроизводят ее в своей голове. Это стратегия выживания, единственное назначение которой – обеспечить нам безопасность.

Какой бы ни была цена того, что они никогда не смогут двигаться дальше, забыть ужасную сцену.

Я качаю головой, снова пытаюсь оставить это позади, моргаю в относительной темноте спальни моей матери и Фила. Значит, здесь она провела все эти годы, после того как ушла от меня одним прекрасным утром, не взяла ни своей одежды, ни кастрюль, ни сковородок. Ни дочери.

Знаете, я бы лучше вернулась к воспоминаниям о Мрачном Мельнике.

Чтобы лучше сосредоточиться, я сажусь на диван с обивкой из потрепанной ткани, с кофейным столиком из кабельной катушки, с подставкой под телевизор из двух автомобильных покрышек, положенных одна на другую. Оглядывая это помещение, я не могу не признать, что именно так и я обставила бы свою комнату, если бы Лета не подготовила для меня мой дом – с новенькой мебелью, крашеными стенами, коврами с запахом влажного пластика.

– Священная Ворона? – пробует еще раз Лемми.

– Фил? – говорю я, и моему голосу до голоса Лемми как до луны.

– Подождите, – говорит он, тыкая что-то в свой телефон, и это что-то требует всего его внимания. Секунд через двадцать его дрон появляется через люк в полу, отчего я чуть не умираю на месте от инфаркта. Он явно освоил эти штуки гораздо лучше, чем на Четвертое.

– Это как «Звездные войны», – бормочу я, имея в виду появление дрона.

– Как «Империя».

Я тем временем разглядываю брызги крови на занавесках, на потолке.

Потом разглядываю полупрозрачный пакет, скорее всего, с кокаином на кабельной катушке.

Запах этого пакета повсюду.

Можно ли купить килограмм на двадцать пять тысяч? Да и то ли это, что я думаю? О кокаине я знаю только из фильмов про копов. Героин выглядит как-то иначе или так же? Как детская питательная смесь? Как слабительное? А может, здесь просто сахарная пудра для утренних сладостей?

– Не имеет значения, – говорю я самой себе и поворачиваюсь не в сторону кухни, куда улетел дрон, а в другую. Потому что плохое никогда не приходит к тебе оттуда, куда ты смотришь. Или, если уж быть честной, Шарона, то, как мне видится, причина в том, что моя мать может сейчас появиться так, будто ничего и не случилось, правда-правда.

– Опа, – говорит Лемми у меня за спиной.

Какое-то нехорошее это «опа».

Вместо того чтобы развернуться спиной к коридору, я делаю шаг назад мимо Лемми.

– Что? – спрашиваю я.

Он протягивает ко мне руку, не выпуская из нее телефон. На экране я вижу Фила, он лежит в луже крови на полу в кухне. Без головы.

– Значит, оно пришло и сюда, – говорю я.

– Оно? – спрашивает Лемми.

– То, что побывало вчера у школы.

Лемми кивает, ему все ясно, повторять не требуется.

– Но где она? – не могу не спросить я. – Его голова?

Лемми направляет дрон назад к нам, берет его за край, как фрисби, и идет на кухню – я следом, он готов отразить атаку того, что поджидает нас там.

– Вон она, – говорит он, прижимая к носу тыльную сторону ладони.

Голова Фила