Читать книгу - "Адская Кухня - Джеффри Дивер"

— Джимми, выпей, — умоляющим тоном произнес кто-то. — Успокойся!

— А вы, долбанные педерасты, молчите и не вмешивайтесь, вашу мать!

В руке Коркорана блеснул черный пистолет.

В зале наступила тишина. Никто не шелохнулся. Казалось, все присутствующие оказались каким-то образом подсоединены к пальцу, лежащему на спусковом крючке.

— Слушай, Джимми, угомонись, — прошептал Обезьянья физиономия. — Сядь и успокойся. Давай без глупостей.

Подняв с пола стакан, Коркоран подошел к стойке и схватил еще одну бутылку «Бушмиллза». С грохотом поставил ее на стол перед Пеллэмом. Наполнил стакан до краев.

— Сейчас он выпьет со мной и извинится, — взбешенно прорычал Коркоран. — Если он это сделает, я отпущу его на все четыре стороны.

Подняв руки, Пеллэм мило улыбнулся. Он повернулся к бармену.

— Хорошо. Но только мне содовой.

Как в фильме «Шейн». Алан Лэдд заказывает для Джои содовую. Пеллэм просто обожал этот вестерн. Он смотрел его раз двадцать. Все его одноклассники хотели быть Микки Мантлом; Пеллэм мечтал о том, чтобы стать режиссером Джорджем Стивенсом.

— Содовой? — прошептал Коркоран.

— Если нет, то «Пепси-колы». Нет, подождите, лучше диетической «Пепси».

Бармен шагнул к холодильнику. Стремительно развернувшись, Коркоран направил на объятого ужасом владельца заведения пистолет.

— Не смей, твою мать! Этот педик выпьет виски и…

В воздухе мелькнула черная кожа, и вдруг Коркоран оказался на полу, лицом вниз, с заломленной за спину правой рукой. Пистолет очутился у Пеллэма.

Черт побери, неплохо. Пеллэм до последнего мгновения сомневался, вспомнит ли он, как выполняется этот прием. Но все произошло на полном автомате. Это осталось у него с тех времен, когда он пятнадцать лет назад работал каскадером и участвовал в съемках батальных сцен какого-то дрянного фильма о войне в Индокитае. Приемам рукопашной борьбы Пеллэма научил постановщик трюков.

Схватив пистолет ирландца, Пеллэм обвел им по очереди всех шестерых громил. Не выпуская запястье Коркорана.

Никто не двигался.

— Козел! — взвизгнул Коркоран. Пеллэм выкрутил ему руку сильнее. — О черт, можешь считать себя покойником, долбанный…

Еще сильнее.

— Ну хорошо, козел, хорошо, сдаюсь.

Отпустив запястье Коркорана, Пеллэм приставил дуло ему к виску.

— Как ты грубо разговариваешь, — с укоризной произнес он. — Значит, король Адской кухни, да? Знаешь все? В таком случае, ты должен знать, что я собирался предложить тебе пятьсот долларов за то, чтобы ты выяснил, кто поджег дом на Тридцать шестой улице. Вот чем я занимался здесь. А что получил? Мне пришлось поставить на свое место юнца, который давно не мылся.

Пеллэм направил пистолет на Обезьянью физиономию. Тот поспешно поднял руки. Пеллэм вежливо произнес:

— Будь добр, принеси мне диетической «Пепси».

Обезьянья физиономия, помявшись, направился к стойке. Материализовавшийся из ниоткуда бармен, казалось, был при смерти. Он испуганно посмотрел на Коркорана.

— Дай же ему «Пепси», твою мать, долбанный козел! — проревел тот.

Дрожащим голосом бармен промямлил:

— Я… гм… Дело в том, что у нас нет…

— Сойдет и «Кока-кола», — сказал Пеллэм, направив пистолет на грузного парня с тупым лицом. — Брось свою штуковину на пол, хорошо?

— Выполняй! — проворчал Коркоран.

Пистолет с грохотом упал на пол. Пеллэм ногой зашвырнул его в угол.

— Сэр, прошу прощения, вы просили диетическую «Коку»? — дрожащим голосом спросил бармен.

— Мне все равно.

— Слушаюсь, сэр.

Открывая банку, бармен едва не уронил ее. Уверенной рукой налив газировку в стакан, Обезьянья физиономия отнес его Пеллэму.

— Благодарю.

Залпом выпив стакан, Пеллэм поставил его на стол и попятился задом к двери, на ходу вытирая лицо салфеткой, которую предусмотрительно передал ему громила.

Поднявшись с пола, Коркоран повернулся к Пеллэму спиной и вернулся за столик. Долговязый ирландец уселся на свое место, откупорил бутылку пива и начал бодро говорить, веселый и жизнерадостный. Подчеркивая основные места ударом бутылки по столу, он прочел красочную лекцию о «Восстании на пасхальной неделе», «черно-пегих»,[45]голодном бунте 81-го года — так, словно Пеллэма уже не было в зале.

Разрядив пистолет, Пеллэм забросил патроны в ведерко со льдом на стойке, а само оружие зашвырнул в угол к первому пистолету. Затем вышел на испепеляющий зной.

Думая: «Да, это август в Нью-Йорке. Проклятие!»