Читать книгу - "Остров - Александр Новиков"

В США популярность «Созвездия» была еще выше.

* * *

С того дня, как группа «гёзов» приехала в Санкт-Петербург, началась конкретная работа по подготовке к операции. И здесь Дервиш продемонстрировал свой профессиональный уровень. Он лично разработал легенду для каждого участника операции, нагрузил ее достоверными деталями. Иногда он уходил куда-то. Иногда с Дейлом, но случалось, что один. На замечание Дельфина: «Опасно вам одному в городе, Евгений Василич, позвольте составить вам компанию», – отвечал: «Благодарю вас, Николай Василич, за заботу, но так надо. Люди, с которыми я встречаюсь, меня знают, со мной работать будут. Но если заметят, что рядом со мной фланирует еще кто-то, а заметят непременно – профессионалы, то немедленно оборвут все контакты». За неделю – всего за одну неделю! – Дервиш подготовил начало операции. Даже опытный Дельфин сказал: «Да-а, это спец старой школы. Теперь таких не делают».

Двадцать первого ноября Дервиш и Братишка вылетели в Лондон, Дельфин и Иван – в Копенгаген.

Лиза хотела проводить Ивана в аэропорт, он не разрешил. Сказал:

– Ни к чему это, Лиза. Мы летим всего на пять дней… Что тебе привезти?

– Сам возвращайся скорее, – ответила Лиза и улыбнулась. Иван видел, что ей тяжело, но – держится. Он подумал, что после его ухода Лиза будет плакать. Или не будет – она тоже переменилась за последние полгода… Иван не знал, хорошо это или плохо. Он ненавидел себя за то, что причиняет столько мучений любимой женщине, но уже не мог отказаться от операции.

Он поцеловал Лизу в шрам над бровью, шепнул: «Скоро вернусь. Не скучай тут…» Она тоже шепотом ответила: «Буду скучать».

В Пулково-2 молодая женщина-пограничник рассказывала своей сменщице: «Ты не представляешь, Лерка, какой страшный. У него половина лица как будто через мясорубку прокрученная. Я и смотреть на него не могла – страшно. А он смеется, говорит: „Девушка! Молодой красавец пострадал в результате чудовищного теракта“. Разве он в этом виноват?.. И ведь вижу, что красивый мужик был – в паспорте-то он нормальный. А в натуре – монстр. Но я на него почти не смотрю – не могу. А потом отдаю ему паспорт обратно, гляжу – у него и пальцев на правой руке всего два». Сменщица философски заметила: «Всякое бывает. Может, он как раз полетел пластику себе делать. Пришьют ему там новую морду – не узнаешь. А вообще, подруга, фейс у мужика не главное. Главное – болт. Болт стоит – считай, красавец. Не проверила, как там у него – болт на месте?»

– Ой хабалка ты, Лерка.

– Да ладно, подруга, не парься – шучу я.

* * *

Товарняк, на котором ехали монахи и чекист, не столько ехал, сколько стоял. И уже начинались проблемы – подходили к концу продукты, а Томилин, как ни экономил, выкурил все сигареты. Но главное – почти закончилась вода.

На очередном полустанке Глеб заметил колонку.

– Командир, – сказал он Мастеру, – разрешите сгонять за водой.

Мастер осторожно выглянул из вагона, осмотрелся – на полустанке не было видно ни души.

– Давай, – сказал он. – Только быстро.

Глеб взял три пятилитровые бутылки, спрыгнул на насыпь, побежал к колонке.

Помощник машиниста высунулся в окно тепловоза – покурить. Он сделал затяжку, с удовольствием выпустил дымок и посмотрел по сторонам. Спустя пять секунд помощник позвал машиниста:

– Геннадий Валентиныч!

– Чего тебе? – недовольно отозвался машинист. Он читал статью в журнале «Рыбалка».

– Похоже, пассажиры у нас, – ответил помощник.

– Какие еще пассажиры? – поднял машинист голову от журнала.

– Взгляните сами, – помощник сделал шаг от окна, добавил: – В самом конце состава.

Машинист неторопливо снял очки, положил их на журнал и подошел. Он выглянул в окно и увидел, что какой-то мужик у колонки наполняет водой пластиковые бутылки.

– Ну, мужик с бутылками, – сказал машинист. – И что?

– Так он с заднего вагона спрыгнул.

– Точно?

– Точно.

Мужик тем временем наполнил свою тару и побежал к последнему вагону.

– От сука! – сказал машинист.

А мужик подбежал к вагону. Навстречу ему протянулись руки. Он отдал бутылки и сам ловко вскочил в вагон.

– Ага! – сказал машинист. – Не иначе зэки из амнистированных.

– Может быть, – согласился помощник.

– А я этих тварей на дух не переношу. Позавчера тестю голову проломили из-за паршивого сотового.

– А что делать?

– Что делать? А ты инструкцию читал?

– Ну!

– Лом гну! В случае подсадки на поезд посторонних немедленно сообщать об этом диспетчеру.

Через минуту о «пассажирах» товарняка знал диспетчер в Котласе. А еще через три минуты об этом знали оперативные дежурные местного департамента полиции и регионального отдела «гестапо».

Поезд катил по тайге, стучали колеса, светило неяркое осеннее солнце. Пашка расспрашивал Томилина:

– А правда, что гробы по улице плыли?

– Правда, – ответил Томилин. – Сам видел. Это же в дурном сне не увидишь, а тут – наяву.

– А откуда они взялись?

– В тот день на Неве было наводнение. Соответственно и в Охте вода почти вровень с берегом… А как Башня рухнула, так обломками Охту перекрыло, как плотиной. Вода пошла на берег. А рядом – кладбище. Видно, вода размыла свежие могилы.

Пашка перекрестился. Томилин продолжил:

– Конечно, у населения паника – конец света! Но это было только начало. По городу гуляли слухи один страшней другого: заминированы все крупные здания города… террористы угрожают взрывом и затоплением метро… Потом кто-то запустил слух, что произошел взрыв и радиоактивный выброс на АЭС в Сосновом Бору. А настроения были такие, что люди верили всему. И – побежали из города. А на выездах полицейские кордоны – террористов ловят. Пробки по пять километров. От этого еще больше паника. А из всех щелей полезли мародеры. Стали магазины грабить, квартиры потрошить, людей резать…

Состав начал тормозить – заскрипели колеса, раздался лязг сцепок. Глеб встал, подошел к двери, выглянул и сказал:

– Станция какая-то.

– Ну, опять будем стоять полдня.

Мастер спросил:

– Что за станция, Глеб?

– Полиция, – процедил Глеб.

– Название такое? – удивился Пашка.

– Полиция, – повторил Глеб. – Целая свора.

Мастер стремительно поднялся, подошел к Глебу, выглянул. Увидел впереди старое здание станции из красного кирпича, семафор с красным глазом, еще какие-то строения и – главное – две «буханки» в полицейской раскраске, с мигалкой на крыше. Рядом стояла группа полицаев.