Читать книгу - "Самая страшная книга, 2014–2025 - Ирина Владимировна Скидневская"

У выхода из камеры дезинфекции мялся Семен.

– Там Данила Кириллович вызывают, – прогнусавил он.

Кистер поблагодарил и вышел на улицу. Вдохнул всей грудью холодный воздух наступающей весны, чтобы прогнать из легких долгие часы заточения в лаборатории.

Снова пепел. Иногда его больше, иногда меньше. Но он есть всегда, и сегодня его особенно много. Дезотряд жег чумные фанзы. Совсем рядом.

Кабинет Заболотного находился в глубине чумной больницы. В начале осени она была переоборудована из холерного барака. Остальные два барака были приспособлены под жилые помещения и обсервацию персонала. Больные размещались в загнанных в тупик вагонах-теплушках.

– Даниил Кириллович, вызывали?

– А, Кистер! Заходите! Прошу вас, – Данил Кириллович снял пенсне и потер переносицу, поднялся из-за письменного стола. – Так что же это вы? Только из лаборатории? Снова работали?

Кистер кивнул:

– Чувствую я, Данил Кириллович, что рядом решение, на поверхности. Вот чуть-чуть – и найду вакцину. Поймаю, как крысу за хвост!

– Николай Алексеевич, дорогой мой! Умоляю вас, заканчивайте с этим. Мы материал отправляем в Москву, в Петербург! Там люди занимаются этим, а вы тут делайте свою работу.

– Так я и делаю свою работу! Именно потому что мы тут, мы видим всю клиническую картину заразы. А люди в столицах что? Они этого не видят!

– Вы подвергаете себя страшному риску, а мы не можем позволить себе рисковать врачами, тем более такой квалификации, как вы!

– Мы и так каждый день подвергаемся риску. Каждый вызов, каждая фанза – это риск для всех нас!

Повисла пауза, Заболотный смотрел Кистеру в глаза. Наконец он вздохнул:

– Что же, запретить я вам не могу. Знаю, благое дело делаете. Я вас для другого вызывал, Николай Алексеевич.

– Я слушаю.

– В городе, особенно среди рабочих, пошли слухи о некоем лекарстве. Я хочу попросить вас и весь отряд, по возможности, опровергать их. Люди пребывают в невежестве. И что бы они ни называли лекарством, будь то какая-то магия или эти их порошки, эффект может быть прямо противоположным.

– Я понимаю, Даниил Кириллович.

– И еще будет личная просьба. Попробуйте найти источник этих слухов, понять, с чем мы имеем дело, и как это может помешать нашей работе. По очевидным причинам полиция не хочет в это ввязываться, поэтому мы можем рассчитывать только на свои силы.

– Я, конечно, не следователь, Даниил Кириллович, но я постараюсь сделать все от меня зависящее.

В коридоре больницы на Кистера налетел Семен:

– Николалексеич! Там эта. Там переводчик пропал!

– Ван Ши?

– Да! Как сквозь землю провалился!

– Так, – Кистер взъерошил волосы, – где искали?

– Ивандмитрич со своими все здания облазили! Сейчас по окрестностям ищут.

– Продолжайте. Он сейчас слаб – не мог далеко уйти.

А ушел ли он? Не такой человек Ван Ши, чтобы убежать, неся в себе смертельную заразу. Конечно, у многих больных происходит на поздних стадиях помутнение рассудка. Но на утреннем обходе никаких признаков бреда у него не было. Куда же ты мог деться, Ван Ши? Это его, Кистера, ошибка! Это он принял решение оставить переводчика в жилом корпусе.

Запись в дневнике Кистера от 12 марта 1911 года

Сегодня в городе был, на торговой площади. Естественно, не по делам торговым, всю провизию нам поставляют из русского Харбина. Даже под угрозой голода я бы не стал закупаться на китайском рынке. Сколько раз летучий отряд находил в погребах чумные трупы, забросанные картошкой, свеклой, капустой. И китайцы не стеснялись выносить эти овощи на продажу!

Меня с Богуцким отправили на ревизию новой обустроенной в городе чумной больницы. Власти серьезно испугались, что город из-за карантина окажется в оцеплении. Заявили, что сделали все необходимое для борьбы с заразой, выписали врачей из Европы.

Блеф! И ложь! Разве они не понимают, что если ничего не делать, не рубить головы чумной гидре, то вся их торговля и промышленность рухнут! Работать будет некому! То, что они назвали больницей, – просто крематорий, где не только врачей нет, но и санитаров. Рабочие голыми руками кидают трупы в печь! И это карантин?! Одна надежда на наш чумной пункт.

По возвращении проезжали мимо торговой площади. Вот место, где расцветает и пахнет чума! Я обратил внимание на одного китайца в толпе, среди одинаковых лиц это показалось мне знакомым. Тот шрам от уголка рта до уха. Его я не мог ни с чем перепутать! На ходу спрыгнул с дрожек и бросился к нему. Он меня заметил, отвернулся, растолкал людей руками и стал уходить. Пока гнался за ним, кажется, сбил несколько торговцев с телегами. Потом вроде бы догнал, схватил за плечо, повернул. Это был не Ван Ши. И откуда я у него шрам увидел? Старик какой-то с бородой и морщинами.

Кажется, я переутомился. Ведь Ван Ши – его в живых уже быть не может! Поневоле начинаешь верить в эти слухи о лекарстве.

Запись в дневнике Кистера от 13 марта 1911 года

Евгений Кириллович пропал. Раньше всегда выходил встречать нас. А сегодня уже третий день, как он не показывался.

Запись в дневнике Кистера от 14 марта 1911 года

Ван Ши я больше не видел. Или все-таки это был не он? Прислали нового переводчика – русского. Пытался через него узнать у китайцев что-то про лекарство. Молчат или смотрят непонимающе. Спрашивал про человека со шрамом. Тоже ничего не знают, хотя один вдруг резко замолчал, посмотрел пристально на переводчика, потом на меня. Я даже увидел, как сузились его зрачки. Как бы еще раз с ним поговорить?

Запись в дневнике Кистера от 15 марта 1911 года

Сегодня двоих нашли. Мужчина и женщина. Уже окоченели. Там же девчушка была, семь лет, как оказалось. Без единого признака болезни. Сидела между ними, как ни в чем не бывало, рисовала. Пока ее в обсервацию определил. Вот что чума делает! То никого не щадит, а то вот так.

Запись в дневнике Кистера от 26 марта 1911 года

За десять дней в обсервации Ли Мей не проявила никаких симптомов. Пока что оставили при больнице. Очень смышленая. Разговаривал с ней через переводчика. Про лекарство она ничего не знает. Когда спросил про человека со шрамом, вздрогнула. Потянула к себе лист и быстро нарисовала что-то, похожее на змею. Потом перечеркала рисунок. Больше ничего из нее вытянуть не удалось. Видел другие ее рисунки. Змеи и люди.

Запись в дневнике Кистера от 1 апреля 1911 года

Как же глупо! Глупо и смешно получилось. Мысли путаются. Попробую изложить все как было. Поступил сигнал. Утром выехали. Фанза на окраине города. Разбитая. Я и не думал, что в такой кто-то жить может. Зашли. Внутри темно. Целой мебели – нет. На полу обломки, печь наполовину разрушена. И запах: резкий, неприятный.

Сначала думал, что пусто в фанзе. Ан нет! Сидел он на полу, качался, как душевнобольной. Разило так, что через маску прошибало.

Переводчик присел перед ним, спрашивать стал, но тот ни в какую не отвечал. Молчал! Я подошел, чтобы первичный осмотр провести, а он отдергивается. Сначала все в пол смотрел, а как на меня глаза поднял… Узнал. Заорал, будто демона увидел. Даже не помню, как на полу очутился. А этот сверху сидит и прям в лицо мне воет. Иван Дмитриевич с Семеном его оттащить пытались, а он хоть и щуплый, но силищи за троих. Наконец скрутили. Я поднялся, глаза какой-то пеленой заволокло. Решил определить на обсервацию. Раз он сейчас в бреду, то осмотреть его не выйдет. Да вот только из фанзы мы его так и не вывели. Как-то извернулся, вытащил из лохмотьев коробочку. Вспыхнуло! Иван Дмитриевич с Семеном еле успели отскочить. А он запылал! То, что с него капало! Этот резкий запах! Какая-то горючая смесь! Безумец! Тут же занялись стены и пол. Мы выбежали наружу. Слава Богу, костюмы плотные, не сразу огню поддались.

А фанза уже полыхает. Этот бедолага выбежал и в снег упал без движения. Простынями тушили, только эта зараза, что на нем была, слишком горючая оказалась. Почти ничего от человека не осталось. На улице понял, что пелена на глазах – это мокрота чумная его.

Снова взъерошил волосы. Опять эта мальчишеская привычка, так и умру взъерошенным.

Сейчас немного знобит. Температура еще в норме.

Простите меня, Даниил Кириллович, простите меня, что не смог оправдать доверие. Не смог выполнить порученную миссию. Думаю, что могу провести последний эксперимент. У меня есть вакцина. Опытная. На крысах показала хороший результат. Которым вводил – жили