Читать книгу - "Чужое терзанье - Вэл Макдермид"

Лицо Кэрол озарилось пониманием. Теперь, когда нарушилось ощущение интимности, она расслабилась:

— Да-да, ты рассуждаешь верно. Но мы все-таки имеем идентичные преступления. И это для меня загадка.

Тони откинулся на спинку стула, Кэрол заметила, что его голос изменился. Теперь он размышлял вслух, свободно высказывал предположения и делал предварительные выводы. Ему потребовалось время, чтобы преодолеть разделявшую их преграду и даже позволить себе некую рискованную игру, но сейчас, в момент этой словесной эскапады, он, казалось, чувствовал ее почти что частью самого себя.

— Если, конечно, кому-то не захотелось избавиться именно от Сэнди и он решил нас перехитрить, заставить метаться как обезглавленных цыплят в поисках немыслимого кровожадного убийцы.

— Я допускаю и такую возможность, — задумчиво согласилась Кэрол.

— Короче, если бы не предыдущая история, не сходство с той серией убийств, данный инцидент не стал бы из ряда вон выходящим. Экстремальным — да, но не экстраординарным.

— Господи, Тони! — возмутилась Кэрол. — Неужели ты не считаешь экстраординарным то, что он с ней сотворил?

— Отдели свою личную реакцию от профессиональной, — спокойно ответил он. — Ты видела вещи и похуже. Намного хуже. Тому, кто это совершил, нужно еще учиться и учиться сексуальному садизму.

— Я и забыла, насколько ты далек от нормы, — буркнула она.

— Вот поэтому-то я тебе и нужен, — заявил он. — Пожалуй, единственный действительно интересный вопрос — почему она не разделась. Ведь если мужчина решается потратить денежки и идет с проституткой в ее комнату, по-моему, он обязательно захочет, чтобы она разделась. Сам я поступил бы именно так. Иначе можно все сделать быстрее — и дешевле! — на заднем сиденье машины или у любой неосвещенной стены.

— И какой ты делаешь вывод?

— Это изнасилование. — Слово повисло между ними в воздухе. Много месяцев оно было табу и не произносилось, а сейчас прозвучало открыто. Тони пожал плечами, как бы извиняясь за бестактность.

Кэрол изо всех сил удерживала себя в профессиональных рамках.

— С чего ты взял? Ведь признаков сопротивления нет. Вероятно, Сэнди согласилась, чтобы ее связали. Возможно, они договорились об этом — за дополнительную плату.

— Правильно, скорее всего, так и было. Но на самом деле ему хотелось чувствовать себя насильником, быть может, на подсознательном уровне. Вот он и не велел своей «даме» раздеться. Так он себя обманывал.

Теперь была озадачена Кэрол:

— Что же получается? Он хочет разыграть из себя насильника, да? Однако потом убивает жертву. Так какого черта он с самого начала не разыгрывает из себя убийцу?!

Тони вздохнул:

— Вот этого я пока не знаю.

* * *

Как это ни нелепо, но теперь, когда на улицах полно копов, он почти успокоился. Этого он ожидал, а ведь есть что-то утешительное в сознании, что случилось то, к чему ты готов, даже если ситуация — из рук вон. Зато теперь он понимает, что могло быть еще хуже.

Он занимался своим бизнесом в кафе «У Стэна», в туалете, когда увидел сквозь матовое стекло синее марево от полицейских мигалок. Одна тачка могла ехать куда угодно, но сразу три — точно к Сэнди. Он не ударился в панику — и гордится этим. До появления Голоса он бы задергался, куда-нибудь рванул, просто из принципа. Но теперь продолжал отсыпать крэк нервному черному парнишке и даже разыграл удивление, когда тот задергался, услышав коповы сирены, и хотел поскорей закруглиться.

Только-только парнишка выкатился из сортира, как он вновь услышал слова.

— Они нашли ее, — тепло и ласково сообщил Голос. — Сегодня ночью они перевернут весь Темпл-Филдз. Они будут говорить с каждым. И с тобой тоже. Это хорошо. Очень хорошо. Ты ведь знаешь, что скажешь им, верно?

Он нервно покосился на дверь:

— Угу. Знаю.

— Порадуй меня. Дай-ка я послушаю еще раз, — попросил Голос.

— Я ходил всюду, как обычно. Был в «Стэне», потом выпил пару кружек пива в «Червонной даме». Сэнди не видел весь вечер. Иногда я вижу ее в конце Кэмпион-бульвара, но прошлым вечером не встречал.

— А если тебя спросят насчет алиби?

— Я просто прикинусь тупым. Типа — я не могу отличить один вечер от другого. Всем известно, что я медленно соображаю, так что они не придадут этому значения.

— Правильно. Неопределенность — это правильный ход. Неопределенность — то, чего они ждут от тебя. Прошлым вечером ты сделал великое дело. Великолепная съемка. Когда ты придешь сегодня домой, тебя будет ждать маленькая награда.

— Зачем, не надо! — искренне запротестовал он.

— Ты заслужил. Ты особенный парень.

В его груди разлилась теплая волна. Тепло сохраняется там и сейчас. Никто, кроме Голоса, никогда не называл его особенным.

И вот теперь он шляется по кварталу, как обычно. Он замечает копов, в форме и без — из криминальной полиции. Они идут по обеим сторонам улицы. Он может вернуться в «Стэн» и ждать их там, а может двинуться им навстречу, как лох, которому нечего скрывать.

Одного из полицейских, здоровенного Джорди,[2]он помнит по прошлому разу, когда пару лет назад они поставили на уши весь Темпл-Филдз. Он меняет угол движения, чтобы подойти ближе к Джорди и бабе, его напарнице. Они беседуют с каким-то лохом, но тому нечего сообщить, и он явно мечтает поскорей слинять. Вероятно, он дал им липовую кликуху и адрес и хочет исчезнуть, пока его не взяли за задницу. Вот он уже семенит куда-то вбок, будто краб.

Коп обводит взглядом улицу, замечает его, напрягается, пытаясь припомнить, где его видел, но не может. Он глупо ухмыляется копу и говорит: «Привет». Джорди сообщает, что он детектив-инспектор Меррик.

Он мысленно повторяет имя пару раз, чтобы запомнить как следует. Знает, что Голос захочет знать все подробно. Он сообщает копу свое имя и адрес чуть ли не до того, как его спрашивают, а напарница все записывает. На вид она ничего. Правда, слишком костлявая, но он пытается любить и таких. Коп спрашивает, слышал ли он про Сэнди, и он отвечает: «Да, все только о ней и говорят». Потом выдает слова, которые Голос загрузил в его мозг. Все путем.

Его спрашивают, не видел ли он кого-нибудь, кто вел себя странно. Он громко ржет, подкрепляя свою репутацию идиота из квартала геев.

— Тут все ведут себя странно.

— Не придуривайся, — бросает баба-коп. — Скажи, кто-то может засвидетельствовать твои действия в прошлый вечер?

Он озадаченно хлопает глазами.

— Кто тебя видел? — объясняет мистер Меррик. — Кто может подтвердить, что ты был там-то или там-то.

Он удивленно таращится.