Читать книгу - "Ведьмин вяз - Тана Френч"

– Ладно, – наконец произнес Мартин, посмотрел на Аляповатого Костюма, и тот захлопнул блокнот. – Мы пойдем, а вы обживайтесь. Спасибо, Тоби. Вы нам очень помогли.

– Как вы думаете… – начал я. Мы были в ванной: ослепительная чистота, бутылочки расставлены аккуратными рядами, но втроем там оказалось тесновато. – Как вы думаете, кто бы это мог быть?

Мартин почесал за ухом и скривился.

– Пока не знаем. Если честно, мне даже неудобно перед вами. Обычно за это время мы уже понимаем, кого искать: этот всегда проникает в квартиру одним и тем же способом, тот вываливает на пол содержимое холодильника и срет на кровать, а у этого татуировки подходят под показания свидетелей… Я не говорю, что нам всегда удается отправить их за решетку, но мы по крайней мере знаем, кто преступник. А тут… – он пожал плечами, – вообще не представляю.

– Возможно, действовали новички, – извиняющимся тоном произнес Аляповатый Костюм и спрятал ручку в карман. – Тогда понятно, почему они слетели с катушек. Опыта не было.

– Вполне вероятно, – согласился Мартин. – Может, и вы, Тоби, кого-нибудь вспомнили?

К тому моменту я уже соображал достаточно ясно и не подозревал Гопника в краже со взломом, а вот насчет Тирнана у меня появились сомнения. Мне не раз доводилось выслушивать его нытье (галеристы – стадо баранов, у них кишка тонка взять начинающего художника, они дожидаются, пока другие его заметят, хитрые бабы-художницы выставляют свои работы в музеях и добиваются славы благодаря сиськам, тогда как гораздо более талантливые авторы-мужчины прозябают в безвестности, безмозглые критики, привыкшие плыть по течению, не сообразят, что перед ними новаторское произведение искусства, даже если оно лично к ним подойдет и представится), и я знал: такие, как он, винят других в своих бедах, вечно всем недовольны и думают только о себе, к тому же, разыскивая работы для выставки, он наверняка перезнакомился с кучей всякого сброда, не брезговавшего в том числе и грабежами. Разумеется, я не собирался пересказывать копам всю эту сагу, учитывая, что доказательств-то у меня не было, одни лишь смутные подозрения, однако жалел, что не пригляделся повнимательнее к тирнановским юнцам, когда те захаживали к нам в галерею.

– Нет, – ответил я с деланой беспечностью, – я не раз об этом думал, но так ни к чему и не пришел.

Мартин благожелательно меня разглядывал, раскачивая пальцем кольцо для полотенец.

– Нет?

Уж не знаю, зачем он переспросил, то ли надеялся, что теперь-то я вспомню, то ли намекал, дескать, ты недоговариваешь и мы это понимаем. Я оказался зажат в тесной ванной, и мне было никак не пробраться мимо неожиданно огромных детективов.

– Нет, – ответил я. – Ничего.

Помедлив, Мартин кивнул.

– Ну что ж, – сказал он. – Наши визитки у вас есть. Да?

– Кажется… – Я смутно припомнил, что они вроде бы оставили мне визитки, когда в первый раз навестили меня в больнице, и обвел взглядом ванную, словно карточки могли телепортироваться в раковину.

– Держите. – Мартин выудил из кармана белую карточку с крупным четким шрифтом и элегантной эмблемой Гарды. – Если вдруг что-то вспомните, обязательно сообщите. Договор^[6]ились?

– Да. Непременно.

– Вот и отлично. Будем на связи. А пока отдыхайте. Поешьте, выпейте пива, а вещи еще успеете разобрать. – Потом Аляповатому Костюму: – Ну что, поехали?

Едва детективы ушли, как приехала мама – разумеется, с полными пакетами продуктов (хлеб, молоко и прочее нужное вперемешку со всякой ерундой типа бежевого узловатого корня – оказалось, это имбирь, “на всякий случай”). Надолго она не задержалась и, к счастью, не лезла с предложениями типа “давай я тебе помогу найти плотника починить комод”. Она потихоньку, постепенно привыкала жить на минном поле, на котором я вдруг очутился, и я не знал, то ли радоваться, то ли злиться на нее за то, что она думала, будто это теперь навсегда. Она удержалась от вопроса, справлюсь ли я тут один, и когда обняла меня на прощанье у двери, я постарался не вздрогнуть.

После работы заглянула Мелисса с огромным пахучим пакетом еды из тайского кафе. Она так неудержимо и трогательно ликовала, что я наконец дома, – кружила по гостиной, раскладывая столовые приборы, точно вот-вот взлетит от счастья, поймала какую-то радиостанцию с развеселыми девичьими группами шестидесятых годов, то и дело слала мне воздушные поцелуйчики, – что я тоже приободрился. С той самой ночи у меня пропал аппетит, однако острая жареная говядина с лапшой оказалась вкусной, а Мелисса подробно рассказала мне, как всю прошлую неделю уговаривала мою маму не дарить мне собаку (мои родители обожают Мелиссу, и хоть они, к счастью, не из тех, кто недвусмысленно намекает, когда же свадьба и внуки, но я понимал, что они об этом задумываются).

– Она прямо загорелась, Тоби, дескать, в детстве у тебя не было собаки, потому что у отца аллергия, а теперь самое время, будет тебе защитник и друг, твой отец ей твердил: “Ничего не выйдет, Лили, управляющая компания…” – но она и слушать не желала: “Да плевать на них, Эдмунд, как-нибудь уговорю!” Ты не поверишь, Тоби, – тут Мелисса не выдержала и хихикнула, – единственное, что ее остановило, – ты не захочешь пылесосить и вся квартира будет в собачьей шерсти. А все остальное ее ничуть не смутило! Так вот она, – Мелисса рассмеялась, я тоже, хоть ребра и болели, – решила купить тебе большого такого пуделя, потому что они не линяют, и оставить в квартире. Представляешь, ты вернешься, а тут сюрприз…

Я представил. Входим мы с детективами в квартиру и сталкиваемся нос к носу с пуделем во всем его стриженом великолепии, и от такой картины затрясся в приступе хохота, а вслед за мной и Мелисса. До чего же долгий выдался день.

Однако с течением вечера меня понемногу охватывало раздражение. Мелисса сбросила туфли, забралась с ногами на диван, сонно привалилась ко мне, – в общем, явно не сомневалась, что ночует у меня. Я же и мысли об этом не допускал. Даже думать не хотелось, что случилось бы, если бы в ту ночь она была со мной и я не сумел ее защитить. Я принялся потягиваться, зевать, даже обронил, что наверняка с непривычки не засну, все-таки столько дома не был, а тебе завтра на работу… Мелисса намек поняла и ничуть не обиделась – да, ее тоже в сон клонит, поедет сейчас, а то заснет прямо здесь.

– Тогда до скорого. – Я провел пальцем по ее шее, когда Мелисса наклонилась надеть туфлю.

– Ага, – она обернулась и крепко меня поцеловала, – до скорого.

Я вызвал ей такси со своего телефона, чтобы следить, как иконка автомобиля движется к ее дому, и всякий раз, как та останавливалась или делала странный поворот, у меня перехватывало дыхание. Наконец-то я остался один в квартире, которую считал своей и по какой-то непонятной причине ощущал чужой, у двери валялась сумка с моими вещами, словно я только что вернулся из долгого путешествия и понятия не имел, чем занять вечер, ночь, завтрашний и остальные дни.