Читать книгу - "Наваждение - Джонатан Келлерман"

— В этой части Уэствуда? — спросил я. — Как минимум миллион триста.

— И я так думаю. Неплохой подарок для такого неудачника, как Тони.

Я напомнил:

— Элла не собиралась помогать ему снизить налоги, а также не вмешалась, когда он потерял квартиру на Олимпик и попал в эту дыру.

— Мамочка считала его лузером, и он это знал.

— Ничто так не питает ненависть, как презрение к самому себе, — сказал я. — А здесь мы имеем дело со здоровой семидесятитрехлетней женщиной, которая вовсе не собиралась умирать в ближайшее время. Что означало продолжение нищенского существования для Тони.

Заверещала рация, требуя связаться с участком.

— Стержис. Я еду… кто? Ладно, скажи им… завтра. Днем. Я позвоню утром и уточню время… обращайся с ними осторожно.

Клик.

— В участок пришли родители Антуана Беверли. Хотят меня видеть. Им сказали, что я на задании. Хочешь поприсутствовать? Ситуация вполне может потребовать психологической чувствительности.

— Разумеется, только предупреди меня за два часа.

— Спасибо, — сказал он. — Ох, ты только взгляни на весь этот хром!

Пункт проката престижных автомобилей представлял собой растрескавшуюся бетонную площадку под брезентовым тентом. Небольшая вывеска мелкими буквами, пара десятков машин, сгрудившихся нос к бамперу, и небольшая будочка в качестве офиса сбоку.

«Весь этот хром» представлял собой несколько «порше», «феррари», «ламборджини», гигантский «роллс-ройс фантом» и парочку «бентли»-купе — младших кузенов величественного седана Николаса Губеля. Спереди — три «Мерседеса S600», два серебряных и черный. Рядом с черным пустое место.

С обеих сторон въездной дорожки — железные столбики, между ними — вялая цепь, змеящаяся по бетону. На правом столбике кольцо с замком. Все блестит, но дешевка.

Майло рассмеялся, но без всякого веселья:

— Тачек тут на много миллионов, а они замок в ближайшей аптеке купили! Я могу его открыть в любом состоянии.

В офисе мы обнаружили мелкого мужчину лет тридцати, который сидел за складным столом и слушал радио. На бейдже, приколотом к его синей рубашке, значилось «Гил». Татуировки, покрывавшие его шею и руки, свидетельствовали о высоком болевом пороге, черные волосы были идеально причесаны. На стенах офиса висели календарь компании, производящей инструменты, и развороты из журнала «Плейбой», которые заставили меня почувствовать себя десятилетним ребенком.

Майло сверкнул своим жетоном.

— Ага, они меня предупредили, что вы приедете.

Мой друг сказал:

— Вы сбились с проторенного пути, мистер…

— Гилберт-Чакон.

— Как к вам относятся клиенты, мистер Чакон?

— А мы не имеем дела с клиентами. Пункт проката на Ла Сиенега. Эта площадка с ультрароскошными машинами. Мы получаем заказы из гостиниц и занимаемся доставкой.

— Гость желает машину, вы ее ему подаете?

— Ага, — подтвердил Чакон, — но только мы ни с какими гостями не общаемся, только с гостиницей, им же счет выставляем.

— Похоже, у вас не слишком много работы.

— Сюда никто не приходит.

— Но кто-то все же приходил прошлой ночью.

Чакон скривил рот:

— Никогда раньше такого не было.

— Как тут у вас с охраной?

— Цепь и замок.

— И все?

Чакон пожал плечами:

— Полиция в минуте езды. Это же Беверли-Хиллз, здесь по копу на квадратный акр.

— А ночной сторож есть?

— Не-а.

— Сигнализация?

— Не-а.

— У всех этих дорогущих тачек? — удивился Майло.

Чакон протянул руку назад. Пальцы коснулись фанерной стены. Видимо, ему понравилось ощущение, потому что он принялся поглаживать дерево.

— У всех машин есть сигнализация.

— Включая тот «мерседес», который угнали?

— Сигнализацию ставит изготовитель, — кивнул Чакон, — так что у всех.

— И она сработала?

Рука Чакона оставила в покое стену и улеглась на стол, а глаза поднялись к отштукатуренному потолку.

— Должна была.

Майло улыбнулся:

— В идеальном мире.

Гилберт Чакон заявил:

— Я дневной дежурный, прихожу в девять, ухожу в половине пятого. Ночью за все отвечает главный пункт проката.

— На Ла Сиенега?

— Ага.

— У кого ключ от замка?

— У меня. — Дежурный полез в карман и вытащил цепочку с ключами.

— У кого еще?

— На главном пункте. Может, еще у кого, не знаю. Я тут начал работать всего пару месяцев назад.

— Значит, копии ключей могут быть у кого угодно?

— Это было бы глупо, — заявил Чакон.

— Замок выглядит новым, — заметил я.

— Ну и что?

Майло сказал:

— Кто-то сумел открыть цепь, угнать «бенц», прогонять его сорок три мили, вычистить и вернуть сюда до девяти часов, при этом положив цепь на место. Если, конечно, она была на месте, когда вы здесь появились.

— Была.

— И сколько было времени?

— Как я уже сказал, мне велят приходить сюда в девять. — Чакон снова поднял глаза к потолку.

— Может быть, вы слегка опоздали?

— Это было бы глупо.

— Короче, вы прибыли вовремя?

— Ага.

— Когда вы появились здесь в девять, ничто необычное не заставило вас приглядеться?

— Не-а.

— Кто должен был запереть цепь в половине пятого?

— Я. — Чакон облизал губы. — И я запер.

— Что, если машину возвращают после половины пятого?

— Если она с главного пункта, то они отпирают цепь и ставят ее.

— Такое часто случается?

— Бывает.

— А прошлой ночью?

Чакон встал и открыл шкаф рядом с холодильником для воды. Пока он пролистывал папки, мисс Январь улыбалась ему со стены.

— Вчерась не было возвратов. Сейчас у нас нет только одной машины — черный «фантом» отправлен в «Эрмитаж» на Бартон-стрит. Какой-то арабский шейх с водителем ездят на нем уже три недели.

— Бизнес не процветает?

— То пусто, то густо. — Глаза Чакона снова задвигались, на этот раз из стороны в сторону.

— Кто-нибудь в последнее время приходил, интересовался машинами? — спросил Майло.