Читать книгу - "Мечтатели Бродвея. Том 1. Ужин с Кэри Грантом - Малика Ферджух"

Много раньше, в самом начале вечера, когда снег еще не накрыл большой город, Пейдж вышла из театральной школы. Она несколько раз пыталась извиниться перед Люком за свою давешнюю грубость, но Люк ее подчеркнуто игнорировал.

Она взглянула на часы на Карнеги-холле, надела перчатки, подняла воротник и пошла вниз по Бродвею пешком. За неделю до Рождества город выглядел празднично.

Санта-Клаусы разгуливали на каждом углу, и даже дети им не удивлялись. Пейдж встретила одного, который пил шаста-колу в аптеке «Уолгрин», куда она зашла полистать «Бродвей спот» и прочесть последнюю хронику Эддисона.

Она долго шла, не замечая жгучего холода, и всё время видела впереди Эмпайр-стейт-билдинг. Остановилась у витрины «Мэйсис», поглазела на четверку северных оленей, запряженных в сани, послушала шарманку Армии спасения, игравшую рождественский гимн Adeste Fideles. Под звуки песни Winter Wonderland в исполнении мужчины с голосом Перри Комо юноша в расшитом блестками колпачке, торговавший в одном из рождественских киосков возле Брайант-парка, подарил ей блестящее сахаром карамельное яблочко и сказал, что она красивая.

– Совсем одна? – попытал он счастья.

Пейдж, улыбаясь, покачала головой, поблагодарила за яблочко и ушла. Немного не доходя до Эмпайр-стейт, она свернула на запад, на 38-ю улицу, и вскоре вошла под безмятежную сень Тюдор-Сити.

Она приходила сюда всё чаще и уже призналась себе, что, застань ее Эддисон, ей абсолютно всё равно. Она посмотрит ему прямо в глаза и скажет, что…

В глубине сквера, напротив Холден-билдинг, Пейдж привычно прислонилась к углу статуи из розового гранита, изображавшей какую-то греческую богиню – она не знала какую, – и не спеша лакомилась карамельным яблочком, исходившим паром в морозном воздухе.

Французские окна наверху светились. Эддисон был дома.

Прошел час, закружили первые снежинки, а продрогшая Пейдж неподвижно стояла на том же месте. Она не знала, чего ждет, зачем вообще здесь торчит, но уйти не могла. Она так долго задирала голову к тринадцатому этажу Холдена, что болела шея, так пристально смотрела на окна, что щипало глаза.

Такси обогнуло сквер и остановилось перед зданием. Снежные хлопья в свете фар метались, как бешеные кошки.

Внутри машины вспыхнул огонек зажигалки, язычок пламени приблизился к сигарете, которую держали два пальца, обтянутые красивой перчаткой. Через минуту открылась дверца, и вышел мужчина. Пейдж узнала фетровую шляпу Эддисона.

Его спутница в красивых перчатках осталась в машине, и он наклонился к открытой дверце, прощаясь с ней.

– Увидимся на «полковничьей» репетиции «Маленького чуда»? – сказала женщина. – В понедельник?

– Отлично, – ответил Эддисон. – До понедельника.

Пейдж не могла как следует разглядеть женщину из-за бликующего стекла и снежной завесы, но с облегчением отметила, что они не поцеловались. Эддисон ждал, пока такси не скрылось вдали, и только тогда направился к освещенному холлу Холдена.

Он вошел не сразу. Помедлил под стеклянной маркизой, резко развернулся, будто что-то услышав. Пейдж подумала было, что он заметил ее. Но нет. Он постоял на пороге, задумчиво глядя на снежные хлопья. Эддисону Де Витту просто захотелось посмотреть, как идет снег. Пейдж засунула окоченевшие руки поглубже в карманы и, словно подталкиваемая ветром, отделилась от гранитной богини, вышла из тени и шагнула к нему.