Читать книгу - "Сонные глазки и пижама в лягушечку - Том Роббинс"

На протяжении полудня непоседливый ум неоднократно порывается вернуться к неисследованной карте, но вы здорово перетрудили убеждальную мышцу, пытаясь доказать миссис Кудал, что сцена, которую она невзначай застала, была отнюдь не такой безобразной, как это могло показаться на первый взгляд, – а посему возвращаться в квартиру Кью-Джо не торопитесь, дабы не подвергать уставшую мышцу риску новых нагрузок. Правда, каждые пятнадцать минут вы на цыпочках подходите к двери и заглядываете в замочную скважину, при этом навязчиво представляя вдову Кудал, которая приникла к своей замочной скважине и следит, как вы следите за Андрэ.

Еще чаще непоседливый ум порывается вернуться к Ларри Даймонду. Формальные причины таковы:

1) Вы вспоминаете, что с утра ничего не ели, и разогреваете раковый суп. Ковыряя в нем ложкой, вы размышляете, поел ли что-нибудь Даймонд, или, наоборот, коварный рак съел его аппетит, как это часто бывает с онкологическими больными.

2) За неимением лучших идей вы обзваниваете все больницы с вопросом: не поступала ли к ним пациентка, соответствующая описанию Кью-Джо, – и всякий раз, ожидая неизбежного «нет», пытаетесь представить географическое расположение опрашиваемой больницы по отношению к отелю «Сорренто» и Даймонду.

3) Вы решаете написать письмо бабушке Мати, с которой не общались с тех пор, как она в феврале покинула Окленд и вернулась на Филиппины. Приготовив ручку «Монблан» и наблюдая, как чернила расплываются по прессованной целлюлозе, вы воображаете, как старая Мати при виде Даймонда вскинула бы руки и воскликнула: «О, сразу видно, мистер – большой безумец, прямо как твой папа!»

4) Листая взятый с полки учебник (раздел «Товарная биржа», глава «Фьючерсы»), вы вновь начинаете лелеять надежды, что Даймонд поможет претворить в жизнь дерзкий план.

5) Достигнув критической черты, за которой совесть и элементарная вежливость не позволяют больше игнорировать жалобные звонки Белфорда, вы звоните ему в гостиницу и, слушая гудки, с необъяснимой жадностью мечтаете, чтобы трубку поднял не Данн, а Даймонд.