Читать книгу - "Общага-на-Крови - Алексей Иванов"

— Миллиардная, — издевательски сказала Нелли. Игорь мягко вынул сигарету из ее пальцев и выбросил в форточку.

— Ну-ка успокойся, — велел он, расстегнул верхнюю пуговку на ее блузке и аккуратно поправил крестик, висевший на золотой цепочке и похожий на крошечного человечка, пытающегося обнять Нелли своими лапками.

— Прекрати! — вдруг истерично крикнула Нелли, дернулась всем телом, оттолкнула Игоря и спрыгнула на пол. На ее высоких скулах появились пятна румянца, а глаза были сухие и раскаленные. Нелли села на кровать, взяла со стола пачку сигарет и дрожащими пальцами стала разрывать целлофан.

Игорь с видом человека, выполняющего капризы тяжелобольного, уселся на стул напротив нее и положил ладони ей на колени.

— Рассказывай, в чем дело, — негромко, но твердо велел он.

— Думаешь, тебе будет приятно? — почти с ненавистью спросила Нелли, уставив на него пустые, черные дыры зрачков. — Расскажу, так ведь, того и гляди, вмешиваться придется, суетиться, а там и по красивой морде схлопотать можно!..

— Нелли, — поглаживая ее колени, тихо ответил Игорь, — за что ты меня так обижаешь?

Нелли опустила голову, помолчала и начала рассказывать…

Напившись у Лели чаю, Ванька пошел клянчить у бабки Юльки метлу, чтобы замести бутылочные стекла под окном общаги, а Леля пошла его контролировать. Сама же Нелли отправилась в буфет за сигаретами. Она возвращалась, когда из дверей своего блока выглянул Ян Гапонов и окликнул ее:

— Караванова, посой!..

У Гапонова был странный, какой-то детский дефект речи. Сейчас Гапонов был сильно пьян, глаза его глядели тускло, светлые небольшие усы были прижаты на одну сторону.

— Зади, — велел Гапонов.

Нелли подумала, что Ваньке еще предстоит разговор с Гапоновым о выселении, поэтому решила не ссориться, а развернулась и вошла в комнату. Здесь царил бардак, окно было без штор, из открытого шкафа свешивалась штанина, воняло застарелыми окурками и потом. На соседней кровати храпел сосед и приятель Гапонова Ленька Генерозов. На столе на мокрых газетах громоздилась грязная посуда, валялись открытые консервные банки, окурки, стояла полупустая бутылка портвейна. Гапонов запер дверь, пошатнувшись, обошел стоящую на дороге Нелли и сел на единственный стул.

— Садись, — безразлично сказал он.

Нелли оглянулась. Ей не оставалось ничего иного, как сесть на кровать напротив Гапонова колени в колени. Гапонов долго молчал, глядя куда-то вниз, потом вздохнул, как перед тяжелым усилием, почти не вставая, вдруг уперся Нелли в плечи и повалил ее, ничего подобного не ожидавшую, на одеяло. Сам он моментально лег сверху, рывком подтянул ее вдоль кровати и, дыша в лицо перегаром, потащил узкую юбку.

— Я… з-закричу… — шепотом выдавила Нелли, силясь высвободить руки.

— Ори, — хрипло согласился Гапонов.

Юбка уже задралась до ляжек, когда Нелли наконец вырвала руки и схватила Гапонова за волосы над ушами. Как штурвал, она повернула голову Гапонова набок, и Гапонов со стоном перевалился в сторону. Нелли, освободившись, села и быстро соскользнула на пол. Отойдя на шаг, она оправила измятую юбку, опустив ее вниз и шевельнув бедрами. Она тяжело дышала, прядь волос попала в рот. Не говоря ни слова, она пошла к двери, но, пока отпирала замок, Гапонов тяжело поднялся на ноги и дернул ее за локти, оттаскивая назад. Нелли прижалась к шкафу спиной, а Гапонов навалился на нее животом.

— Почему не даешь? — без выражения спросил он, снова подтаскивая вверх ее юбку.

Гапонов выдыхал прямо в глаза. Нелли отвела взгляд от его запекшихся губ, молча смотрела на бутылку портвейна, которая от толчка упала и разлилась по столу.

— Дай добром… Я же драл тебя на певом кусе, или забыла?..

— Все, Гапон, — сдавленно ответила Нелли. — Ты уже в пролете…

— Ты же лядь, — просто сказал Гапонов. — Тебя же все имели, чего теперь девочку строишь, Караванова?..

Нелли резко ткнула пальцами Гапонову в ребра. От неожиданности Гапонов дернулся и отшатнулся, а Нелли еще оттолкнула его на середину комнаты и опять пошла к двери. Гапонов стоял неподвижно. Когда Нелли открыла дверь, Гапонов сказал ей вслед:

— Докобенишься, сука. Сосать у меня за счастье считать будешь…

Когда Нелли начала рассказывать об этом Игорю, она как-то моментально успокоилась, даже заледенела в спокойствии. Но чем дальше она говорила, тем ярче в ее речи проступало что-то истерично-вызывающее, тем циничнее, бесстыднее, гнуснее и подробнее он становился, и к концу Нелли уже злобно смаковала свою историю. Игорь сникал и сгибался. Нелли словно захлебывалась своим унижением и им унижала Игоря, стремясь сделать ему больно, очень больно, еще больнее, и находила зверское наслаждение в этом истязании его и себя. Окончив, она глядела на Игоря с ненавистью, с презрением победителя, глумящегося над побежденным. Она почти задыхалась, готовая, кажется, броситься на Игоря и вцепиться в лицо ногтями.

Оба они молчали: Игорь — опустив голову, Нелли — жадно ища его взгляда.

— Забудь все это, — вдруг глухо произнес Игорь. Нелли хищно ощерилась, как волчица, и звонко, злобно расхохоталась ему в лицо.

— Больше этого не повторится, — сказал Игорь, встал, не прикасаясь к ней, осторожно обогнул ее колени и пошел на выход.

Отличник с учебником в руках лежал на своей койке. Игорь остановился у стола, спиной к Отличнику, оперся костяшками пальцев о столешницу и стал смотреть в окно.

— К тебе заходила Маринка, — сообщил Отличник. — Звала тебя к себе, она сегодня всю ночь одна.

Игорь вдруг застонал и склонился над столом, словно его рвало.

— Боже мой, какая дикая грязь… — со страшной болью сказал он. — Ведь им ничего не стоит все растоптать, испоганить, загадить…

Отличник даже сел на кровати, пораженный словами и видом Игоря.

— Кроме нее, у меня же нет ничего… Она — последняя надежда моя… И они меня таким же паскудством делают, как и сами…

— Да что случилось-то, Игорь?.. — пролепетал Отличник.

Игорь выпрямился.

— Только что Талонов чуть не изнасиловал Нелли, — проскрипел он и бросился из комнаты.

Отличник вскочил, объятый мгновенным ужасом. Он нырнул под кровать за тапками и кинулся к двери, но столкнулся с входящим Ванькой. Ванька подмел асфальт от бутылочных стекол, выпил пивца и, проводив Лелю, возвращался крайне довольный жизнью.

— Стоять смирно! — гаркнул он, хватая Отличника. — Представляешь, харя, гляжу в окно триста десятой — там Танька Стрельченко, голая как лампочка, а за спиной у нее — Маркелов!.. Оборзело поколение!

Лицо у Отличника скривилось, как от зубной боли.

— А куда это Игореха почесал с такой рожей? Чай к Ботве пить?.. — по инерции весело спросил Ванька, и улыбка уползла в его бороду, как уж в траву. — Эй, чего тут у вас?